Так назывался один из документальных фильмов канала Би-Би-Си о природе. Его центральная мысль — нишу живого организма в среде определяют темпы движения и обменные процессы. Стриж и черепаха не подозревают о существовании друг друга, ведь им никогда не суждено пересечься в пространстве и времени. Скорость разделяет и нас, людей с неодинаковыми динамическими параметрами функционирования. Один человек за семь часов может пересечь океан, а другой — добраться из села в областной центр. Это не только сравнение темпов линейного перемещения, но и свойство мироощущения. Есть немало людей, которые за одну рабочую неделю бывают в нескольких странах. Живут в одной, работают в другой, а по пути проезжают третью. Скажем, словаки, занятые в Германии. Мобильность придает им уверенности в возможностях профессиональной реализации. Но не будем отвлекаться от скорости.
Когда я начинал работать в газете, на выпуск уходило три дня, прежде, чем большой ротационной машине с отлитыми из олова и свинца «полосами», давали команду «в печать». Тогда труднее всего было передавать тексты. Если телетайпного узла не было поблизости, приходилось искать телефон и орать в трубку по слогам фразы репортажа. Процедура кажется таким ретро, что сомневаешься в данных своего паспорта. Сейчас с одним смартфоном в кармане можно переслать тексты и снимки за одно мгновение куда угодно. Но повременим с констатацией очевидного прогресса. В сферах физических скоростей на просторах нашей страны он едва ощущается. Сорок лет назад из Одессы во Львов я добирался 12 часов. Сейчас столько же, на том же поезде. Автомобилем еще больше: жаль его бить на колдобинах, и вместо прямой разрушенной дороги выбираешь объезную, «еврофутбольную» — через Киев. Получается, информационные технологии, везде меняющие мир, у нас не связаны с укладкой асфальта. Да, мы пользуемся плодами науки, реализованными Биллом Гейтсом и Стивом Джобсом, но сами ничего не сделали для поступательного выхода из отсталости. Трудно объяснить, почему за столько лет мы не смогли проложить пригодную для езды на скоростных машинах дорогу из Одессы во Львов, ведь 50 км в час и полуторка выжимала. О сообщении между малыми населенными пунктами и говорить нечего. Боюсь, тут не в политике и экономике дело. Время, которое понадобилось Моисею для переделывания рабов в людей, мы, видимо, потратили не по назначению.
Иногда кажется, мобильные телефоны, компьютерные возможности и прочие технологические новшества в нашей стране существуют для отдельно взятых сфер, не связанных с обычной жизнью. За справками в конторы как ходили, так и сейчас ходим, заполняя привязанными за веревочку шариковыми ручками бланки и формуляры. Конторам наши «е-мейлы» не нужны, им «лицо» подавай в очереди, как было заведено при стряпчих и поверенных в делах с гусиными перьями за ушами. Если власть интересуется виртуальным миром, то не для сокращения очередей. Не может избавиться от привычки контролировать. Материальное освоила давно, духовное старается подмять, теперь очередь за неизвестным, цифровым.
Каждый из нас иногда отождествляет государство с большими киевскими домами, где работают не маленькие донецкие начальники. Но чаще с тем, что рядом: отделением милиции, поликлиникой, Пенсионным фондом, налоговой инспекцией... Тут современные способы коммуникаций нужны лишь для того, чтобы одним вести учет, а другим — звонить из очереди, перенося свои срочные дела из-за неторопливости бюрократического аппарата. Полвека назад государство (включая ведомства и прессу) обязано было рассмотреть обращение гражданина в течение 10 дней. Сейчас закон разрешает тянуть до месяца. Действительно, мы живем с разной скоростью в зависимости от географического и ведомственного положения. Повторюсь, на преодоление дистанции между селом и райцентром в обе стороны (в среднем 100 км) человек может потратить день. Нет дорог и нет нормального транспортного сообщения, особенно в глубинке. Житель миллионного областного центра за это время обернется в столицу и назад. Киевлянин за те же 12 часов долетит до Пекина или Нью-Йорка. На удаленность провинции от цивилизации накладывается деловая, культурная, а значит, и ментальная печать. Мы привыкаем не экономить главный ресурс человеческой жизни — время. Оно едва течет в областных городах и почти остановилось в районных. Народ суетится только на рынках, вокзалах и больницах, а в других местах ничего не происходит. Кому не знакома фраза: «Подожди, эту проблему надо решать после выборов!» Она, как резолюция на всех проектах модернизации страны последнего десятилетия. Не государство, а зал ожидания... Сидим, выглядывая, когда на старые рельсы подадут скоростной «хюндай», который не дает гарантии выигрыша по времени в пути, но опережает аналоги по закупочной стоимости и цене на билеты. Эти «хюндаи» превратились в притчу во языцех, и служат иллюстрацией государственного отношения ко времени и пространству. Там, где надо ускорять процессы, система тормозит, а где надо соблюдать графики, сроки, планировать наперед, ее инертное тело, ни с того ни с сего, взвивается на дыбы и бьет копытом в нетерпении.
На переход от президентской к парламентской модели управления европейским странам понадобились десятилетия, некоторым века. Мы за несколько лет успели туда и обратно смотаться: уйти от единоначалия к коллегиальным формам, потом бросить все и вернуться в монархический абсолютизм. При таких виражах и летчика затошнит. Изменения в налоговые кодексы везде вводят постепенно, чтобы дать предпринимателям время на адаптацию. Здесь украинская скорость бьет все рекорды. Вчера заплатил налоги, но спать спокойно не дадут: утром проснешься должником, по новым правилам, принятым позавчера. Вся система приучена быстро забирать и медленно отдавать. Мобильный оператор через минуту после разговора снимет деньги со счета. Когда вы докажете его ошибку в расчетах, долг вернут через неделю. Длительные процессы труда — не в тренде, везде предпочтительны мгновенные результаты обогащения. Наши виноделы научились делать трехлетний коньяк за 45 дней. Отдали скучную выдержку заграничным компаниям, за собой оставили молниеносное — розлив в бутылки. Из всех культур мы выращиваем лишь созревающие за сезон. Пусть поляки ждут, когда вырастут яблони и груши, нам некогда, нам проще заставить родить за месяц девять беременных...
Оперируя терминами из упомянутого фильма Би-Би-Cи, определяем наш способ существования: украинское государство достигло самых высоких скоростей в метаболизме, за счет сокращения нервной и мышечной деятельности. Это выглядит, как пребывание в летаргическом сне с неугасающим желанием ежечасно есть и пить. Разные скорости одной и той же жизни. Они подталкивают неподвижное тело к пробуждению и деятельности. Пора открыть глаза и вернуться из того, что англичане называют future in the past в наше настоящее, даст Бог, длительное время! Надежда есть, ведь «заходились вже будити».
