В Украине есть немало городов, которые удивляют своими чудесами. Один из них — Кривой Рог. Здесь водятся красные воробьи, которые купаются будто в лужах крови — это пыль богатой железом руды оседает на окружающую среду... Когда-то Калитка из пьесы «Сто тысяч» мечтал купить столько земельки, что — едешь день — чья земля? — Калитки, едешь второй — чья земля? — Калитки. А здесь едешь день — что за город? — Кривой Рог, едешь второй — что за город? — Кривой Рог. Едет московский чиновник — когда же будет этот комбинат? — Но мы уже полчаса едем по комбинату... Да, немало удивительных чудес в Кривом Роге — от богатейших залежей земли и мегалитических карьеров с железной дорогой по склонам до древних «стоунхенджей» и разноцветных речек Ингулец и Саксагань.
А среди тех чудес есть еще одно, уникальное, — театр музыкально-пластических искусств «Академия движения». Это единственный такой театр на всю Украину. И трудно определить его художественную классификацию, потому что этот театр существует в конгломерате пантомимы, балета, акробатики, евритмии, танца, ритуала, философии, музыки, цирка и практически всех других искусств. В последнее время появился в мире новый термин — Театр Тела. Это, по-видимому, о них.
«НЕГАСИМАЯ СВЕЧА»
Автор того театрального чуда — Александр Игнатьевич Бельский. Он только что отметил шестьдесят лет жизни и сорок — творчества. Сын военного (белорус) и медсестры (украинка), из семейных путей он избрал медицину и стал санитарным врачом — охранял здоровье тех криворожан, которые дышат рыжей пылью и испарениями стальных гигантов. Но еще в студенческие годы в Днепропетровске Александр увлекся выразительностью человеческого тела и пришел в студенческий театр пантомимы Г. Городецкого, где и сам выступал, и искал свое. А в 1968-м произошла счастливая и судьбоносная встреча в Киеве с Марселем Марсо — легендарным гением пантомимы. И путь А. Бельского определился окончательно.
Получив распределение в Кривой Рог, молодой врач пришел в один из дворцов культуры искать помещение для занятий пантомимой. А мудрый директор предложил Бельскому создать студию. Но пришли в ту студию не юниоры, а дети. Что делать? Учить. Учить их и учиться самому. Так и до сегодняшнего дня — учит детей в «Академии движения», они вырастают в профессиональных актеров и становятся основой труппы, или сохраняют в частной жизни ту духовность и артистизм, которые получили здесь. И учится сам. Беспрерывно.
Второе высшее образование — режиссера пластической драмы — Александр Бельский получил в Харьковском институте культуры. Не один раз учился в творческих лабораториях мастеров этого жанра в Москве и Прибалтике. Искал встреч с выдающимися художниками, много читал и наблюдал, увлекался философией, литературой, различными искусствами. И до сих пор открывает для себя духовные сокровища человечества. Вот недавно его взволновал и поразил Стефаник. Результат — пластический спектакль «Каменный крест», пронзительный, трагический, лирический.
Вообще спектакли Бельского рождаются только из волнения собственного сердца, из тревог собственной души. Поэтому в репертуаре его театра Александр Грин и Ованес Туманян, Андерсен и Гоголь, Пушкин и Беккет, Шекспир, популярные детские сказки и мифы Большой Степи. Александр Игнатьевич политикой не занимается, по различным партиям не слоняется. Но ощущает себя человеком мира и гражданином Украины и поэтому не безразличен к ее судьбе, истории и культуре.
Последняя по времени работа Бельского, показанная на его юбилее, — «Негасимая свеча». На программке театр написал: «Весной 1933 в Украине умирало ежеминутно — 17, ежечасно — 1000, каждые сутки — 25000 украинцев. Данный проект посвящен памяти миллионов украинцев, которые в 1932—1933 гг. прошлого века мученически приняли голодную смерть. Наше поколение должно знать и признавать это, чтобы человечество больше никогда не имело такого страшного опыта. Пусть в душах наших вечно горит НЕГАСИМАЯ СВЕЧА ПАМЯТИ!»
Премьера состоялась 6 и 7 июля в столице Швеции Стокгольме в рамках эстафеты памяти жертв Голодомора, которая началась 1 апреля в Австралии, пройдет через 33 страны и закончится в Украине в ноябре. Но создавал Бельский это недолгое, щемящее волнующее действо отнюдь не по конъюнктурным соображениям. У Александра Игнатьевича свой собственный, семейный большой счет и к Голодомору, и к сталинским репрессиям. Вот он и высказался. Своим языком — Движения и Тела.
Пока в спектакле нет иллюстративного изображения мук и страданий умирающих людей. Его эпизоды называются «Плач Земли», «Колокола в пространстве», «Жажда, или Жизнь как она есть...», «Черное облако», «Где ты, Боже мой?..», «Танец безумия», «Откройтесь, небеса» — шестнадцать действенных блоков на музыку фрагментов из произведений Е. Станковича, Л. Дичко и других современных композиторов (автор музыкального образа этого сценического действа Антонина Бельская, жена, муза и соавтор Александра Игнатьевича.) И обязательно «Луч света».
ВЕЧНАЯ ТЕМА СЧАСТЬЯ И СМЫСЛА ЖИЗНИ
Луч света обязательно встретишь в самых драматических постановках А. Бельского. Так философски он мыслит, по-украински, позитивистски. Вот его жизненное и творческое кредо: «Украинскую ментальность надо искать и показывать не во внешних признаках и стереотипах, а в том, как человек относится к жизни, как ее воспринимает. (...)
Нашей ментальности, которая из патриархальной становится рациональной, всегда была свойственна духовность. Но духовность нельзя сформировать только с позиции рационального мышления. Подтекст через ярко выраженную форму — вот современный театр. Он требует глубинной внутренней работы, чтобы создаваемый образ и идея спектакля были более точными и глубокими. Тема наших спектаклей — вечная тема счастья и смысла жизни. И мы всегда будем говорить со зрителем о вечном. (...)
Думаю, современный театр еще вернется к своему предназначению: потрясать, очищать. Сегодняшний зритель бывает просто ошарашен увиденным, но не потрясен. Он не включается, потому что не воспитан, не приучен сопереживать с актером и находить в нем отклик на свои переживания. И театр нельзя смотреть по телевизору — в него надо ходить.
И ходят. У «Академии движения» «свой» зритель. В Кривом Роге, в Украине (от Донецка до Тернополя, от Керчи до Киева), и в мире (от Москвы, Ленинграда и Челябинска до Латвии, Польши, Дании, Германии, Франции, Швеции).
Художественный язык режиссера Александра Бельского якобы очень прост. Он любит волны больших тканей — белых, черных, разноцветно подсвеченных. Они становятся сильным эмоциональным образом фатума, листания страниц книги или черноземной пашни — черный шелк накрывает человеческие тела и землю, хороня мертвых, дышит, живет, прорастает тонким колоском, и полынью («Негасимая свеча»). Или такие простые вещи — диагональ опирающихся на одну ногу фигур вызывает тревогу, а раскинутые руки дают образ креста и множество других ассоциаций. И, конечно, формотворческую роль играет в постановках Бельского ритм — творческое наследие Леся Курбаса. Александр Игнатьевич подхватил справедливую мысль художественного руководителя Коломыйского театра Дмитрия Чеборака: — украинскую литературу нужно воспринимать не через слово, а через ритм текста и движение (мыслей, чувств, сюжета, перемещений героев и тому подобное). Так режиссер открыл для себя украинскую классику. Василия Стефаника, Лесю Украинку. Его «Лесная песня» раскрыла философию пьесы, по-видимому, наиболее полно из всех ее сценических вариаций. А поэзия Тараса Шевченко («Бессонница») возвысилась к мифу, к модели устройства мира, к сути украинской души.
Древнегреческий мудрец Софокл когда-то сказал, что есть много в мире удивительных чудес. Удивительнее всего из них человек. Так знайте же, люди добрые, что среди многих чудес Кривого Рога, Большой Степи и Украины живет, творит, мыслит и нас потрясает, очищает и возвышает удивительное чудо — Александр Игнатьевич Бельский. Живет и чудом выживает уникальный бриллиант украинской культуры Театр «Академия движения» вопреки откровенно враждебному отношению к нему местной власти. Есть ли у местного чиновничества хоть одна культурная клепка в голове? Вот такие чудеса в Кривом Роге. Недаром здесь красные воробьи и в лужах, будто кровь...
