Конец сентября для житомирянина Франца Бржезицкого ежегодно наполнен особым смыслом. И не только потому что 22 сентября — день партизанской славы. В жизни Франца Карловича был один тревожный и памятный сентябрь. Осенью сорок первого года 17-летний юноша в родном Житомире, оккупированном фашистами, познакомился с людьми, о которых и до сих пор вспоминает с теплотой и благодарностью.
Мы сидим в уютной квартире Франца Карловича в самом центре Житомира. На столе перед хозяином — документы и письма, свидетели бурной военной эпохи. Франц Бржезицкий — легендарная личность в Житомире. Ныне он — единственный в Украине заключенный фашистского концлагеря Майданек. Последний из тех, кто выжил... Кроме ада Майданека, в годы войны Францу Бржезицкому пришлось пройти еще через два нацистских концлагеря. А в 50-е годы к этому добавилось и другое испытание — житомирянин прошел еще и сквозь горнило лагерей ГУЛАГа как «враг народа».
«Но тогда, в сорок первом, все это еще было впереди, — вспоминает Франц Карлович. — Когда в июле немцы заняли мой Житомир, я был обыкновенным пацаном из микрорайона Малеванка».
В один из осенних дней Франца вместе с приятелем задержал на улице солдат — проверить документы. Заметив испуг ребят, он приятно улыбнулся и на ломаном русском языке сказал: «Я не есть немец. Есть словак». Так ребята узнали, что в городе расквартированы две словацкие дивизии. А их нового знакомого звали Михал Михалек.
«Мы подружились с Михалом, — рассказывает мой собеседник, — словацкий язык я быстро стал понимать, ведь сам поляк по национальности, а эти два языка очень похожи. Михал рассказал, что большинство его однополчан стали подневольными солдатами — их отправили на восточный фронт из родной Словакии, оккупированной фашистами. В Житомир прибыла словацкая охранная дивизия — солдаты не принимали участия в карательных акциях или боевых действиях, а большей частью охраняли мосты и военные склады».
Франц и Михал были почти ровесниками, поэтому быстро стали настоящими друзьями. Словацкий солдат стал часто бывать в доме у Бржезицких на Малеванке — приносил хозяевам хлеб и другие харчи из своего пайка. Впоследствии Михал познакомил житомирского приятеля с другими солдатами и офицерами. Это знакомство не прошло даром — словацкие солдаты стали тайком передавать Францу и его друзьям гранаты и мины из военных складов. Так в городе при поддержке словацких военных начало формироваться антифашистское подполье.
А как-то словаки даже спасли Франца от смерти. Во время одной из облав юноша на свою беду не имел при себе документов. Бросившись наутек от полисменов, на одной из улиц он перемахну через забор дома, где жили словацкие офицеры. Те, увидев запыхавшегося парня, все поняли без слов. Спрятав юношу в доме, словаки отогнали от двора украинских полицаев — и накормив Франца, оставили его у себя на ночевку. «Я тогда подумал: «Боже милый, как же судьба капризна! Свои братья-украинцы догоняли — чтобы убить, а чужие словаки приютили — и спасли» Еще и ныне я помню их имена — Юзеф Бенер, Франто, Юро. И, конечно, капитан Ян Налепка, начальник штаба 101-го словацкого полка. Именно он однажды тихо сказал мне: «Пусть подпольщики готовят базу в лесах — в удобное время наша дивизия перейдет на сторону партизан».
Впоследствии все так и произошло: в сорок третьем году словацкую дивизию нацистское командование перебросило на север Житомирщины. Тогда уже были налажены тесные связи между словацкими командирами и партизанскими отрядами. Капитан Ян Налепка сдержал слово — его солдаты соединились с партизанскими отрядами Александра Сабурова и вместе с ними освободили от фашистов город Овруч. В бою за город Налепка погиб, и впоследствии ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Но всего этого Франц Бржезицкий не знал — в декабре сорок второго года его арестовало гестапо, и после нескольких месяцев пыток юношу отправили в Майданек. Потом были лагеря Ляйтмериц, Гросс-Розен, освобождение из плена, служба в Советской армии, арест — и пять лет ГУЛАГа.
– Вернулся домой в пятьдесят пятом, и только тогда узнал о подвиге Яна Налепки, — рассказывает Франц Бржезицкий. — Пока я сидел в ГУЛАГе, мне домой в Житомир пришло два письма от Михала Михалека. Первое он написал в 1945 г., второе — в 1950 г. Мой словацкий друг писал, что перешел на сторону партизан вместе с Налепкой, принимал участие в боях с немцами. Потом сумел вернуться на родину, в Братиславу. Он писал мне, не зная, что я в лагере. А когда я вернулся и пытался разыскать его — не сумел. Поэтому больше мы никогда не виделись...
Сегодня, спустя почти семьдесят лет после тех далеких событий, Франц Бржезицкий и до сих пор чувствует себя в долгу перед словацкими солдатами. Его возмущает, что в теперешних публикациях их часто называют... оккупантами. «Даже наши местные житомирские историки ухватились за это клеймо, — говорит Франц Карлович. — Но разве словаки были оккупантами? Они никого в Житомире не убивали, спасли меня от смерти, помогали голодным, передавали оружие подпольщикам, рискуя собственной жизнью. Да, они были в составе оккупационных войск — и при этом остались настоящими людьми, с честью и совестью. Очень жалко, что эта страница Второй мировой войны до сих пор мало изучена. А я просто хочу сказать спустя столько лет: «Спасибо, Михал Михалек! Спасибо, братья-словаки!»
P.S. Искренне поздравляю весь коллектив «Дня» с 12-летием нашей газеты. Говорю «нашей», потому что для меня (и тысяч других преданных читателей) каждый день начинается именно с «Дня». Покупая когда-то в сентябре 1996 года новую газету под красивым названием «День», я тогда еще не знал, что это станет началом многолетней дружбы и сотрудничества. Даже более — «День» во многом помог формированию моего гражданского самосознания, за что я искренне благодарен газете и ее авторам.
