Почти два месяца будет длиться выставка украинской народной картины «Казак Мамай», которая на днях открылась в Национальном художественном музее Украины. Подобную коллекцию произведений наивной живописи киевский ценитель мог видеть более 75 лет тому назад, известную под общим названием «Казак-бандурист». Однако сегодняшнее событие (что стало еще и символическим открытием Фестиваля наивного искусства, который, как планируется, должен затянуться на несколько лет), дает возможность насладиться уже 41 непрофессиональной работой, по сравнению с 17 тогдашними. Кроме того, в музее представлены образцы народных веяний не только XVII — XIX веков, но и произведения уже наших современников. И это, очевидно, пробуждает незаурядный интерес.
Для восточных народов «мамай» — это что-то сверхреальное, негативное, непонятное, чем можно даже детей пугать. Однако в Украине к этому образу относятся с искренней любовью, не обращая внимания на многочисленные недостатки. Возвращаясь к самому образу казака-бандуриста, стоит отметить: теперь он, по сравнению с первоочередным замыслом декоративно-прикладного творения — как украшения домашнего интерьера, ставней и даже ульев — стал своеобразным воплощением высших духовных ценностей народа. Однако, если углубиться, таких, как Мамай, наш народ называл бездельниками, дармоедами или же, с легким акцентом уважения, — сибаритами. Да, Мамай — сибарит, он никому ничего плохого не делает и, как видим из изображений, даже не помышляет: ружье находится далеко от него, копье вонзено в землю. Нельзя оставить без внимания еще один символ —признак украинской ментальности — кобзарей. Их также называли бездельниками, но вынужденными, поскольку те были слепыми. После этого единственный возможный способ заработать на жизнь — петь и играть на кобзе. Однако наш казак — зрячий. У него есть оружие, конь, он на большинстве картин богато одет — но ведь бездельничает! И если вспомнить, что слово бездельничать «байдикувати» походит от тюркского baj — то есть господин, который всегда был бездельником, то получается, что крестьяне рисовали свою мечту. Народ, навоевавшись, наконец получает право на отдых.
В то же время на большинстве классических полотен изображен одинокий казак, которого как будто и не радует нынешняя ситуация: он сидит неподвижно, с задумчивым выражением лица. Конечно, динамичные и многофигурные композиции с большими элементами пейзажа частично сглаживают эту неуверенность. Среди таких и подвешенный за ноги корчмарь, крестьяне или, скажем, какая-то из жен — Химка или Маруся. О последних Мамай почему-то нехорошо отзывается, о чем свидетельствуют и фольклорные надписи на полотнах.
Поражают именно те работы, которые так или иначе выходят за свои типологические рамки. Скажем, возрастной ценз казака здесь колеблется в пределах тридцати лет. Исходя из этого, рыцаря с практически седым оселедцем воспринимают довольно неоднозначно. Даже образ коня, «верного брата», также постоянно микшируется. И все не обязательно сходится на цвете. «Брат» может быть то воплощением грации, то эдаким увальнем — водовозной лошадью, то дегенеративной клячей с выкрученными ногами, а то и данайским подарком!
«Но ведь это самодеятельное искусство, это слово народа, — возражает Инна Дорофиенко, художник- реставратор, — главное, чтобы задевало каждого из нас». Думаю, в этом что-то действительно есть. Тем более, что «именно оно сохранило нашу культуру от натисков агрессивной культуры. И благодаря этому мы не нивелировались как народ», — добавляет Петр Гончар, директор украинского центра народной культуры «Музей Ивана Гончара»...
Вскоре в рамках фестиваля организаторы планируют показать еще и украинскую наивную икону и другие работы, выполненные в этом направлении. Кроме того, у зрителя будет случай ознакомиться с подобными картинами мастеров Грузии и Польши, которых не меньше интересует образ Мамая, на самом деле еще одного безымянного казака. Исходя из всего сказанного и увиденного, у наивного искусства действительно есть автономный характер. Кроме того, оно уже в который раз доказывает, что для того, чтобы стать художником, совсем не обязательно идти путем соответствующего образования с его профессиональными нормами и ограничениями. Главное — доносить свое видение мира в обнаженной и абсолютно открытой чувством форме.
