Ровно пять лет назад, 23 февраля 2014 года, завершились Сочинские зимние олимпийские игры, на которых Россия одержала убедительную победу — как выяснилось впоследствии, при активном участии «бойцов невидимого фронта», резво заменявших загрязненные употреблением допинга пробы мочи спортсменов на чистые образцы. Писать что-то серьезное об этом событии было очень сложно, а в части сатиры блогеры и Интернет-пользователи в первые же дни антидопингового скандала в июле 2016 года превзошли профессиональных юмористов. Впрочем, юмористы тоже не остались в долгу и даже создали театральную постановку, посвященную деталям выполнения этого «особого задания».
Тем не менее, выводы, которые можно сделать в пятую годовщину этого забавного события, гораздо серьезнее, чем ироничное описание методов работы российского правительства вообще и «рыцарей унитаза и пробирки» в частности. Частично эти выводы нащупал российский журналист Дмитрий Глуховский в своей статье по поводу Сочинской олимпиады, написанной вскоре после антидопингового скандала.
«Это было счастье. Глядя на церемонию закрытия Олимпийских игр, мы, россияне — независимо от национальности, чувствовали себя единой великой нацией, заслужившей этот триумф. И мы счастливы тогда были тем, что поднимаемся снова на мировой пьедестал, что возвращаемся на него мирно, признанные всеми победителями без принуждения... И вот теперь выяснилось: та победа не была заслужена нами. Наши спортсмены победили, потому что их накачали допингом. Это была подтасовка, жульничество, очередная ложь», — сокрушается Дмитрий.
И он абсолютно прав. Разоблачение до комичности позорной истории с мочой и пробирками — это еще один удар по всем тем мечтателям, которые, даже понимая весь ужас России сегодняшней, продолжают грустить по России вчерашней, довоенной, и повторяют, как мантру: «если бы только Путин не вторгся в Крым».
Безусловно, Крым, а вслед за ним, даже в еще большей степени, Донбасс стал водоразделом, красной чертой, навсегда отделившей мир от войны, простительное от непростительного, поправимое от непоправимого. И вполне естественно для любого нормального человека в состоянии войны грустить о спокойной жизни и даже идеализировать тот несовершенный, но гораздо более безопасный мир. Но каждая новая разоблаченная «спецоперация» упрямо показывает — довоенная Россия отличалась от сегодняшней гораздо меньше, чем мы думали, и война стала не случайной ошибкой, а закономерным итогом развития этой страны.
Я сама часто повторяла, рефлексируя нынешнее состояние российского общества, что с момента вторжения в Украину Россия изменилась до неузнаваемости. Во многом это действительно так: такого уровня лжи и агрессии «докрымское» общество не знало. Не было раньше и репрессий за репосты, и всего безумия нынешних законов, и настолько лживой пропаганды. Но, признавая все это, наверное, точнее было бы сказать, что Россия не столько изменилась, сколько проявилась после начала войны во всей своей подлинности.
В самом деле, еще до войны по улицам российских городов ездили маршрутки с изображением Сталина, на площадях НОДовцы кричали о мировом заговоре, а на Поклонной горе Кургинян, пенясь, вещал о том, что нужно «уничтожить либеральную сволочь». И Киселев уже вовсю мелькал на экранах, и уровень ненависти рос, как на дрожжах, и даже внешняя политика, как оказалось, вовсе не была такой уж миролюбивой. Да, до вторжения в Украину Россия ограничивалась по большей части шантажом, давлением на соседей, подкупом и «ползучей оккупацией», незаметной изнутри страны. Масштаб был меньше, исполнение — тоньше и профессиональней, но суть была той же. Вот и Михаил Саакашвили рассказал, как в 2005-2011 годах ГРУ организовало взрывы в Абхазии.
«Взрывали дома, подкладывали взрывчатку. Российский офицер руководил терактами против мирного населения. Президент США Барак Обама разговаривал на эту тему с Путиным. В результате американцы заверили нас, что теракты прекратятся. Так и произошло», — поведал Саакашвили. И это — не говоря уже про, мягко говоря, подозрительные взрывы жилых домов в Москве в самом начале путинского правления.
И также, как и сегодня, режим убивал оппозиционеров, правозащитников и журналистов. И все об этом знали, просто как-то научились с этим жить. А журналисты научились даже просчитывать степень опасности и примерно рассчитывать риски перед написанием того или иного материала. Сейчас, конечно, просчитать, кого убьют следующим, почти невозможно, и это изменение почувствовали многие и сразу.
Что же касается тех вещей, по которым сейчас принято грустить как по «мирным» и «нормальным», то они, один за другим, как справедливо заметил Глуховский, оказываются фейком, ложью, иллюзией. «Мирное небо над головой», которое путинские «охранители» так резко защищали от митингов 2011-2012 годов, обернулось подготовкой к войне, победа в Олимпиаде — всего лишь ловкостью рук и другого органа, который неприлично упоминать на страницах серьезной газеты. Фальшивые выборы, фальшивая демократия, фальшивая спортивная победа, фальшивая стабильность, которая рухнула при первом же колебании цен на нефть, фальшивая миролюбивость, фальшивая и многократно переписанная история — все это закономерно привело к фальшивым фашистам, распятым мальчикам и «ихтамнетам», фальшивым новостям и аккаунтам на президентских выборах в других странах.
Действительно, довольно странно удивляться, что российские чекисты сегодня под видом борьбы с терроризмом считают «лайки» под постами домохозяек, если «легенда российской разведки» Евгений Петрин еще до войны служил даже не в ОВЦС, а и вовсе в ФСБ — в то время, когда его коллеги успешно меняли пробирки с вышеупомянутой жидкостью. Сегодня мы всего лишь в очередной раз убедились, что, если говорить о степени комичности, в этом российскую разведку может превзойти только российская «контрразведка».
На этом фоне возникает закономерный вопрос: а что же тогда было подлинного в той, довоенной России? Пожалуй, что только это: пропаганда и подкуп, теракты и шантаж, коррупция и убийства, пробирки с мочой и церковнославянский слог неумело шпионящего Петрина. Только мы не замечали многое из этого, поскольку оно было скрыто умело сделанными фейками. Но война сорвала все прежние маски, разбила и продолжает разбивать все сложившиеся до нее фейки. Не война ли, в самом деле, стала единственным подлинным следствием путинского режима, единственной правдой среди всеобщей лжи?
Парадокс этой войны в том, что она обнажила жестокую правду, которая до этого так умело скрывалась. Так что, в таком случае, было бы, если бы Путин не вторгся в Крым? Наверное, мы еще несколько лет могли бы тогда довольствоваться суррогатами, умело просунутыми в дырочку в стене. Мы потратили бы на иллюзию еще несколько бесценных лет вместо того, чтобы строить новую жизнь — пусть тяжелую, но подлинную. Впрочем, большинство и сегодня цепляется за суррогаты. Главное — вовремя зажать нос, чтобы не стошнило от их запаха.
