Недавно, спустя несколько лет фактического заключения в
одном из засекреченных монастырей Китая, вернулся в Тибет — страну своих
предков — мальчик Джьялтсен Норбу. Его привезли туда под надежной охраной,
пряча от глаз земляков и иностранных журналистов. С Джьялтсеном Норбу не
разрешается ни встречаться, ни разговаривать; его нельзя также снимать.
Дело в том, что одиннадцатилетний Норбу сызмальства находится в эпицентре
непримиримой борьбы между сторонниками политической и религиозной автономии
Тибета и правительством Китая. И получилось так, что именно китайское коммунистическое
правительство избрало для Джьялтсена Норбу особое назначение, чрезвычайную
судьбу — стать на своей родине живым Богом, одиннадцатым воплощением Панчен-ламы,
одного из двух верховных религиозных лидеров тибетских буддистов. Значительная
часть тибетцев, однако, не признает Джьялтсена Норбу, считает мальчика
фальшивым богом, а главное — политической пешкой в руках китайского правительства.
Благодаря географической изоляции, расположению в Гималаях
на значительных высотах, а также своей религии Тибет и сегодня остается
одной из наиболее загадочных стран мира. Основой старинной культуры и государственности
тибетцев в течение веков был ламаизм (от «лама», т.е. «учитель», «гуру»,
«монах».). Это одна из ветвей буддизма. Верховную религиозную и политическую
власть в Тибете веками разделяли два верховных монаха, которые всегда имели
те же имена — Далай-лама («Океан знаний») и Панчен-лама («Бриллиант среди
ученых»).
В 1951 году страну полностью подчинил себе Китай. Далай-лама
был вынужден эмигрировать в Индию, что не помешало ему сохранить на родине
весь свой авторитет по сей день. И не только там, потому что Далай-лама
— весьма уважаемое международным сообществом лицо, лауреат Нобелевской
премии. Панчен-лама тогда остался в Тибете, где постоянно находился под
жестким контролем коммунистического правительства. Определенная лояльность
не уберегла его от тюремного заключения, куда Панчен-лама попал во время
культурной революции и где пробыл 10 лет.
Приключения вышеупомянутого мальчика Джьялтсена Норбу связаны
со смертью Панчен-ламы, которая наступила в 1989 году. Эта смерть стала
для китайского правительства подходящим моментом для окончательного подчинения
себе следующих генераций религиозных деятелей Тибета, а следовательно,
и верующих. Не удивительно, что между китайской властью и группой правоверных
ламаистских монахов сразу же начались упрямые соревнования за право определения
преемника умершего. А преемником Панчен-ламы, согласно тибетской традиции,
становится мальчик, в которого переселилась душа умершего и которого нужно
разыскать и должным образом идентифицировать в массе ламаистов.
Выбор верховного ламы после смерти его предшественника
— это мистический старинный ритуал, который базируется на принципе реинкарнации
(перевоплощение). Тибетцы верят, что ими постоянно правят два буддистских
божества — Амитаба под именем Панчен-ламы и Авалокитесвара, т.е. Далай-лама.
Каждое божество принимает человеческую оболочку, воплощаясь в человека,
а после ее смерти переселяется в тело определенного мальчика, который рождается
вскоре после смерти дежурного ламы. Мальчика нужно разыскать среди детей
ламаистов в Тибете, Индии и Китае. Этим занимаются высокопоставленные тибетские
монахи. Задание весьма ответственное и сложное и может продолжаться несколько
лет.
Как ищут нового ламу? Это делается с учетом сложной системы
космических знаков, советов оракулов; толкуются старинные священные тексты,
многократно произносятся молитвы (некоторые из них повторяются миллионы
раз). Большое значение искатели придают последним словам покойного ламы,
в которых могут содержаться намеки, закодированные указания. Длительными
наблюдениями за отблесками на поверхности священного озера в Гималаях,
по отражению радуги или звезд в воде монахи определяют географическое направление
поисков и приблизительный возраст мальчика. (Два молодых австралийских
туриста случайно видели фантастическую сцену: на горе сидели ламы в желтых
одеяниях, расшитых магическими знаками и украшенных колокольчиками; одни
играли на громадных трубах-раковинах, другие, вооруженные биноклями и кинокамерами,
наблюдали за озером).
Как правило, монахи находят нескольких возможных кандидатов,
среди которых окончательный выбор делается жеребьевкой. Важно подчеркнуть,
что решающий жребий традиционно тянет второй, живой в данный момент верховный
лама. Этот неизменный ритуал выбора верховных лам существует уже почти
400 лет. Однако в 90-х годах ХХ века к средневековой мистерии подключилось
нетрадиционное действующее лицо — правительство Китая. Оно не пожелало
полагаться на мистику, поскольку стремится иметь в лице нового Панчен-ламы
надежного политического сторонника.
Давно известно, что когда речь идет о важном государственном
деле, все средства хороши. Началось с того, что «компетентные» китайские
органы сфальсифицировали завещание покойного Панчен-ламы, в котором он
якобы признал ведущую роль Пекина в выборе его преемника. Хватало и «свидетелей»
последних слов Панчен-ламы в лицах запуганных монахов. К операции подключили
ученых — многочисленные научные изыскания приводили «исторические» доказательства
доминирующей роли светской (читай «коммунистической») власти в ламаистских
выборах. Широкая кампания в СМИ убедила китайцев в том, что избрание верховных
лам является прерогативой правительства Китая. Главным антагонистом правительства
по этому делу был и остается Далай-лама, настаивающий на своих старинных
правах. И так вышло, что определением нового Панчен-ламы одновременно занимались
две поисковых группы. Одну курировал Далай-лама, вторую — китайские должностные
лица.
Первая группа искала одиннадцатое воплощение божества Амитабы,
т.е. нового Панчен-ламы, в течение 6 лет. Последний выбор из нескольких
кандидатов в 1995 году по традиции сделал Далай-лама, вытянув жеребок из
старинной золотой урны. Святым мальчиком оказался Гедхан Чокйи Нйима, шестилетний
сын полукочевого пастуха с Тибетского плато. Это был обычный ребенок с
веселым, хоть и несколько странным взглядом маленьких глаз. На его теле
монахи обнаружили особые знаки, в частности орган мистического зрения —
третий глаз. Нйима успешно выдержал очень ответственные заключительные
экзамены — он «узнал» друзей покойного Панчен-ламы, а также проявил особый
интерес к его личным вещам и к тем местам, которые любил покойник. Сложный
детективный сюжет поиска Панчен-ламы был достойно завершен.
Так, впрочем, только казалось. В момент религиозного апогея
«избирательной» кампании китайское правительство объявило выбор незаконным.
Был «установлен» и предан огласке тот факт, что избранный Далай-ламой мальчик
родился якобы еще до смерти десятого Панчен-ламы. Руководитель группы поиска
и еще несколько десятков влиятельных лам оказались в заключении. Арестовали
и многочисленных иностранных туристов (в том числе ребят из Австралии)
и коммерсантов, которые в то время случайно находились в Тибете или Китае.
Их обвинили в связях с Далай-ламой, в том, что они его агенты.
Издавна известно, что религиозные мистерии могут сопровождаться
человеческими жертвоприношениями. Однажды на Тибетском плато около шатра
пастуха, отца только что избранного Панчен-ламы, приземлился китайский
военный самолет. На нем увезли в неизвестном направлении новоизбранного
Панчен-ламу и его родственников. Место пребывания мальчика до сих пор никому
неизвестно.
Срочно сформированная правительством «избирательная комиссия»
из 75 лояльных лам, которых привезли в Пекин и разместили в гостинице для
военных, занялась другой кандидатурой. Среди нескольких подобранных мальчиков
избрали еще одного одиннадцатого Панчен-ламу. Главную роль в этой «политической
мистерии» играл правительственный чиновник в европейском костюме с галстуком,
который очень странно выглядел среди лам в желтом сакральном облачении.
Вытянув из урны жеребок, он по-дружески, как товарищу по партии, пожал
руку избраннику — шестилетнему Джьялтсену Норбу. После этого мальчик несколько
лет воспитывался под строгим надзором правительства, и вот теперь его привезли
на Тибет. Знатоки, впрочем, утверждают, что тибетцы никогда не признают
того Панчен-ламу, которого не благословил Далай-лама.
В старые времена интронизация Панчен-ламы всегда была всенародным
праздником, собиравшим десятки тысяч людей у Теши Лампо, монастыря-резиденции
Панчен-ламы. Мальчика-Бодисатву («носителя счастья») торжественно вводили
в «его вечный дом», где его ожидали 300 мудрецов- воспитателей. Сегодня
публичные манифестации сведены до минимума, монастырь окружен подразделением
войск — «ради охраны Панчен-ламы от возможных диверсий со стороны Далай-ламы».
От упрямых монахов требуют — зачастую пытками — отречься от ранее избранного
Панчен-ламы. Они стойко сопротивляются, ведь «кто идет к благородной цели,
обязательно достигнет ее — если не в этом жизненном круге, то в последующих».
А в это самое время Далай-лама пытается привлечь внимание
мирового сообщества к проблемам Тибета — ради того, чтобы восстановить
политическую и религиозную автономию горной страны. Пребывая недавно в
Германии, он подчеркнул, что «сложившаяся ситуация невыгодна для обеих
сторон, и важно искать взаимоприемлемое решение». Но грубая сила никогда
не ищет «взаимоприемлемые» выходы.
