Через неделю, 1 июля, в Европейском Союзе состоится традиционная смена председательства в Совете министров, который занимается координацией политикой национальных государств-членов. Эстафету полугодового президентства в еврообъединении примут от ирландцев голландцы. Чего ждать Украине от такой смены?
Понятно, о кардинальных изменениях речь не идет. Дело не только в том, что голландцы могут относиться к «украинскому вопросу» с меньшим или большим вниманием. Следующее полугодие в отношениях Украины и ЕС обещает быть особенно насыщенным, учитывая переговоры о согласовании совместного Плана действий, который, с одной стороны, будет в значительной степени регламентировать сотрудничество между «соседями» в последующие три года, а с другой — может содержать положение о возможности повышения уровня сотрудничества. Именно вокруг этого пока что продолжаются дискуссии.
Ирландское председательство в ЕС оказалось довольно непростым, хотя во многом историческим. Во-первых, именно на «дублинское полугодие» пришлось масштабное расширение Евросоюза. Во-вторых, именно в этот период были «сглажены» острые углы в вопросе одобрения новой европейской конституции. В-третьих, прошли выборы в Европарламент, которые, впрочем, продемонстрировали малоприятные тенденции в ЕС — разочарование политикой правящих элит. Однако это не означает, что работы у голландцев, которым предстоит «расхлебывать» первые результаты вступления десяти стран в Союз, будет меньше. На время президентства амстердамского чиновничества приходится также смена членов Еврокомиссии (наднационального образования ЕС, которое относят к исполнительной ветви власти). Поэтому существует немалый риск, что у Евросоюза просто не хватит времени на решение других вопросов — в частности, развития отношений с Украиной. Голландское председательство, скорее всего, не оставит после себя заметного следа в сотрудничестве между Киевом и Брюсселем. Может оказаться даже наоборот: президентство Нидерландов ознаменуется пробуксовыванием контактов двух сторон. Достаточно объемная, хоть и схематичная программа «европейских» действий голландцев, размещенная на интернет-странице МИД страны, уделяет Украине минимум внимания. «Отношения со странами в Восточной Европе и Центральной Азии получат толчок после саммитов с Россией и Украиной», — говорится в голландском документе. О России, впрочем, упоминалось несколько чаще — в том числе и об ее сотрудничестве с ЕС в вопросе вступления во Всемирную торговую организацию.
На что, собственно, рассчитывал Киев в следующие полгода? Намерения были довольно грандиозные, учитывая нынешние «соседские» реалии в отношениях с Брюсселем. Главная цель — разработать и одобрить трехлетний План действий Украина — ЕС. На сегодня прошло уже четыре раунда двухсторонних переговоров по этому вопросу (последний завершился 15 июня). Когда состоится следующий, никто прогнозировать не берется. В переговорном процессе Киева и Брюсселя уже была заметна определенная нестабильность и прерывистость. Несмотря на взятые с самого начала довольно многообещающие консультационные темпы, в начале весны произошло двухмесячное торможение из-за позиции ЕС. Национальные правительства стран-членов Евросоюза стремились узнать информацию о ходе переговоров, которые ведет Еврокомиссия. Именно поэтому возник такой продолжительный перерыв. Сейчас выглядит призрачной и перспектива обещанного одобрения Плана действий во время Гаагского саммита, который пройдет 8 июля. Представители МИД Нидерландов уже заявляли, что к этому времени просто нереально согласовать текст документа, такое же мнение разделяют и украинские дипломаты, причастные к достаточно сложному переговорному процессу.
Как сообщил «Дню» высокопоставленный дипломат, отдельные вопросы Плана действий, носящие принципиальный характер, до сих пор не согласованы. По его словам, они будут обсуждаться на высшем уровне — во время встречи украинского руководства с лидерами ЕС в Гааге. Некоторые из предложений, которые «пробивает» украинская сторона, носят политический характер. Поэтому для того, чтобы представители ЕС согласились их принять, важнее может оказаться согласие не столько еврокомиссаров, сколько руководителей государств Союза.
В чем же заключаются принципиальные вопросы, которые украинская сторона хотела бы включить в документ? Во-первых, Киев стремится к включению в план положения о возможности заключения в перспективе так называемого «усиленного соглашения». Понятно, что об ассоциированном членстве тут ни в коем случае речь не идет — слишком чувствителен этот вопрос для европейцев. Однако в Украине настаивают на целесообразности поиска новой формы сотрудничества, которая бы, во-первых, не «цементировала» «соседский статус» государства, стала логичным, поступательным заменителем ныне действующего и давно устаревшего Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС), а во- вторых, позволила бы Киеву идти по пути задекларированной европейской интеграции, которая пока что без большого энтузиазма воспринимается брюссельской бюрократией. Впрочем, важно было бы разобраться, о каком «усиленном соглашении» идет речь. Похоже, украинские дипломаты пока что с трудом представляют себе его содержание. Здесь следует заметить, что как раз «специальный» статус может еще больше повредить интеграции Украины, чем нынешнее соседство. В ЕС уже давно выработан интеграционный алгоритм, а потому вряд ли есть смысл в изобретении «новых велосипедов».
Украина также стремится включить в План принципиальное обязательство о мерах двух сторон по развитию совместной зоны свободной торговли. Правда, перед этим Украина должна вступить во Всемирную торговую организацию. Зачем включать такой принцип в документ? Для того, чтобы потом Брюссель не стал отмахиваться от Украины, обращая внимание на бесконечные препятствия (при желании их можно найти даже у самой развитой страны), поскольку вступление в ВТО не предусматривает автоматического создания зоны свободной торговли с ЕС. Третья принципиальная позиция — мониторинг выполнения Плана действий Украина — ЕС. Еврокомиссия, сообщил «Дню» источник, также не хочет записовать это положение. Однако такое условие необходимо для определения четких критериев, по которым можно было бы давать оценку уровню выполнения Украиной обязательств. После их реализации будет возможно ставить вопрос о повышении формата сотрудничества.
О чем уже удалось договориться с ЕС? Об адаптации украинского законодательства к «еэсовскому», хотя в этом ничего нового нет, поскольку об этом говорится и в СПС; о кредитах от Европейского инвестиционного банка; о трансграничном сотрудничестве; о привлечении Украины к экологическим, образовательным, научным и другим программам ЕС.
Когда наконец увидит свет План действий Украина — ЕС? Неизвестно. Представители голландской дипломатии не исключают, что до конца года. В Украине же заявляют, что готовы работать над текстом, пока он не станет реально компромиссным. Возможно, в этом действительно существует рациональное зерно, а потому не стоит отходить от правила — лучше поздно, да лучше...
