Справедливо утверждают, что школа — второй дом. С каким настроением идут туда дети, в частности, с каким настроением идут на конкретные уроки — с радостью или как на каторгу — больше всего зависит от отношения учителя к детям, атмосферы, которую он создает на уроке. Родителям всегда хочется верить, что дети попадут к любящим свою профессию и детей учителям. Но, к сожалению, мы постоянно сталкиваемся со случаями, когда учителя унижают детей или даже бьют. Так, по данным Центра «Социологический мониторинг», 28% украинских учеников познали на себе пренебрежение и жестокость учителей. Как отличить методы педагогического давления от психологического насилия, как понять ребенка в каждый конкретный период его жизни и помочь ему познать себя, как защитить ребенка от агрессии учителей, рассказала кандидат психологических наук, докторант, старший научный сотрудник Института социальной и политической психологии АПН Украины Елена ЛИЩИНСКАЯ.
— Елена Альбертовна, вы вместе с коллегами проводили исследование педагогического сообщества. Чем полученные результаты могут быть интересны для родителей и учителей?
— Мы три года исследуем педагогическое сообщество — профессиональное и непрофессиональное. То есть учителей и родителей. В частности, я изучала артефакты — неожиданные результаты педагогического влияния... В связи с этим меня волнует злоупотребление в педагогической сфере: авторитетом, давлением. Особенно после ряда случаев травмирования детей, произошедших в Украине, а также детских самоубийств. Меня волнует вопрос, что, с одной стороны, есть злоупотребление, а с другой — если мы будем тиражировать негативные случаи педагогического взаимодействия, то это может и навредить детям (будет способствовать хамству, правонарушениям и тому подобное). Поэтому вопрос взаимодействия — информирования личности в педагогическом процессе — очень тонкий. Часто учитель бывает жертвой детской жестокости, агрессивного поведения, но все же чаще ею становится ребенок. Причина — учитель, имея свои жизненные проблемы, может использовать детский потенциал, а он должен использовать его столько, сколько требуется для обучения и воспитания, на компенсацию своих проблем. Здесь и за руку никто не схватит, и юридически ничего не докажешь... Если родители и учителя будут знать о таком явлении, как психологическое насилие, злоупотребление авторитетом и педагогическим давлением как в школе, так и дома, то это, в конечном итоге, может заставить людей задуматься над этим и дозировать свое влияние на ребенка. Потому что все проблемы, существующие между взрослыми и детьми, — на совести взрослых. Во всех конфликтах, возникающих между родителями и детьми, между учителями и детьми, виноваты взрослые, ведь у взрослого больше знаний, социальной компетентности, и он должен предупредить, выбрать тот уровень общения, который привел бы к формированию, а не к деформированию.
— Насколько наше педагогическое сообщество — профессиональное и непрофессиональное — личностно и социально созрело, чтобы конструктивно решать конфликтные ситуации с детьми? Очевидно, в школе с нашими зарплатами остались те, кто работает по призванию?
— Мои контакты с учителями, а я — мама подростка, дают основание заключить, что сегодня в школе по большей части остались именно те, кто действительно чувствует себя учителями и призваны к этой профессии. Можно сказать, что это касается тех, кому за 30. Потому что те, кто не хочет работать в школе, сегодня имеют широкий выбор других профессий. Но есть нюанс: это желание быть учителем тоже может быть не совсем чистым и безоблачным. Ведь учитель имеет власть над учеником — власть эксперта, администратора, авторитета. Все виды власти. Ему иногда хочется самоутверждаться — какой он хороший специалист, насколько он креативный. Это очень тонкое место, даже когда есть призвание к педагогической работе. Тогда учитель может требовать от ребенка больше, чем это отвечает его потребностям. Наверное, родители часто встречаются с ситуацией, когда все уважают требовательного, авторитетного учителя, а дети побаиваются его. Я часто общаюсь с родителями и знаю, как они одобряют такую позицию учителя. Но, по большому счету, он задает детям домашних заданий намного больше, чем нужно по нормам. Одновременно и другой учитель хочет быть авторитетным, чтобы его уважали, и он тоже дает больше заданий, ставит жесткие критерии. И вот родители рассказывают, что ребенок — восьмиклассник или девятиклассник — приходит из школы и до девяти вечера делает уроки. Что это такое? Это чистый случай психологического насилия. Мама говорит: «Хорошо, он полностью занят, и у него нет времени ни на глупые разговоры, ни на шатания...». То есть мама решает свою тревогу за ребенка, компенсирует ее тем, что ребенок полностью занят. Но ведь он сильно напрягается, у него нет времени для пребывания наедине с собой — для какого-то осмысления жизни, чего-то приятного в жизни, есть только обязанности. В конечном итоге так мы формируем невротическую личность. Получается, что наше непрофессиональное педагогическое сообщество само таким образом компенсирует и позволяет так компенсировать учителям свою тревогу и не очень честные по отношению к детям чувства.
Меня это волнует еще и потому, что психологическое насилие включает в себя психосоматические факторы — у детей появляется болезненность. Мы помним, что в Украине на уроках умерло несколько детей от болезни сердца, а сколько есть еще разных хронических болезней, особенно желудочных? Не потому, что они едят всухомятку, хотя это тоже влияет, а потому, что они сильно напрягаются из-за постоянных стрессовых состояний. Я стала анализировать иностранный опыт. Возьмем, например, американскую школу — раннюю. В первые два года дети изучают свои права. Ребенок приходит в школу, и там нет никаких критериев — ты должен знать то-то и уметь то-то. А у нас — драконовские ожидания от детей. Мы начали их учить с шести лет. Я разговаривала с учителями младшей школы, и они говорят, что не нужно детей учить с шести лет, потому что они знают, что ребенок дозревает в это время и открывается — они ждут, когда это произойдет. Ребенок в первом классе открывается приблизительно в апреле... Почему мы плохо живем, если мы такие хорошие люди? Да потому, что мы слишком жестоко относимся к своим детям, друг к другу. Взрослые так не работают, как работают наши дети.
Но есть и другая крайность, когда родители, достигнув лучших материальных условий, покупают детям статус, хотят, чтобы ребенок совсем не напрягался, чтобы пожил-погулял. Таким образом они тоже выращивают на свою голову уголовную ментальность. Потому что если ребенок не научился шаг за шагом напрягаться и чего-то достигать, то, в конечном итоге, он вырастает неуправляемым — он даже не сможет управлять самим собой.
— Что должны знать родители, чтобы свести ошибки воспитания к минимуму?
— Обязательно нужно приложить усилия и выяснить возрастные особенности детей: какова ведущая деятельность и в чем ребенка обязательно нужно нагружать, а что должно идти фоном. В старшем дошкольном возрасте очень важна ролевая игра и общение с одногодками. Это обязательно — тогда ребенок приобретает социальный опыт, овладевает структурой социума. Самое главное и сложное — младшая школа: в ней происходит формирование морально-этических качеств и волевого действия. Имеется в виду, что ребенок в младшем возрасте — умный, любознательный — может делать задание только тогда, когда ему интересно. Если же нет, то он не хочет этого делать. Родители должны помочь ему, немного напрячь, но не начать делать домашнее задание вместо ребенка и не ждать, что он сделает это сам. Не нужно нервничать — следует понимать, что ребенок не способен собой управлять. После окончания начальной школы у него должно сформироваться волевое действие, и он все должен делать сам. Важно, что не все увлечения ребенка должны носить прагматичный характер. Пусть рисует, поет, занимается музыкой — всем, что ему приятно, но не обязательно в будущем даст какой-то результат. Главное, чтобы он любил то, что делает, и хотел этим заниматься. Еще нужно, чтобы у ребенка было каких-нибудь два-три часа для себя, — время, которым он мог бы сам распорядиться. Потому что когда мы полностью регламентируем время, у ребенка остается энергия неудовлетворенности, и он, как и взрослый, хочет иметь свободное время, чтобы ему никто не морочил голову.
— Какие рекомендации дадите для родителей, в семьях которых растут подростки?
— В этом возрасте сложнее. На первое место выходит интимно-личностное общение, самоутверждение, самооценка. Для него родители перестают быть идеалом: он осознает, что они не самые главные люди на Земле, что есть еще какие-то авторитеты. Возникают и физиологические проблемы: ребенка беспокоит его внешний вид, интенсивный рост внутренних органов может приводить даже к физической дисгармонии. Чувство взрослости к подросткам приходит индивидуально: с одними можно о чем-то говорить серьезно, другие еще не готовы. Родители должны запастись терпением и знать, что подростковый возраст может быть с перепадами настроения, интересов. В это время подросток ищет себя, и бывает, что часто меняет увлечения. Не нужно это критиковать или высмеивать — цельности натуры от подростка не следует ждать. Происходит половое созревание, что может приводить к различным перепадам, поэтому его нужно больше занять делами, чтобы не было пустого места для каких-то экспериментов. Ребенок должен чувствовать себя нужным дома и иметь возможность в любое время поговорить с родителями на волнующую его тему. Нельзя влезать ему в душу, следует сказать, что по мере твоего роста мое присутствие в твоей жизни будет уменьшаться. В этом возрасте есть много шансов, что у подростка появится какой-то другой авторитет, который захочет использовать потенциал ребенка в свою пользу, — тренер с амбициями, а то и дельцы наркомафии или криминального мира. Самое главное — сохранить с подростком нормальные отношения. Не ориентироваться на то, что он будет супер, любить ребенка не только за его успехи, но и тогда, когда он переживает свои неудачи. Ведь здоровая личность формируется тогда, когда она может и достигать успеха, и терпеть поражение.
— Что посоветуете родителям, дети которых выбирают жизненный путь?
— У каждого из нас есть способность, и они определяют наше предназначение. Не всегда наши дети на нас похожи. Основных ошибок родителей две. Первая — та, что если в семье все врачи, то и ты должен быть врачом. Вторая — что сегодня нельзя идти учиться туда, куда хочешь, — нужно идти туда, где у родителей есть возможности. Самое страшное — убедить ребенка, что он ни на что не способен и должен учиться там, куда его пристроят родители. Таким образом ребенок отказывается от своей судьбы, своей самореализации, а мир устроен так, что если мы рождаемся и нам дан потенциал, то он кому-то нужен.
