20 августа завершился III Всемирный Форум украинцев, на котором присутствовали делегаты из 43 стран мира. За пределами нашего государства действует около 250 украинских общественных организаций. Участие мирового украинства и, в первую очередь, западной диаспоры, в перестройке нашей страны и консолидации, нации известны. О «евроатлантическом» украинском сообществе, его проблемах и непростом пути по сохранению самоидентификации в эксклюзивной статье для «Дня» рассказывает один из самых выдающихся историков Украины второй половины XX века, автор известного каждому школьнику учебного пособия «История Украины» профессор Орест СУБТЕЛЬНИЙ.
Сообщество украинцев, покидавших свою родину в поисках лучшей жизни за границей, в течение столетия значительно «постарело». К сожалению, эта тенденция имеет продолжение и сейчас. До недавнего времени те украинцы, которые составляли так называемую западную диаспору, то есть те, кто продвигался на Запад, как можно было ожидать, представляли в основном западные регионы Украины.
Представителей западной диаспоры можно разделить на две основные группы: те, кто эмигрировали по экономическим причинам, и те, кто оставили родину из- за политических соображений. Первая большая волна экономических эмигрантов продвигалась на Запад в конце XIX — в начале XX века. Эти эмигранты были почти исключительно крестьянами, обычно неграмотными, и, в основном, из регионов Украины, принадлежавших Австро-Венгрии. С 1880-х годов процветающие индустриальные центры США были целью их путешествия. К 1914 году уже 350 тысяч украинцев эмигрировали в Америку. В 1890-х годах обещания плодородной земли манили украинских эмигрантов в Бразилию (50 тысяч человек) и Канаду, куда к 1914 г. приехало 100 тысяч наших соотечественников. В промежуточный период между двумя Мировыми войнами волна экономических эмигрантов из западных областей Украины (тогда принадлежавших Польше, Румынии и Чехословакии) была куда меньшей: Северная Америка — США (10 тысяч), Канада (70 тысяч) и Южная Америка (50 тысяч). Также украинцы уезжали и в Европу, предпочитая среди других стран Францию.
В 1990-х появилась новая, большая волна экономических эмигрантов, главным образом из крупных центров Украины, часто они имели хорошее образование и продвигались на Запад в поисках лучших условий или, наконец, лучших заработков в Северной Америке и особенно по всей Западной и Восточной Европе.
Но была, однако, небольшая, но более динамичная политическая эмиграция, придавшая западной диаспоре многие черты, которыми она и сейчас обладает. Поражение в борьбе за независимость в 1917 — 1920 гг. породило первую волну политических эмигрантов — 80 — 100 тысяч. Они были сторонниками УНР и, в меньшей степени, ЗУНР. В той или иной мере они состояли из солдат украинских национальных армий и членов различных украинских политических партий. Многие из них, особенно сторонники гетьмана П. Скоропадского, были представителями украинской интеллигенции. Некоторые находили приют в Чехословакии, Польше и Франции. К сожалению, украинцы прибыли в Европу в период экономической депрессии, и многие из них были вынуждены жить в тяжелых материальных условиях. Тем не менее, они рассматривали себя как истинных защитников украинской идеи и неутомимо работали для ее сохранения. Отражением их усилий были центры обучения и образования, которые они создали в Праге и Подебраде (Чехословакия), Варшаве и Берлине. Конечно, типичным явлением для очень многих эмигрантов были непродуктивные политические баталии и конфликты, которые забирали всю их силу и энергию. Как и следовало ожидать, большинство эмигрантов были ярыми противниками СССР.
Вторая большая волна политических эмигрантов (220 тысяч) — это те украинцы, которые оказались в Германии и находились там в течение Второй мировой войны. Большей частью это были квалифицированные рабочие, преимущественно из западных областей (большинство рабочих из восточных регионов Украины были репатриированы). Однако среди этой волны эмиграции значительный процент составляли западноукраинские интеллигенты, профессионалы и работники искусства, которые познали ужасы советской оккупации 1939 — 1941 гг., и потому бежали на Запад перед приходом Советской Армии в 1944 году. Члены различных украинских военных организаций в армии Германии, главным образом, из дивизии СС «Галичина», присоединялись к этой волне эмиграции после освобождения из лагерей для интернированных. Среди украинцев-«східняків» были также квалифицированные рабочие, интеллигенты, ориентированные на национальную идею, и те, кто был репресирован в СССР.
Западная диаспора сегодня — это и поствоенная эмиграция Второй мировой, которая является самой значительной. Высокополитизированные и глубоко преданные Родине, которую они «потеряли», — это перемещенные лица, как их обычно называли, которые были чрезвычайно хорошо организованы. Но также важным был период от 1945 до 1949 годов, когда безработные эмигранты жили в лагерях для перемещенных лиц в Германии и Австрии. Там они учредили свои собственные администрации, организовали школы, молодежные организации, курсы, театры и, конечно же, политические партии. Из этих организаций ОУН была самой дисциплинированной, хотя у нее не было большой поддержки. Главная проблема ОУН — конфликт между фракциями Бандеры и Мельника, который достиг своего апогея в лагерях и усложнил деятельность всей эмиграции.
Когда в 1947 году западные страны, наконец-то, согласились принять 1,2 млн. «отказников» из Восточной Европы, большинство украинцев переехало в США (80 тыс), Канаду (30 тыс.), Австралию (20 тыс.) и Аргентину (10 тыс.) Небольшое количество украинцев осталось в Германии, Англии, Бельгии (10 тыс) и Франции (10 тыс.). Особенно удивительным в этой волне украинской эмиграции было стремление и способность перейти в организации, существовавшие в Галичине, которые вновь обновились в лагерях и на новых землях проживания. Едва ли Америка, Канада и Австралия видели такую идеологически преданную и хорошо организованную волну вновь прибывших эмигрантов на своих берегах. К счастью для эмигрантов, они прибыли на новые места своего обитания в период экономического подъема. Используя многочисленные образовательные и экономические возможности, они быстро утвердили себя в своих многочисленных обществах. Несмотря на гарантированное место в социально-экономической структуре их новой родины, эти эмигранты и, в меньшей степени, их дети сохранили свои обязательства перед Украиной и всем тем, что с ней связано. Именно они оставили самый сильный отпечаток на всей западной диаспоре.
Очевидно, опыт украинских эмигрантов в значительной степени был различным для любой из стран. В США — классической земле эмигрантов — первоначальная волна украинских экономических эмигрантов была сравнительно небольшой частью огромной волны, которая прибыла до 1 й Мировой войны, чтобы обеспечить дешевой рабочей силой процветающие фабрики и шахты США. Самые первые представители этой волны приехали из западных украинских земель — Закарпатья и регионов, населенных лемками. Несколько позже они объединились с галичанами. Среди этих ранних эмигрантов региональные различия оставались строгими; закарпатцы и лемки продолжали называть себя русинами, в то время как более сознательные (с точки зрения национальной идеи) галичане приняли новое имя — украинцы. Большей частью они нашли работу на угольных шахтах Пенсильвании и на фабриках Нью-Йорка, Филадельфии, Детройта и Чикаго. Первичные законы и обычаи, установленные этими эмигрантами, были такими же, как в их деревнях и церквях на родине, а священники во многом обеспечивали руководство общинами. Также появились братские организации. Многие члены этой волны, в основном образованные люди, не выдерживали американского «плавильного котла». Их дети быстро забыли украинский язык и влились в гомогенизированную окружающую среду. В 30-х годах под влиянием событий в Украине небольшой процент украинцев был политизирован, а несколько представителей этой волны являются активными в диаспоре и сегодня.
В то же время опыт украинских экономических эмигрантов в Канаде был довольно различным. Люди в овчинах, в основном из Галичины и Буковины были привезены канадским англо-саксонским истеблишментом, чтоб заселить пустынные прерии западной Канады. В этих сравнительно плохо заселенных землях они создали украинские сообщества, сконцентрированные вокруг церквей, где культивировали национальные обычаи и берегли свой язык. Для тех, кто выбирал проживание в промышленных районах, Виннипег стал центром. Только после II-й Мировой войны, когда дети и внуки украинцев начали переселяться в города, началась ассимиляция. Но решающим фактором было то, что украинцы в Западной Канаде верили, что они помогали создавать общество, в котором они жили, и поэтому они имели право на лидирующие позиции в нем. Это объясняет тот факт, почему из всей западной диаспоры украинцы именно Западной Канады дали большое количество высокообразованных людей в политическом, культурном и экономическом истеблишменте своей страны. Элементы украинской культуры, особенно в еде и искусстве танца, стали частью культуры западных канадцев.
Неудивительно, что когда перемещенные лица прибыли в Соединенные Штаты и Канаду, появилась напряженность между вновь прибывшими и старыми эмигрантами (в Австралии такие проблемы были устранены, по той простой причине, что переселенные лица не нашли там своих предшественников). Переселенцы считали своих предшественников «меньшими украинцами, чем они были». Они также отвергали концепцию «плавильного котла». В Канаде вновь прибывшие селились на востоке, в крупных городах, подобных Торонто, который вскоре стал центром украинской жизни, и в франкоязычном Монреале. Мечтая о возвращении на свою Родину, они создали украинские «гетто», осуждали браки с неукраинцами и медленно интегрировались в политическую жизни Канады и США, подготавливая свою широкую организационную сеть в Нью-Йорке, Филадельфии, Чикаго и Торонто (которые далеки от церквей ранних эмигрантов), многие перемещенные лица работали для дела освобождения Украины (антисоветские настроения были широко распространены) и сохранения своей украинской индивидуальности. Сохранение украинского языка среди детей стало главным приоритетом. Это объясняет, почему западная диаспора очень чувствительна сегодня к вопросу о языке в Украине.
Первые переселенные лица постепенно исчезают. Их организации намного слабее, чем в «золотой век» 50 — 60-х годов, и их дети и внуки медленно поддаются ассимиляции. Они не являются больше украинскими политическими эмигрантами; они американцы, канадцы или австралийцы украинского происхождения. Если говорить с иронией, то после первоначальной эйфории к их проблемам добавилось появление на карте мира независимой Украины. На протяжении десятилетий единственной целью украинцев, их организационной деятельности было именно освобождение Украины. И сейчас, когда эта цель уже достигнута, они столкнулись лицом к лицу с вопросом — почему и для чего мы должны работать сейчас? Существует очень большой соблазн, что наша цель уже достигнута; мы можем сейчас уменьшить наши усилия в этом направлении и позволить Украине решать ее собственные проблемы.
Наконец, существует проблема, т.н. «четвертой волны» — недавно прибывшие эмигранты с Украины. Ясно, что они являются экономическими эмигрантами. Они не хотят вступать в сеть организаций поколения перемещенных лиц. Здесь необходимо замечание: украинцы из Польши, которые часто подверглись национальной дискриминации, намного быстрее стали членами организаций диаспоры. С другой стороны, члены организаций перемещенных лиц, которые приложили много усилий для сохранения своей этнической индивидуальности, находят «непатриотическое» отношение трудным для понимания, они сбиты с толку нежеланием вновь прибывших украинцев присоединиться к организациям, для создания которых перемещенные лица потратили так много сил.
До какой-то степени эти усилия были общими среди всех эмигрантов, т.е. каждая волна отражает специфику различных периодов времени, различные ценности, менталитеты и цели. Желательно, чтобы каждый компонент диаспоры принес бы пользу своему украинскому отечеству. И чтобы Украина в той или иной форме приносила пользу тем согражданам, кто покинул, но не забыл ее.
