Поэтесса, прозаик, литературный критик, живя за океаном, посвятила Родине все свое более чем полувековое творчество. Каждая ее книга полна боли, любви и надежды на лучшее будущее Украины. Пани Ганна принадлежит к Организации украинских писателей «Слово» (США), а с 1993 года — в Национальном союзе писателей Украины.
ДОРОЖНЫЕ ЗАПИСИ
Первая книга («континентальная») ее тревелогов (дорожных записей) «Їдьмо зі мною», в которой рассказывается о путешествиях автора от руин Берлина, через разные штаты Америки и провинции Канады — вплоть до Вашингтона, где как раз открывали памятник Шевченко, вышла в 1965 году (Буэнос-Айрес) и сразу же привлекла внимание широкой читательской публики. Через 25 лет неугомонная в отношении новинок и экзотики, беспокойная сердцем писательница, которая «не спала ни физически, ни умственно», издает второй сборник («глобальный») репортажей — «Їдьмо зі мною знову» (Флорида), в которых как опытный наблюдатель и психолог описывает свои путешествия в довольно далекие и экзотические страны по всему миру: от Гавайских островов через четыре столицы Европы (Париж, Рим, Афины, Лондон) до Бразилии, Мексики, Японии, Гонконга, Китая («Країни Червоного Дракона»), Ямайки, скандинавских стран, Перу, Нового Орлеана (в Америке), Австралии, Фиджи — и заканчивает свои странствия «в поисках рая на Земле» в Новой Зеландии. В предисловии к новому изданию автор отметила: «Может быть, мои намерения не найдут сочувствия и благодарности читателей, но верьте мне — я брала вас в путешествия с собой: на все смотрела вашими глазами, собирала новости и информацию для вас, часто жертвуя своим комфортом и попадая в неудобные ситуации. Ходить с блокнотом, заглядывать во все закоулки, идти на опасные экскурсии — не каждому приятно. Иной захотел бы сидеть на веранде под пальмой и пить тропический коктейль».
Из каждого путешествия привозилась домой куча впечатлений и не меньше фотографий, ведь рядом с пани Ганной был ее верный спутник и охранник, к тому же, азартный фотограф Степан Панькив, муж.
Нужно сказать, что глаз писательницы зорок, и в трагическом и сером он находит смешное или веселое; а слово — легкое, остроумное, иногда язвительное, а иногда элегическое, поэтому книги репортажей, в которых сочетаются документальные факты с апокрифами, рассказы о разных краях — с экскурсами в прошлое, а еще интересные встречи, комичные ситуации, советы, рассуждения и даже поэзия и беллетристика, читаются с большим интересом, как и вообще все исходящее из-под пера этой писательницы. Ее тревелоги — это познание не только экзотических стран, но и самой диаспоры, ее проблем, сохраненных традиций и обычаев. Это одновременно и путешествие по человеческой душе — наиболее сложной и захватывающей из всех. Это, в конце концов, и познание читателем характера самого автора — контактной, доброжелательной, ироничной и самокритичной.
В 1994 году «Мандри» (подзаголовок — «дорожные заметки») вышли в Киеве. В них автор отмечает: «Где бы вы ни были, куда бы ни направились, везде встретите украинцев. Если не украинский пикник, то хоть нескольких, хоть одного, хоть проездом — но все-таки встретите. Кажется, на Луне их еще нет. Но я там еще не бывала»...
Шутя над англичанами, она пишет: «Англия больше, чем США, обращает внимание на нехватку топлива, но, — заявил наш гид, — Бог англичанин, как это всем известно, и он всегда найдет выход из любого затруднительного положения. Поэтому благодаря английскому Богу в Северном море найдены залежи нефти. Мы, украинцы, должны также осознать, что наш Бог — украинец, и тогда он нам также станет помогать!»
Согласно вышеупомянутой теории, между прочим, Англия когда-то была объединена с Европейским материком, и Темза была притоком Рейна, но тогда Бог решил переделать географию, отрубил Англию, сделал английский канал, и Англия стала островом.
Высоко оценила писательница Парану в Бразилии (провинцию, где живет много украинцев). «В силу исторических и природных условий, в Паране украинские дела, видимо, идут увереннее всего, — потому что молодежь еще... держится за свое. В Северной Америке молодежь американизируется, в Украине подчиняется москалям, — так получается, вся надежда — на Бразилию. Как правило, бедность помогает национальному сознанию».
А вот как высказалась пани Ганна о японцах: «На улице — в джинсах, у себя дома — в кимоно. Внешне американизируются, внутри остаются неизменно японцами»...
Родилась писательница 29 апреля 1924 года в семье регента и учителя Ивана Гребинского, окончившего Киевскую духовную семинарию. За такое соцпроисхождение и за участие в славной Республиканской капелле Кошица вынужден был с «волчьим билетом» прятаться едва ли не всю жизнь и изменить профессию на водопроводчика. В страшные голодные 30-е годы многодетная отцовская крестьянская семья почти вся вымерла...
Ганна росла в Киеве. Сызмала начала писать стихи. Ее пристрастие поддержал учитель украинского языка Михаил Кибальчич (брат известного изобретателя), а также Павел Тычина, Андрей Малышко и Иван Нехода, которые иногда наведывались в школу...
ЭМИГРАЦИЯ
Война вынесла девушку за пределы Родины. На чужбине, в лагере для перемещенных лиц (так называемых ди-пи), которые, по словам писательницы, «иногда были лишь немного лучше ГУЛАГов», девушка начала серьезно писать. Вернуться на родную землю не было возможности (почти всех без исключения «возвращенцев», которых одолела ностальгия, и они отправились назад на родную землю, ссылали в Сибирь). А там, в остовских лагерях с их каторжным трудом, бродила новая, «изгойская», литература с именами: Леонид Полтава и Василий Онуфриенко, Герась Соколенко и Леонид Лиман, Михаил Ситник и Иосиф Дудка... В 1949 году в Западной Германии, в лагере, вышла первая книга поэзии Ганны Черинь под названием «Крещендо», которую сразу высоко оценила тамошняя критика. А автор с тех пор на всю жизнь взяла себе псевдоним Ганна Черинь, в частности, и по причине осторожности, ведь и там, на чужбине, приходилось остерегаться длинных лап сталинской инквизиции. А что своим остроумно-острым, не раз язвительно обжигающим словом писательница похожа на горячий под (укр. «черінь»), так вот как она объясняет выбранную фамилию: «Псевдоним такой — в пику моим современникам-поэтам, которые как раз выбирали себе «красивые» псевдонимы: «Скеля», «Русальский», «Балко»... А я, выросшая в городе и до 14 лет коровы не видевшая, любила и люблю крестьян. Это самые умные и самые честные люди на свете. Вот и выбрала Черинь, чтобы ближе к чернозему»...
Понемногу беженцев из Союза стали переселять в те страны, которые согласились взять их на работу. В начале 50-х Галина Ивановна (это ее настоящее имя) с ребенком оказалась в США. С большим трудом нашла себе заработок — место санитарки в детской больнице. Потом работала в университетской библиотеке и продолжила образование в университете Чикаго, где и получила диплом — сначала лингвиста, а позже — библиотекаря. «А для поэта работа в библиотеке — мечта!» Работала на разных работах, а с 1964 г. по 1988 г. — в своей альма-матер заведующей книгообмена со странами Восточной Европы, в частности, и главными библиотеками Украины, поэтому укомплектовала фонд украинской книги; оттуда же вышла на пенсию и переехала с мужем во Флориду.
Ганна Черинь попробовала себя во многих жанрах. В литературе у нее — своя широкая борозда и очень плодотворное наследие: больше целых трех десятков книг разных жанров, в частности, роман в стихах «Слово» (кстати, первый в диаспоре; 1980, Торонто—Чикаго), над которым писательницами работала 12 лет и который выдержал несколько изданий (в 1991 году — в Украине). «Тогда на подобное никто не надеялся, — пишет она о нашем настоящем. — Я тоже не надеялась, но чутье было, что должно что-то произойти — и произошло. Что бы ни было дальше, народ восстал и просветился. Возврата назад нет».
«Чужбина, — читаем в автобиографии писательницы, — лучшая школа любви к Родине. Она учит бороться за свой край тем оружием, которое Бог дает поэтам, — СЛОВОМ».
«Ганну Черинь можно назвать чемпионом стихосложения. Рифмы и ритмы даются ей легко, слова будто в танце сплетаются и создают музыкальную целостность...» — пишет о ней критика.
Во время путешествия поездом, за каких-то три десятка часов она создала... сборник поэзии — больше пятидесяти стихотворений — под красноречивым названием «Вагонетки» (1969, Чикаго). «За эти несколько десятков часов, — писала в предисловии, — я успела побывать не только там, куда вез меня поезд, но и во всех концах земли и неба, куда носила меня жестокая, ненасытная жар-птица Вдохновения». Конечно же, «побывала» она тогда и на своей Родине, в Украине. А в действительности смогла приехать в нее лишь в начале 90-х...
ДИАСПОРА
Когда-то мы называли их эмиграцией, и они были за семью замками. Теперь называем диаспорой, «Позамежною Україною», и нередко возлагаем на нее большие надежды, поэтому ворота для общения широко открыты.
Как-то пани Ганну спросили, для кого она пишет. «Для украинцев целого мира, — ответила она. — Для Всемирной Украины. Благодаря диаспоре такая Украина существует. Вот только молодежь диаспоры недостаточно владеет украинским языком, чтобы читать книги. Больше надежды на Материк!..»
Недавно Ганна Черинь, совсем не книжно-хрестоматийная, а «из крови и плоти», оживленная и любопытная, растроганная и критичная, после перерыва в несколько лет имела счастливый случай вместе с дочерью Инной (названной в честь «О, панно Інно...» Тычины) наведаться в Киев. Встреча состоялась в киевской Библиотеке им. Василия Симоненко. Собрались давние друзья писательницы, в числе которых — и ее школьная подруга, актриса Наталья Милютенко, а также коллеги по перу, поклонники творчества писательницы. Были воспоминания, цитирование произведений, вопросы и ответы, слезы радости и печали, а еще — искренние слова надежды и веры в Украину...
