То, что мы во многих случаях имеем сейчас, — это активное использование формально легитимных институций гражданского общества для давления на государственную власть со стороны других стран.
Подобное «старое видение» не просто ошибочно, но и опасно. В чем его опасность? В том, что создаются очередные мифы. А социальное мифотворчество — явление довольно- таки опасное. Вспомните, что для тоталитарных и авторитарных политических режимов продуцирование социальных мифов было одним из условий их выживания и постоянной регенерации. Однако, как становится понятным сегодня, такие мифы могут создаваться не только на тоталитарной почве. Не менее успешно и плодотворно они расцветают в условиях существования демократических политических систем. Единственное отличие состоит в том, что если раньше это были мифы о революционном классе, который приведет общество к светлому будущему, то сейчас его место часто занимает некое гражданское общество. Будто бы все должно восприниматься по- другому, но конструкция остается той же самой: мифы продолжают свою работу, а их объекты становятся предметом слепой веры, безапелляционного убеждения и, в конце концов, начинают трансформировать действительность.
Подобная угроза сегодня нависла и над понятием гражданского общества. Ведь недостаток рациональности и критичности по отношению к наблюдаемым его моделям приводит к искажению самой идеи гражданского общества. Поэтому необходимыми и полезными представляются попытки «демифологизации» гражданского общества. Именно в этом и заключалась моя основная интенция. Однако, как ни странно, для многих критиков оказался непонятным смысл понятия «демифологизация». Откровенно говоря, имея в виду ученых или тех, кто себя таковыми считает, мне отнюдь не приходило в голову, что следует объяснять содержание и значение таких широко употребляемых терминов. В этом смысле стоило бы еще раз обратиться и просмотреть почти классический труд известного французского философа Ролана Барта «Мифологии», в котором он характеризует структуру и специфику функционирования современных мифов и описывает сущность демифологизации.
Ставя своей целью демифологизацию гражданского общества, я отнюдь не призывал никого к его «огульной критике» и «радикальному отрицанию его ценности». Речь идет о довольно простой процедуре. Нужно взять идеальный тип, посмотреть, как он реализуется на практике, всегда ли в одинаковых формах, а потом сравнить две группы данных. Что же в этом антинаучного, антидемократического, реакционного?
По этому поводу показательными могут быть мысли Джона Кина, высказанные им при анализе и характеристике гражданского общества. В частности, он отмечал, что «растет общая убежденность в важности гражданского общества, но так же растет несогласованность относительно смысла этого понятия… некоторые авторы, кажется, умышленно запутывают этот вопрос, чтобы потом жаловаться на «непостижимость» этого понятия» (с.42). Поэтому к прояснению дискурса гражданского общества призывают и официально признанные научные авторитеты в этой области. И никто не может отрицать, что, посвятив исследованию проблемы труды «Демократия и гражданское общество», «Гражданское общество и государство», «Масс-медиа и демократия», Дж.Кин является авторитетным исследователем гражданского общества, реально оценивающим все позитивные и негативные стороны в его развитии.
Принимая во внимание актуальность и важность формирования гражданского общества для Украины и необходимость акцентирования внимания на проблемных вопросах его развития, не случайно было избрано массовое издание и время выступления. Повышение общественного интереса накануне выборов к важнейшим проблемам развития государства и общества, снижение политической апатии, рост уровня политической заинтересованности граждан и их общественной активности является объективным процессом. Все это дает основания надеяться, что высказанные в это время мысли не канут в Лету, а наоборот — станут предметом широкого обсуждения. А значит, тот факт, что обнародование собственной позиции воспринимается в контексте предвыборных событий, не может служить основанием для критики приведенных аргументов.
Поиск истины и ее ценность для ученого и ценность гражданского общества для демократии не подлежат сомнению. Другое дело, когда истина абсолютизируется, когда появляется кто-то, кто уверенно провозглашает (а несогласных убеждает силой), что он является единственным носителем этой истины, что он ее изобрел и дальше искать уже нет смысла. Так же и в случае гражданского общества: я критиковал не идею самоорганизации общества, которое в пределах правовых (отмечаю — именно правовых (!!!), а не противоправных) форм взаимодействует с государством, а попытку превратить живую, динамичную идею в идола, которому молятся, разбивая не только собственный лоб, но и головы всех находящихся рядом. Сочинение хвалебных од гражданскому обществу, некритичность его восприятия, и это мое глубокое убеждение, в конечном счете повлечет к тому, что песни «во славу» превратятся в «заупокойные». К этому ли мы стремимся и на это ли надеемся?
Безусловно, ни у кого не возникало интенций и никому не приходило в голову отрицать ценность гражданского общества как идеала. Об отношении государства и власти к важности развития гражданского общества свидетельствует присоединение Украины к Варшавской декларации. В связи с чем, ссылаясь именно на упомянутый документ, некоторыми деятелями была сразу же предложена идея проведения в Украине Гражданского форума, которая, по их словам, следует из факта присоединения к декларации. Но обратите внимание, что проведение форумов, предусмотренное этой декларацией, не является самоцелью. Их цель — содействовать развитию гражданского общества. Поэтому представляется вполне правомерным вопрос: на самом ли деле проведение Международного Гражданского форума сегодня в Украине стало бы наиболее эффективным средством содействия развитию гражданского общества в нашем государстве? Возможно, здесь стоит вспомнить и другие положения той же Варшавской декларации, где речь идет, в частности, о правовой защите демократических прав независимых СМИ, неправительственных организаций, деловых ассоциаций и т. д. А эти вопросы должны решаться на законодательном уровне, в непосредственной парламентской работе. Принятие ряда базовых законов или даже нескольких принесло бы больше пользы для дела развития гражданского общества в Украине, чем проведение такого мероприятия как Гражданский форум. В сегодняшних условиях Гражданский форум не станет панацеей в решении существующих проблем в развитии гражданского общества, хотя и никто не выступает против идеи общественных форумов. Но форум не заменит других мер целеустремленной работы, конкретных важных действий, призванных реализовать те же цели.
В связи с этим вызывает обеспокоенность интенция, часто высказываемая в выступлениях представителей негосударственных организаций, некоторых политических деятелей, политических аналитиков и журналистов о построении гражданского общества государством. С первого взгляда, будто бы все правильно — государство должно помогать становлению гражданского общества. Но это не означает, что оно должно выращивать это гражданское общество наподобие какого-то непонятного клона в своей государственной пробирке. Ведь, во-первых, такое общество уже не будет гражданским, а, во-вторых, этот суррогат разрушит как самого себя, так и государство. Если отвечать на конкретный вопрос: «Что должно делать государство для гражданского общества?», то здесь возникает четкая позиция: оно должна содействовать его самостановлению, но оно не должно (и к тому же, по определению, неспособно) «создавать» его. Как содействовать? В первую очередь, путем обеспечения четкой и эффективной демократической нормативно- правовой базы для развития и функционирования его институтов (общественных объединений, ассоциаций, СМИ и т.д.). А значит, ожидания, что государство создаст гражданское общество, — это утопия. Если такое и случится, то мы будем иметь общество, описанное Джорджем Оруэллом, которое отнюдь нельзя называть «гражданским».
И, наконец, высказанное отношение к Гражданскому форуму является моей собственной позицией. Это не официальная точка зрения «власти», которую мои оппоненты так настойчиво пытаются приписать президентской Администрации или даже самому Президенту. Это собственная гражданская позиция, на которую я имею право и как ученый, и как политик, и как гражданин. Если кто-то с этим не согласен — это его право, и его следует уважать, поскольку никто не может провозгласить себя истиной в последней инстанции.
Кстати, своеобразной иллюстрацией, позволяющей объяснить мое отношение к организации в современных предвыборных условиях Гражданского форума, является проведение Форума общественных организаций Украины «Общество перед выбором», состоявшегося в г. Киеве 16—17 февраля. Безусловно, любые попытки консолидировать общественные организации и определить общую стратегию деятельности для них можно только приветствовать. В этом плане установка на четкое артикулирование приоритетов деятельности общественных организаций и попытка каким-то образом согласовать основные направления осуществляемой ими работы будет только способствовать становлению полноценного гражданского общества, которое, по моему глубокому убеждению, все-таки не должно действовать наподобие известной басни о лебеде, раке и щуке.
Поэтому в этом контексте проведение Гражданского форума является важным событием. Но действительно ли тот форум, который состоялся в Киеве (считаю, его можно расценивать как своеобразный «пробный камень» Гражданского форума), выполнил подобную установку? На самом ли деле были выработаны реальные предложения о способах содействия формированию гражданского общества в Украине, была ли обоснована какая-то реальная программа его становления и развития, предложил ли кто-то конкретные модели партнерства между многочисленными общественными организациями? К сожалению, подобного не произошло, и из-за сугубо организационных аспектов технического обеспечения форума практически полностью исчезла непосредственная дискуссионная работа по разработке координационной программы деятельности общественных организаций, формированию институтов гражданского общества и тому подобное. Более того, целый ряд положений и мнений, прозвучавших во время его проведения, вызвал, по крайней мере, сильное удивление и обеспокоенность.
Оказалось, что в Украине гражданского общества не существует. Позволю себе напомнить, что даже критикуя то, что мы имеем на сегодняшний день, никто в категоричной форме не может утверждать, что в Украине вообще отсутствует гражданское общество. Речь шла об его перверсивных формах, о необходимости его развития в направлении того, что считается гражданским обществом в цивилизованных странах и т.д. Но если заявлять, что гражданского общества в Украине не существует, то как тогда расценивать факт, что на самом форуме собрались представители, по крайней мере, 296-и общественных организаций, СМИ, освещавшие это событие, представители политических партий, представлявших институты гражданского общества.
Время от времени в среде самих общественных организаций, в частности, и на форуме, создавался образ какой-то «темной силы», противодействующей развитию гражданского общества. Такая сила может быть имманентной самому гражданскому обществу, и тогда успех борьбы с ней будет зависеть исключительно от самих общественных структур. С другой стороны, попытка противопоставить власть и государство гражданскому обществу противоречит здравому смыслу, потому что те же самые общественные организации призывают государство к содействию развития гражданского общества. В связи с этим представителям общественных организаций, выступавших на форуме, следует четче определиться, чем является для них государство: коварным врагом или партнером, с которым следует сотрудничать ради достижения реализации таких конституционных ориентиров, как демократия, политический плюрализм, правовое и социальное государство.
На форуме должны были обсуждаться проблемы гражданского общества. Эта тема у всех, как показывает время, вызывает оживленный интерес, вполне естественный и понятный. Однако, к сожалению, как раз о гражданском обществе говорилось меньше всего. Вместо гражданского общества все озабочены проблемой государственной власти и ее действий по отношению к отдельным субъектам избирательного процесса. Вне всяких сомнений, эта проблема также важна и ее стоит обсуждать. Но правильно ли сводить вопрос формирования гражданского общества в Украине исключительно к текущему положению дел в некоторых политических партиях или группах? Причем, когда все это делается исключительно в форме многочисленных жалоб и обвинений в отношении, по сути, собственных просчетов в предвыборной кампании. По моему мнению, если вся проблема развития гражданского общества в Украине сводится к «ущемлениям» той или иной партии, то тогда мы или вообще неправильно понимаем сущность и содержание этой проблематики, либо пытаемся построить какое-то странное гражданское общество.
Напрашивается вывод: если даже такое событие, как форум общественных организаций, превратилось в трибуну общетеоретических рассуждений, риторических призывов и политической рекламы, то что уж говорить о Гражданском форуме! В этом смысле, как ни печально это констатировать, но, судя по всему, никто так ни препятствует становлению общественных организаций как политических институтов в Украине, как они сами. Трудно только представить себе, как именно изменится у людей общее восприятие идеи гражданского общества, если оно будет ассоциироваться с очередными ливнями предвыборного политического компромата.
Однако, несмотря на всю критику, появившуюся после моей публикации (я даже не хочу обсуждать обвинения в фашизме, авторитаризме, некомпетентности и тому подобное), нельзя не отметить позитив. Я имею в виду то, что открытая на страницах «ЗН» дискуссия о проблемах гражданского общества уже за довольно короткий срок, прошедший со дня выхода первых ответов на инициированное публикацией «Гражданское общество: мифы и реальность» обсуждение («ЗН» №3(378), 26 января — 1 февраля), выявила немалый интерес к этой теме. В этом смысле «провокация», как ее оценили некоторые журналисты, судя по всему, удалась.
Одни увидели здесь «голос государства», которое пытается придушить ростки гражданского общества и «держит всех за идиотов», по высказыванию одного из оппонентов. Другие — программное выступление накануне выборов, хотя ни о парламентских выборах, ни о блоке «За единую Украину!» речь не шла, поскольку это было бы прямым нарушением законодательного запрета предвыборной агитации, официальный старт которой тогда еще не состоялся. Еще кому-то само мнение о возможности, уместности и необходимости «демифологизации» гражданского общества показалось посягательством человека от власти на «святая святых» современной демократии, своеобразным «манифестом авторитарно-бюрократической революции» («День», №21 от 2.02.2002). Хотя для этого не было никаких оснований.
На самом же деле была только высказана моя собственная позиция как ученого и гражданина, такого же члена гражданского общества, как и все другие граждане Украины. В значительной степени, а также учитывая широкую аудиторию газеты «Факты и комментарии», это стало основным мотивом обращения к широкой аудитории как раз массового, а не узко научного или профессионального издания. Кстати, сам факт опубликования статьи в СМИ (в этом плане абсолютно не имеет значения, о какой именно газете идет речь), которые традиционно считаются одним из основных институтов гражданского общества, уже должен был заставить многих критиков и оппонентов задуматься над тем, а действительно ли выступление было «атакой» на гражданское общество или, скорее всего, проявлением глубокой заботы и беспокойства о его судьбе (см. «ЗН» №4(379) «Священные коровы бывают только в Индии»).
Итак, возвращаясь к теме гражданского общества, считаю целесообразным еще раз отметить некоторые аспекты. Во-первых, употребляя понятие гражданского общества, следует четко понимать, о чем идет речь, когда оно используется. Да, это действительно параллельное государству и основанное на самоорганизации сообщество, каркас которого, как заметил В. Фесенко (статья «Родовая травма общества и государства» в газете «День»), составляют политические партии и общественные организации. Однако, кроме признака самостоятельности (хотя что касается украинских реалий, то о самостоятельности многих неправительственных организаций говорить отнюдь не приходится, к тому же, когда они сами прямо признают факт существования так называемого «бизнеса общественных организаций», который заключается в «выбивании» международных грантов и их дальнейшем далеко не целевом использовании), все эти институты должно характеризовать то, что они действуют в пределах единого для всего общества и, кстати, — государства и его властных институтов, правового поля. То есть наряду с гражданским обществом должно сосуществовать правовое государство. Именно это многие не хотят учитывать. Поэтому сознательным было сопоставление деятельности таких сегментов функционирующего сегодня в Украине гражданского общества, как «Луганская бригада» и Армия спасения. Но в том-то и проблема, что на Западе никому не приходит в голову причислять уголовные группировки в институты гражданского общества, и даже в демократической Германии ст. 9 Основного закона предусматривает запрет деятельности общественных объединений, деятельность которых противоречит уголовным законам и направлена против конституционного строя. Такие же нормы содержатся и в конституциях Испании (ст. 22), Италии (ст. 18), Украины (ст. 37) и т.д.
Однако наша действительность свидетельствует о другом. В Украине откровенно и неприкрыто действует целый ряд группировок, которые не только декларативно, но и реально нарушают общественный порядок, призывают к свержению конституционного строя и тому подобное. Каким же образом можно относиться к ним? Неужели как к демократическим элементам, содействующим развитию украинского общества и государства? С этим принципиально нельзя согласиться.
Так же нельзя считать институтами развитого гражданского общества и корпоративные группы давления, которые пытаются «пробить» через властные структуры выгодные им решения. И что самое странное — при этом опять же выходит на поверхность дискурс гражданского общества. Оно, как говорят, противостоит государству, а поэтому если государство проигрывает, то гражданское общество — выигрывает. Трезвомыслящий человек с этим никогда не согласится. Разве выиграет общество в целом, если государство предоставит исключительные права одной или нескольким общественным организациям (движениям, группам, ассоциациям и т.д.) за счет других? Более того, ни у кого не может вызывать сомнения то, что в данном случае высокие слова о гражданском обществе, созданном в мечтах, используются исключительно как средство корпоративного обогащения за счет того же общества, которое цинично характеризуется как «серая, безвольная и необразованная масса».
Применяя термин «гражданское общество», многие почему-то не принимают во внимание, что это самое гражданское общество должно представлять интересы граждан. То есть, если есть общественное объединение, то оно формируется как негосударственная институция, которая позволяет представить и артикулировать определенные интересы и способствовать их реализации в правовых формах. Именно в этом и проявляется самостоятельность таких общественных объединений — они зависят исключительно от своих членов, и никто другой в эту сферу не должен вмешиваться, включая собственное государство или другие государства. На самом же деле о какой самостоятельности организаций может идти речь, если они почти на сто процентов финансируются каким-либо одним зарубежным государством? Какими же независимыми могут быть выводы таких организаций, их советы, экспертные оценки?! Фактически то, что мы во многих случаях имеем сейчас, — это активное использование формально легитимных институций гражданского общества для давления на государственную власть со стороны других стран. Это дает основания говорить о косвенном вмешательстве во внутренние дела Украины, что противоречит не только идее государственной независимости, но и просто нормам международного права.
Во-вторых, тема гражданского общества тесно связана с проблемой разграничения государственной и негосударственной сферы. Все это понимают. Но из-за определенных причин сегодня в Украине насаждается упрощенное восприятие этой темы. Мол, никакой трудности не представляет установить границу между государственным и негосударственным. К сожалению, на самом деле все складывается далеко не так. По этому поводу уместно сослаться на упоминавшегося Дж.Кина и его фундаментальный труд «Демократия и гражданское общество», в котором он характеризует, по крайней мере, пять различных вариантов установления легитимных пределов деятельности государства (государство, обеспечивающее безопасность; конституционное государство, минимальное государство, всеобщее государство, демократическое государство) и его взаимосвязь с гражданским обществом. Все это дает основания говорить о различных гражданских обществах, а точнее, — о различных моделях (различные образы) реализации будто бы одного и того же идеала. С одними из этих моделей можно согласиться, с другими — нет. И публичное высказывание этого несогласия является долгом как ученого, так и гражданина.
В-третьих, принципиально не стоит «привязывать» гражданское общество к какой-то одной идеологии: либеральной, консервативной, социал-демократической и тому подобное, так же, как и ассоциировать его с какой-то одной страной. Вопрос гражданского общества не должен быть выбором между той или иной идеологией, поскольку независимо от того, какая партия (какая идеология) доминирует на политической арене, проблематика гражданского общества, так же, как и оно само, никуда не исчезнет. Настоящая проблема заключается как раз в существующем: а) можно ли считать ту модель гражданского общества, которая имеется сегодня в Украине, основой дальнейшего становления демократии в Украине или нет? б) Есть ли отдельные модели гражданского общества, которые нам часто навязывают под маркой «единственно возможных», действительно настолько безальтернативными? в) Каким должен быть баланс между государством и гражданским обществом, и действительно ли «слабое государство» при «сильном гражданском обществе» является тем, чего требует теория гражданского общества, и соответственно тем, к чему мы должны идти?
Короче говоря, собственная авторская позиция относительно трех сформулированных вопросов заключалась и заключается в том, что на все из них предложен отрицательный ответ. Но это — не основание превращать неудовлетворенность реальным положением гражданского общества в сегодняшней Украине (кстати, я не думаю, что в этом моя позиция такая уж «уникальная» или «эпатажная»), попытку критически осмыслить существующие сегодня модели гражданского общества и мое неприятие концепции слабого и безответственного государства в какую-то аллергическую реакцию на такие понятия, как «демократия» и «гражданское общество». Точно так же, как не хотелось бы нарушать принципы признанного в научном сообществе требования критичности мышления. Теперь, прежде чем «строить» гражданское общество, следует определиться с тем, чем оно является, чего от него ожидать и какие позитивы и негативы может принести та или иная модель гражданского общества.
В то же время, подводя определенный промежуточный итог начатой дискуссии, хочу отметить еще один момент. Дело в том, что как таковая, проблема гражданского общества носит комплексный характер. Поэтому ее ни в коем случае нельзя сводить к банальному спору «за — против» гражданского общества или к дилемме «плохое — хорошее» гражданское общество. Комплексность проблемы гражданского общества заключается в том, что она так или иначе поднимает целый ряд других вопросов, как то: соотношение общества и государственной власти, обязанностей граждан перед государством и государства перед гражданами, правового регулирования тех или иных общественных отношений, вопросы модернизации (кстати, в этом контексте представляется интересным мнение А. Коваленко, высказанное им в статье «Большая цель маленькой формулы», «ЗН» №5(380)), деятельности общественных организаций и политических партий, положения СМИ и т.д. А значит, желательно, чтобы в ходе этого обсуждения проблематики гражданского общества были освещены и только что перечисленные аспекты. Чтобы тема гражданского общества — а по своему тематическому потенциалу она вполне способна на это — стала тем толчком, который бы начал широкомасштабную дискуссию среди политиков, ученых, журналистов, рядовых граждан о перспективах будущего развития как нашего общества, так и системы государственной власти.
Хочется надеяться и верить, что кроме отечественных политиков и партийных лидеров, уже высказавшихся по этому поводу, а также зарубежных политиков (содержательная статья «Гражданское общество в Германии» посла ФРГ в Украине Д. Штюдеманна), в ней могли бы участвовать и представители других украинских партий и блоков, которые так убедительно, на все лады и чуть ли не с благоговейным придыханием, словно цитируя Библию, повторяют в своих выступлениях и программах: «Мы за гражданское общество». Было бы чрезвычайно интересно услышать с их стороны понимание гражданского общества, оценку состояния и перспектив его развития в Украине, убедиться в их настоящей заботе о будущем украинского общества. Поэтому сознательно не хотелось бы ставить точки в дискуссии.
В случае конструктивности дальнейшего развертывания начатой дискуссии о гражданском обществе, она будет представлять общественный интерес, и в то же время выявит степень «искренности» СМИ и журналистов к актуальности проблемы (а также покажет, кого именно они представляют — гражданское общество или конкретные финансово-политические источники): т.е. продемонстрирует, смогут ли они поддерживать интерес к этой чрезвычайно важной и актуальной теме без компроматов или создания искусственного политического предвыборного ажиотажа. Время — лучший судья.
Владимир ЛИТВИН, глава Администрации Президента Украины, профессор, член- корреспондент Национальной академии наук Украины
