Канал «1+1» появился в украинском телевизионном пространстве шесть лет назад. И сразу же стал событием, хотя поначалу (сегодня, верно, об этом мало кто помнит) ограничивался лишь кинопоказом. Но для нас, истосковавшихся по хорошим фильмам (а было это время полного упадка кинопроката), кино это стало настоящим откровением. Оказалось, это были лишь цветочки. Очень скоро нам предложили невиданное зрелище на экране — с абсолютно новыми смелыми концепциями, авторскими проектами, новостийными программами. Это, если задуматься, было нечто больше, чем просто телевидение. Мы вдруг поняли, что понятие «национальный товаропроизводитель» может звучать гордо. Что мы умеем делать конкурентоспособный товар. Что в далеко не идеальных условиях можно и нужно быть успешным и при этом — умным, тонким, «не поступающимся принципами», да просто красивым, наконец. Что о любых общественных, политических, экономических катаклизмах, время от времени сотрясающих общество, можно говорить без истерии, агрессивности и аффектации (ведь удается же это Вячеславу Пиховшеку в «Эпицентре»). Не без помощи «1+1» и Ольги Герасимьюк, в частности, мы постепенно вытравливали из себя это унизительное понятие «маленький украинец». Ибо все мы граждане, да и любая человеческая особь, если хотите, имеет право на сопереживание, сочувствие и справедливость. Мы опять- таки не без помощи канала убедились, что жизнь это не тоскливая вереница дней, проведенных в борьбе за выживание, а в общем-то очень веселая и абсолютно неповторимая штука (здесь уж постарались все, начиная с «Завтрака», не говоря уже о массе развлекательных программ в чистом виде). Мы, наконец, увидели, что отдельно взятый канал может хотя бы очень постараться, чтобы представлять интересы всего украинского общества, учитывая различные точки зрения. В общем, многое мы поняли благодаря каналу «1+1» и, главное, вместе с ним.
С чем коллектив «Дня» своих коллег и поздравляет.
Но праздники — быстротечны. Особенно на ТВ. Ведь конвейер нельзя остановить ни на мгновение. И вот парадокс, телевидение, призванное дарить нам хотя бы чуть-чуть радости каждый день, само состоит сплошь из будней. О них мы и беседовали с генеральным продюсером «1+1» Александром Роднянским. Да и сама действительность отнюдь не располагала к оптимистично-бодрым размышлениям. Александр Ефимович стал гостем «Дня» через день после чудовищных террактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Все мы накануне не отрывались от прямой трансляции CNN и только пытались осмыслить произошедшее. «В современном мире, — заметил Александр Роднянский, — произошло что-то категорически важное, с точки зрения взаимоотношений медиа и цивилизации в целом. Потому что, начиная с войны в Персидском заливе, бомбометание было превращено в шоу, и все сидели у телевизоров с интересом наблюдая, как бомбочки аккуратненько ложились в очертания бараков или других объектов. Сегодня мы вновь наблюдаем огромнейшее, чудовищное шоу по телевидению, которое очень приближено к жизни и которое говорит о том, что что-то не в порядке в наших взаимоотношениях с окружающей действительностью. Мы живем уже скорее в виртуальном мире, когда каждый ощущает себя как участник «Big Brother» — реального телешоу, в котором люди находятся под беспрерывным наблюдением телекамер».
— Шесть лет для достаточно молодого отечественного телерынка — это солидный возраст и соответственно большой опыт. Произошли ли за эти годы качественные изменения на отечественном ТВ? И вообще, в свете событий «трагического вторника» можно ли говорить об изменениях критериев этого самого качества?
— Планка технологического качества повысилась значительно. Мы все выглядим как взрослое телевидение. У нас хорошие ведущие, хорошие студии, мы получаем моментально материалы, мы в состоянии привлекать любые мнения из любой точки мира, включать их в прямой эфир, гибко и спокойно реагировать на любые происходящие вокруг изменения. С точки же зрения профессионализма глубинного, то есть умения сочетать информацию, получаемые факты с контекстными слоями, давать возможность увидеть зрителю это все значительно шире, в многообразии исторических и геополитических процессов — к этому мы все еще должны идти. Скажем, трагические события в Америке по характеру последствий выводят нас далеко за рамки локальных обстоятельств и ставят перед нами вопросы значительно более широкие, связанные с существованием нынешней цивилизации вообще в том виде, в каком она существует, с взаимоотношениями государств и с прозрачностью границ, с глобализацией и процессами, связанными с протестными акциями по отношению к этой глобализации, мнением меньшинства да и психологическим состоянием. Ведь Украина очень долго была вне этих глобальных процессов, а сегодня вдруг оказывается внутри. Но может так случиться, что ментально мы еще не будем готовы к тому, что являемся частью этих процессов, а уже будем на себе испытывать все последствия драм, там происходящих. Я очень боюсь простых линейных решений, а они возникают в тот момент, когда люди, их принимающие, лишены контекстов, способности учитывать множество параллельно развивающихся факторов.
Безусловно, одним из критериев качественного телевидения (и это опять-таки подчеркнули американские события, их освещение) есть способность испытывать ответственность за то, что происходит в эфире. Но это, как мне кажется, вообще вопрос, тесно связанный с этическим состоянием общества. Не могут на себя все брать журналисты в целом или телевизионные в частности, то есть они не могут быть носителями этической чистоты в обществе, если оно этого лишено. Если в обществе заключен договор между властью (кто бы не персонифицировал эту власть сегодня) и обществом, и в этом обществе есть механизмы, например, средства массовой информации, которые гарантируют контроль над властью и способность общества быть репрезентированным во всем многообразии точек зрения, но тогда в этом общественном договоре существуют некие этические принципы, учитывающие среди прочего и простой библейский: «Не навреди». У нас же все происходит несколько иначе. Мы срочно учимся капитализму, и при этом — во всей его полноте и дикости. Ну, например. Нужно быть популярными, чтобы зарабатывать. А зарабатывать не из чего — рынок беден. Поэтому возникают разного рода взаимосвязи или взаимозависимости от тех, кто может обеспечить заработок или выживание.
— А как совместить стремление быть популярным, пресловутый рейтинг с интеллектуальным, интеллигентным телевидением?
— Извечная дискуссия на тему просветительской, витаминозной и оздоровительной роли, которую может выполнять ТВ, и естественным, особенно для частных телеканалов, желанием быть успешными и популярными приводит к конфликту. В этом смысле, скажем, в Германии вопросов нет. Там есть общественное телевидение — АРД, с системой входящих в него региональных телекомпаний, и общественное телевидение — ЦДФ, и при этом еще совместные проекты с французским общественным телевидением. А рядом существуют удивительные по эффективности коммерческие компании, например, РЛТ или ПРО-7. За новостями, за полноценным анализом событий, за их контекстом, за комментариями серьезных людей, за дискуссиями, за дебатами, за разными точками зрения зритель никогда не обратится к РТЛ и ПРО-7. Он включит либо АРД, либо ЦДФ. А вот если он захочет провести легко и с удовольствием вечер, посмотреть развлекательное шоу, мегаблокбастер или молодежный фильм, то он переключится на один из частных каналов. Это внятное разграничение ответственности и ролей, соответственно, и не вызывает дискуссий. У нас же, откровенно говоря, общественного телевидения не существует (государственное имеет свой облик и свои задачи — подчас, удивительно утилитарные), а так называемые частные, стремятся не только развлечь аудиторию, но еще реализовать некие политические интересы тех групп, к которым они принадлежат. Почему на наших всех, маленьких и больших каналах, невероятно развиты новостийные службы? На РТЛ, зарабатывающем 2,5 миллиарда марок в год, — один выпуск новостей вечером и один утром. Более того, эти новости меньше всего имеют отношение к политике: где- то что-то взорвалось, убили, украли и т. д. На ПРО-7, который невероятно популярен у молодежной аудитории, два пятиминутных выпуска. С другой стороны, ЦДФ даст вам анализ всех событий, представит все политические партии, мнения, дискуссии. А у нас скромный, живущий на явно выделенные деньги небольшой канал, дает политические новости каждый час. Это означает, что существуют определенного рода задачи, которые не имеют ничего общего с интересами аудитории. Не надо себя обманывать тем обстоятельством, будто бы наша аудитория чем-то отличается от немецкой, французской или американской. Ничем. И если ей будет также предоставлен полноценный выбор, то дискуссия эта исчезнет. И главное, что позиционироваться друг к другу каналы будут именно так, сегментно занимая ниши. У нас исторически сложилось, что мы в массе своей поплелись вслед за российским опытом, а поскольку российский опыт дал НТВ первого образца, то есть сочетание очень качественных новостей и качественного кинопоказа, то в восприятии аудитории да и большинства наших телевизионных деятелей, которые другого телевидения толком не видели, сложилось, что это и есть частное ТВ: такое же, как и общественное, только немножко лучше. Вот и получилось, что у нас все каналы словно на одно лицо.
— А у «1+1» есть свое лицо?
— Есть. Отчасти это связано с тем, что мы были первыми. У нас была идея украинской альтернативы. Мы начинали во времена большого «Останкино», которое смотрело 70% аудитории и УТ-1. УТ-1 было ориентировано на людей, как правило, в тот момент старшего возраста, которые привычно слушали, что в столице говорят, какие ветры на дворе дуют. А «Останкино» тогда давало одновременно и глоток свободы, и развлекало. Идея «1+1» заключалась в создании популярного, именно украинского ТВ. Поэтому все и получилось. На фоне, консервативного и в общем не очень увлекательного новостийного вещания УТН вдруг появились ТСН — новости пусть сырые, но живые. И кино появилось другое, и уровень отношения другой, и способ общения с аудиторией. Затем начали появляться большие шоу, маленькие шоу, большие удачи, небольшие неудачи, маленькие удачи, но главное — это было наше. И поэтому «1+1» никогда не контрпрограммируется, даже если проигрывает. Мы твердо знаем свою аудиторию и пытаемся ей соответствовать.
— И какова она, чего хочет ваш зритель?
— Мы всегда доминируем в аудитории до сорока четырех лет. Средний возраст зрителя «1+1» — 35 лет, но главное (и мы на это рассчитывали) — это аудитория тех, кто делает выбор в Украине, не испытывая ностальгии. В те времена немало людей предавались бесконечным кухонным спорам на тему, кто прав, кто не прав, было ли лучше в Союзе. Наша аудитория на эти темы не спорит, она делает жизнь в сегодняшней Украине. Есть такая страна. Это своя страна. Нравятся кому- то начальники, не нравятся — это вопрос другой: как голосовать. Но я информацию получаю в своей стране, от канала, который живет интересами этой страны, или из газеты, которая их презентует. Я смотрю телевидение, в котором отрабатываются контексты, связанные с моей жизнью. Особенно важен для нас был вопрос языка. Вначале никто не верил, что телевидение на украинском будут смотреть. Считалось, что оно ассоциируется с тем, что было на УТ-1, а по-русски — это когда хорошо и по «Останкино». И когда появился качественный украинский язык, на который дублировалось качественное кино, и делались качественные программы, то оказалось, что это не стыдно, не пошло, не провинциально. Поэтому я и утверждаю, что у нас есть собственное лицо.
Поскольку мы были первыми, нам надо было к тому же доказать способность делать не просто популярное ТВ, но и выглядеть разумно и современно, создавая серьезную альтернативу останкинскому вещанию, которое было всегда очень витаминозное. Поэтому появилось большое количество документальных программ, ток- шоу, появились те, кто сегодня называются персонажами «1+1» — собеседники. Затем уже стали возникать другие каналы, в частности, «Интер» со своим брэндом. Кстати, я очень благодарен «Интеру» за такое внятное «брэндирование», потому что два канала в известном смысле отразили ситуацию двуязычную и как бы двулинейную в стране. Всем остальным нужно интегрироваться глубже и четко формулировать для себя — для какой аудитории ты хочешь вещать и главное — у кого ее отобрать. Если у «1+1», это один способ разговора с аудиторией, у «Интера» — абсолютно другой. Некоторое время назад нас пугали тем, что появились серьезные каналы и «1+1» будет сложно конкурировать. А это оказался год самого большого успеха. Причем мы ничего специально не делали. Просто реализовывали то, что для нас важно. Некоторые же коллеги строят свою работу на повторении отработанных принципов, а повторение никому не интересно.
— Какие же новые штрихи к лицу канала вы планируете добавить?
— Наша репутация накладывает на нас ответственность и обязательство всегда находиться на острие тенденции. Для нас необходимо показывать качественные, очень современные сериалы и только новое разнообразное кино. И, самое главное, мы обречены на то, чтобы делать самые сложные, самые дорогие проекты, так называемые пионерские. Скажем, у нас идет «Миллионер» собственного производства, что очень сложно технологически. А в этом году появляется сразу три новых проекта. Уже вышел в эфир «Медовый месяц» — веселое и ироничное шоу, в которое мы много интегрировали, много своего привнесли. Затем, замечательный проект Игоря Моляра и группы «Эквитес», водрузившей 24 августа национальный флаг на Килиманджаро, который является уникальной попыткой создания национального брэнда, за которым стоит образ нового украинца. «Эквитес» отправится в путешествие по Африке (39 стран, 70 тыс. км), откуда через спутник будут поддерживать постоянную связь с киевской студией. Но приключения в Африке — лишь часть программы, основное же — конкурсное шоу, победители которого будут каждый месяц отправляться и присоединяться к группе «Эквитес», участвуя в отчаянных акциях и трюках. И еще один новый проект, неожиданный — шоу «Последний герой». Оно беспрецедентно — 16 человек отправятся на дикий остров Боко дель Торо, известный по книжке Джека Лондона, с температурой плюс 40 градусов, где они должны провести 39 дней с ограниченным количеством еды, подсобных средств, инструментов. Но главное, что превращает это шоу в уникальное зрелище, необходимость каждые три дня голосовать (открыто для зрителей и тайно друг для друга) за отсев одного из участников. Таким образом в конце 39-дневного испытания останется один человек. Понятно, что этот один будет не только самым сильным и самым мужественным — это тот, за кого проголосуют в последнюю очередь. Тут на первый план выходит психодрама, взаимоотношения разных психотипов, которые соответственно и подбирались. Там есть и красавица, и отставной военный, и разудалый спортсмен... Это совместный с ОРТ проект — участвовать будут россияне и украинцы. А победитель получит 100 тысяч долларов.
— Начало телесезона совпадает с началом политического сезона — на этот раз особенного. К каким неожиданностям готов ваш канал, какие сложности предстоит решить в освещении предвыборного марафона и каким способом?
— Наверное, будут. Но мы к этому относимся очень спокойно и будем реагировать гибко. У нас вступила в действие новая студия, которая даст возможность в любую секунду делать там дебаты, хотите — большие с привлечением нескольких сотен участников обсуждение, хотите — один на один. Но в целом, я считаю, есть информационное вещание канала, у нас хорошие ведущие, журналисты, режиссеры, которые в состоянии отражать те события, которые происходят в стране, адекватно. Появится, вероятно, разговорное шоу в прямом эфире один на один и возобновятся «Великі перегони».
— Не секрет, что «1+1» — один из немногих, если не единственный, удачный коммерческий телепроект в Украине. Как во время выборов вы будете сочетать коммерческие интересы со своими политическими предпочтениями?
— Если в стране партию зарегистрировали, значит, она имеет возможность и право рекламироваться, лишь бы были у них деньги. Принесут рекламу — поставим, как и положено по «Закону о выборах». Наши политические предпочтения известны — они связаны с существованием Украины как государства с рыночной экономикой, либеральными ценностями и явно выраженным вектором интеграции в европейский контекст. Поэтому все те силы, которые так или иначе способствуют такого рода вектору, независимости от позиции менеджмента, больше внимания к себе привлекают. И они, естественно, пользуются симпатиями журналистов. Но здесь я говорю для себя и для других: одно дело, когда вы голосуете, делаете собственный выбор, а другое дело, когда делаете сюжет по телевидению. Это надо разделять. Мы постараемся, быть как неоднократно пытались и у нас получалось, дистанцированными от политического процесса, что не просто.
— В последнее время много говорится об освещении работы Верховной Рады. С одной стороны — граждане имеют право знать о ее деятельности (в некоторых страх Запада — посещение парламента открыто для граждан), с другой (ее придерживается руководство НТКУ), — это «гарантированное нарушение сетки вещания», это «желание депутатов обеспечивать себе место в будущем парламенте». Как вы как руководитель коммерческого канала оцениваете рейтинг трансляций заседаний ВР? И какими бы были ваши предположения по решению этой проблемы?
— Во всех новостях тема Верховной Рады отражается, если что-то важное там происходит. Я как раз сторонник той позиции, чтобы на это обращали достаточно серьезное внимание. Другое дело, что я очень не люблю сюжетов: «Сегодня в Верховной Раде сделали, проголосовали, сказали». Это, по моему, ужасно, и грешат этим все, в том числе и мы. Вместо того, чтобы показывать истории, драматургически оформленные, понятные, следствием которых или наоборот, инициатором которых, является нечто произошедшее в Верховной Раде.
Есть, на мой взгляд, замечательное решение, которое, опять сошлюсь на немецкий опыт, в Германии оформлено в кабельный телеканал «Феникс», который транслирует все сессии бундестага, пресс-конференции фракций и т. д. 24 часа в сутки с повторами. Я абсолютно убежден, что доступ к работе Верховной Рады должен быть, но это никакого отношения не имеет к массовому ТВ. Я думаю, что эти трансляции сессий по УТ-1 или УТ-2 принесли большой вред репутации украинского парламента.
— Есть некие знаковые события, которые предполагают широкоформатное освещение, скажем, приезд Клинтона, Папы Римского, 10-летие празднования независимости. В чем специфика «1+1» в их освещении и как, на ваш взгляд, в целом это происходило на украинском ТВ?
— Приезд Папы Римского мы освещали полноценно — с включениями из всех городов и мест, где он бывал. Конечно, у нас есть свой алгоритм, профессиональные люди, которые этим занимаются и естественным образом продумывают заранее, как осуществлять такого рода проекты. Но наша роль — не ставить события, наша роль — отслеживать их, поэтому она значительно проще. И я не вижу здесь вообще никаких проблем. Выступление Клинтона на Михайловской площади мы осуществляли двадцатью камерами и эту съемку показывали по всему миру. Была сложная, но интересная технологически задача. И сложной она была еще потому, что ходило секюрити по четыре человека на каждую камеру и следили за тем, чтобы она не повернулась дальше обозначенной меточки. А вообще, мы любим и готовы освещать подобного уровня события. Они для всего ТВ являются позитивными, мотивирующими развитие обстоятельствами.
— По данным компании «Мониторинг телерынка Украины» на первое сентября бюджет за восемь месяцев на центральных телеканалах достиг уровня рекламного бюджета 2000 года и превысил сумму 200 млн. долларов (хотя подобный вывод сделан на основании мониторинга рекламы с учетом цен по прайсам, но без учета налогов и скидок). Прокомментируйте этот показатель. Какова роль этих «поступлений» в обеспечении незаангажированности СМИ, в частности, коммерческих?
— Нечего даже комментировать. Я вам назову цифры, которые готов доказать, и вы их просто опубликуйте. Значит, в 2001 году рынок телевизионной рекламы в Украине был 50 миллионов — это тот пирог, который делят все участники телевизионного процесса. В это время в России — 400 миллионов долларов, то есть один к восьми. В следующем году мы претендуем на рост и, я думаю, в идеальном варианте будет 65. В России — 650, в 2004 году — миллиард. У нас в лучшем случае, если все будет идти как сегодня при нынешнем уровне законодательного обеспечения прав украинских производителей и вещателей, отслеживание процессов соответствия украинскому законодательству — 120 миллионов. Мы не защищены, в том числе и от пиратской конкуренции. Необходимо, с помощью государства и парламента разработать систему мер, которая бы привела к увеличению рынка. А у нас он растет намного медленнее, чем в России, потому что существует масса пиратских каналов, например, ретранслирующих российские каналы незаконно по всей стране. Или, предположим, мы покупаем эксклюзивные права на показ сериалов или фильмов на украинской территории, тратим серьезные деньги. А их ретранслируют маленькие региональные каналы. У нас треть аудитории страны принадлежит к так называемым третьим — это совокупность кабельных, региональных и спутниковых каналов, в массе своей пиратских. И на них идет реклама. Многие серьезные клиенты твердо знают, что в Польше или в России они должны обеспечить продажу собственной продукции в определенном объеме и потому потратить на рекламу столько-то денег. В Украине же они говорят себе: там проходит из России столько-то рекламы, столько-то здесь. И инвестировать можно намного меньше. Поэтому нужна система мер для того, чтобы дать возможность рынку вырасти. Но при всем при этом «1+1» чувствует себя достаточно уверенно. Мы живем за свой счет.
— А теперь к вам вопрос как к телезрителю. У вас бывают такие настроения, когда вам надоедает телевизор, хочется его выключить и не смотреть?
— Очень часто. Потому что это все-таки рутина, беспрерывно идущий поток. Но я и не сторонник интеллигентских разговоров на тему: «живу без телевизора». Я не понимаю, как жить без телевизора. Просто его надо сознательно включать, выборочно.
— Каковы ваши телевизионные пристрастия?
— Из дальнего зарубежья я очень люблю телеканал, который называется «Histori Channel». Это такой большой поток качественного документального кино на исторические темы. Люблю хорошее публицистическое ТВ и смотрю его там, где понимаю: англоязычное или немецкоязычное. Стараюсь не пропускать Радзинского или Вульфа — не потому что они мне слишком нравятся, но это любопытно и интересно как это сделано. Раньше я был достаточно стойкий зритель отдельных программ НТВ, но, по моему, сегодня, это просто нерукоподаваемо. Они попытались сделать то же самое, что было, только хуже. А телевидение, как я уже говорил, не терпит повторов.
