Жизнь — это сон. Далеко не новой идее посвящено немало произведений во всех жанрах, тем более в кино, по самой своей природе похожем на сновидения. Очередной фильм об этом — «Начало» (Inception, буквальный перевод — «Укоренение»).
Режиссер картины, Кристофер Нолан, обрел мировую славу благодаря «Темному рыцарю» — продолжению цикла о Бэтмене. Как это часто бывает, успех сделал заложником своего автора: в следующей работе от Нолана, очевидно, ожидали столь же громкого эффекта. Если «Темный рыцарь» изменил сам жанр кинокомикса в более серьезную, почти драматичную сторону, то «Начало» (кстати, сложно все же объяснить логику прокатчиков, которые таким образом переименовали фильм), судя по увиденному, задумывалось как революционное высказывание на тему переплетения и взаимовлияния реальности и снов (галлюцинаций, виртуальных реальностей и т.п.). Ради этого собрали звездный актерский состав: Леонардо Ди Каприо (Доминик Кобб, профессиональный похититель идей из чужих мозгов путем сновидений), ирландец Киллиан Мерфи (Роберт Фишер, один из объектов разработки Кобба), обладательница «Оскара» француженка Марион Котияр (мол, жена Кобба, ставшая воплощением вины в его снах), Майкл Кейн (профессор Майлс, наставник и тесть Кобба).
К сожалению, прорыв не состоялся: имею в виду не кассовый успех, а художественные качества. Намерения режиссера сделать что-то грандиозное превратились в ряд досадных повторов стилистики, актуальной разве что в начале 2000-х. Почему-то все время кажется, что Нолан пытался превзойти «Матрицу», «Авалон», а вместе с ними и еще некоторые приключенческие фильмы — часть сцен по антуражу, трюкам, ситуациям весьма похожа на эпизоды фильмов о Джеймсе Бонде, даже музыка почти такая же — нет только «бондианской» легкости.
Легкость — не обязательно поверхностность, это просто стройность и увлекательность сюжета. Хороший сюжет, как бы это банально не звучало, должен разворачиваться наподобие туго закрученной пружины — сначала медленно и неспешно, затем с нарастающей стремительностью, втягивая в это движение зрителей, заставляя их подаваться вперед и сжимать подлокотники кресел. Чтобы как-то показать странную работу похитителя снов, Нолан обрушивает на зал поток событий в первых же кадрах. Это не выглядит как специальный режиссерский прием и выливается в экранную суматоху жестов и диалогов, динамика теряется надолго. Более-менее увлекательно смотрятся уже последние сцены, да и то, бросается в глаза налет вторичности относительно вышеназванной «Матрицы», а также досадные проколы в монтаже сцен гонок и перестрелок.
Что же касается собственно диалогов, то они, безусловно, являются слабым местом фильма. Дело не в том, что они сложны или перегружены терминологией — по своему ритму, эмоциональному наполнению разговоры героев не соответствуют событийному ряду.
Главный же недостаток — отсутствие атмосферы, присущей снам. Ни одного намека на нелогичность, абсурд, сюрреализм, господствующие в сновидениях. Если режиссер хотел показать, как сны поглощают жизнь, то нужно было сначала визуально четко разделить эти две реальности, чтобы потом стирать границу между ними. Если же речь шла о том, как жизнь все-таки прорывается сквозь замкнутый круг галлюцинаций, то тем более стоило провести эту грань. В целом же имеем не путешествие в спутанные подсознательные глубины, а что-то наподобие компьютерной игры-стрелялки, в которой главное — пройти на следующий уровень, преодолев как можно больше препятствий и заработав как можно больше очков. Поэтому и потрясения, запланированные Ноланом в конце, не срабатывают.
К успехам фильма стоит причислить впечатляющие спецэффекты, неоднозначный финал, игру Марион Котияр и Киллиана Мерфи. Для очередного голливудского боевика — по-видимому, достаточно. Если же хочется действительно погрузиться в сновидческое Зазеркалье, стоит, без лишних выдумок, пересмотреть что-то из позднего Бунюэля.
Автор благодарен кинотеатру «Киев» за возможность посмотреть фильм на большом экране.
