Этот уникальный человек в течение многих десятилетий строил «мосты» между цивилизациями и культурами — между родной украинской и богатейшей культурой народов Востока (арабов, тюрков, персов, жителей Индии). В то же время этот выдающийся ученый ХХ века сделал неоценимый вклад в украинскую филологическую науку — ведь именно он является автором таких основополагающих трудов, как «Украинская грамматика» в двух томах (1907—1908 гг.), «Филология и погодинская гипотеза» (1898—1899), «Древнекиевский говор» (1906), «Украинский язык, откуда он взялся и как развивался» (1922), «Очерки по истории украинского языка» (1924); именно он возглавлял Комиссию по правописанию Всеукраинской академии наук, которая создала первые официальные «Главнейшие правила украинского правописания» (1919—1920 гг.)... А еще — историк, философ, писатель (перу которого принадлежат высокохудожественные стихотворения, десятки мастерски написанных новелл и роман «Андрей Лаговский»), блестящий переводчик, полиглот (знал, по меньшей мере, 16 живых и классических языков, но, а по свидетельству некоторых современников — вдвое больше!), выдающийся организатор науки, бессменный секретарь Всеукраинской академии наук в 1918—1928 годах. И все это далеко не исчерпывающий перечень.
Фигура академика Агатангела Ефимовича Крымского (1871—1942) и по сегодняшний день вызывает целую гамму сложных чувств: удивление, восторг, живая заинтересованность, пиетет, боль за трагическую судьбу (однако со стороны некоторых современных фальшивых «вольнодумных» интеллектуальных «звезд» еще и подсознательное невосприятие, смешанное с завистью — потому что критерии интеллектуальности слишком жесткие, требования к настоящему, по гамбургскому счету, знания очень высоки!). Причем Крымский принадлежит к немногим историческим личностям, жизненный путь которых словно подтверждает старую истину: «Большое видится на расстоянии». Потому что чувство глубочайшего уважения ко всему, что он сделал, не исчезает, даже больше — укрепляется по мере того, чем дальше и глубже знакомишься с творческим и научным наследием великого академика.
Агатангел Ефимович Крымский родился 3(15) января 1871 года в городе Владимир-Волынском Волынской губернии. Он происходил из старинного татарского рода, который до конца XVII века жил в Бахчисарае — столице когда-то могущественного Крымского ханства — и был вынужден покинуть этот край из-за внутренних беспорядков; таким образом, предок будущего выдающегося ученого переселился на территорию современной Беларуси (города Борисов и Мстислав). Отец украинского энциклопедиста, Ефим Крымский, по профессии — учитель истории и географии, переехал к Владимир-Волынскому незадолго до рождения сына, а через несколько месяцев опять изменил «адрес»: за изданный Крымским- старшим учебник по географии для двухклассных школ автор получил такой гонорар, что смог на эти деньги построить себе дом (!), по сути — даже усадьбу в городке Звенигородка (теперь — Черкасской области), куда и переехала вся семья и где прошли детские годы Агатангела.
Уже в три года мальчик научился читать; в пять лет отец отдал его в Звенигородское реальное училище, а впоследствии — в протогимназию в Остроге (1881—1884), Вторую киевскую гимназию (1884—1885). И, наконец, продолжил свое обучение одаренный подросток в знаменитой Коллегии Павла Галагана (1885—1889), где, можно сказать, и закончилось его интеллектуальное «созревание» (большую роль в этом сыграл известный украинский филолог Павел Житецкий). Именно он тактично, но настойчиво подвел 18-летнего юношу к решающему выбору, который определил всю его дальнейшую жизнь: стать убежденным, сознательным украинцем, человеком, содержание жизни которого — духовное и культурно-национальное возрождение родного народа. Показательно при этом, что сам Крымский неоднократно признавал: он не имеет ни капли украинской крови! И как раз Агатангел Ефимович столько сделал для интеллектуального развития и обогащения Украины ХХ века, что никакие, даже самые высокие оценки, не будут здесь преувеличением.
В письме к Борису Гринченко, с которым его связывали дружеские отношения, от 5 июля 1892 года Агатангел указывал: «Каждый свободный от «официальных» занятий час (имеется в виду обучение в Лазаревском институте восточных языков, Москва, 1889—1892 гг. — И. С. ) я посвящал Украине». И это — не просто красивая фраза. Изучив в «лазаревке» арабский, персидский и турецкий, в придачу к немецкому, польскому, французскому, английскому, итальянскому, древнегреческому и латинскому языкам, которые он изучил еще раньше (впоследствии были еще древнееврейский, санскрит, хинди, урду... свой языковой «ресурс» академик Агатангел Крымский расширял до конца жизни!), Агатангел, официальной профессией которого была арабская филология, ислам и арабская литература, очень активно сотрудничал со львовскими периодическими изданиями («Народ», «Правда», «Житие и слово», впоследствии — «Литературно-научный вестник», где печатал свои поэзии, рассказы, научные разыскания), был знаком лично с Иваном Франко, который очень высоко ценил его талант. Известные слова Франко из труда «Молодая Украина» (1910): «Необычно появление среди украинцев, необычно по своей энергии, страстной любви к Украине и разносторонности знаний и таланта, Агатангела Крымского. Филолог по профессии, ориенталист по увлечению, он проявил себя высокоталантливым поэтом, очень оригинальным автором повестей». Здесь имеется в виду, очевидно, такие образцы художественного творчества Крымского — поэта и беллетриста, как «Пальмовые ветви (Экзотические поэзии)», «Антара», «Гулистан», рассказ «Родительское право», «Первые дебюты одного радикала», «Сирота Захарко», «В народ!». Бесспорно, достижения Агатангела Крымского в сфере украинской литературы являются действительно весомыми (а сюда же нужно еще добавить и сделанные им переводы из Саади, Фирдоуси, Хафиза, Омара Хайяма, Гейне — все это является очень ценным для нашей культуры!).
И все же большую часть времени и усилий молодой Крымский уделяет науке, причем как востоковедению (в самом широком понимании этого слова: литература, история, философия, сравнительный анализ языков...), так и украинистике (тоже в самом широком понимании, как комплексной, фундаментальной дисциплине). И вот в этом гармоническом сочетании «восточных» и «славянских» начал в научном и художественном творчестве Агатангела Ефимовича Крымского и состоит, очевидно, уникальность, исключительность его наследия.
Чтобы убедиться в этом, нужно сделать даже короткий обзор грандиозных результатов труда ученого-энциклопедиста. Итак, Крымский-ориенталист. Здесь вклад Агатангела Ефимовича в украинскую и мировую науку в целом уместно будет сравнить с результатами многолетней систематической работы целого университета! Коротко перечислим только основные труды нашего выдающегося соотечественника. В отрасли арабистики это: «Лекции по истории семитских языков» (1902—1903 гг., написанные вскоре после возвращения из научной командировке в Ливан), «Мусульманство и его будущее» (1904), «История арабов и арабской литературы» (1911). В конечном счете, перевод Корана в сопровождении научного комментария (1907; между прочим, Лев Толстой, по его собственному признанию, «изучал Коран по переводу Крымского»!). Именно Агатангел Крымский был автором всех важнейших статей, посвященных языку; истории и литературе народов Близкого Востока, которые были вмещены в знаменитом энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона. Современники высоко ценили осуществленный им перевод сказок «1001 ночи».
Кримский-иранист был не менее плодотворным. Его перу, в частности, принадлежат: «История Персии и ее литературы» (1923), «Персидский театр, откуда он взялся и как развивался» (1925), «Хафиз и его песни» (1924), более раннее разыскание «История Персии, ее литературы и дервишской философии» (в 3-х томах, 1909— 1912 гг.). Возможно, еще более известным являются достижения Кримского-тюрколога. Это: «История Турции» (1924, блестящий, в некоторых аспектах до сих пор непревзойденный труд), «Тюрки, их языки и литература» (1930), «Введение в историю Турции (европейские источники), 1916», «Низами и его современники» (1941, рукопись была завершена и подана к печати, однако книга так и не вышла тогда, потому что началась война, а 20 июля 1941 года Агатангел Ефимович был арестован органами НКВД на своей родной Звенигородке на Черкасщине, впоследствии вывезен «по этапу» в Кустанай (Казахстан), где и умер в тюрьме 25 января 1942 года от крайнего истощения...).
Однако отнюдь не меньше поражает вклад, сделанный академиком Крымским в украинистику (сейчас мы обойдем эту тему, поскольку она требует отдельного разговора, как и его научно- организационная деятельность на должности бессменного секретаря Всеукраинской академии наук в 20-е годы прошлого века). Директор Института украинского научного языка ВУАН (с 1921 года), руководитель Историко-филологического отдела Академии, председатель Комиссии по составлению словаря живого украинского языка, Комиссии по истории украинского языка, Диалектологической комиссии и Комиссии по правописанию, профессор всемирной истории Киевского университета, руководитель Кабинета арабо-иранской филологии... Остается только удивляться, как он все успевал; ведь эпитет «ученый-универсал» относительно Агатангела Крымского выглядит приблизительным и абсолютно недостаточным клише.
Тяжело переоценить ту роль, которую сыграл академик Крымский в выработке норм украинской орфографии. Еще в 1897 году в статье «О научности фонетического правописания» Агатангел Ефимович выдвинул убедительные аргументы против так называемого этимологического принципа правописания, который тогда поддерживался значительной частью львовских, буковинских и закарпатских изданий, решительно выступив в пользу единой украинской орфографии с учетом прежде всего языковой практики Надднепрянской Украины. Только одна конкретная деталь из «орфографического» участка грандиозной работы, осуществленной академиком Крымским: в первую очередь, именно ему мы благодарны такой, казалось, «вечно» существующей нормой, как написание частицы «ся» вместе с глаголами (а только 100 лет назад было по-другому!).
Агатангел Крымский приехал в Киев в 1918 году (из Москвы, где, преподавая в упомянутом уже Лазаревском институте восточных языков, был профессором кафедры арабской литературы и истории мусульманского Востока). Решение, принятое им тогда, было абсолютно продуманным. Это становится очевидным, когда перечитываешь даже не столько письма Агатангела Крымского за 1917—1918 годы, сколько его стихотворения. Вот, например, отрывки из поэтического цикла «В Трапезунте» (создавался в 1917 году, летом, когда Русская академия наук отправила Крымского в оккупированный российской армией турецкий город Трапезунта для организации охраны памятников древности). Писалось это очень далеко от Украины, но восточная экзотика не может заставить Агатангела Ефимовича, большого востоковеда, забыть о событиях на Родине. И рождаются вот такие строки:
«Я в горах над морем, на високім Таврі.
Хвилі пруть на кручу, як іхтіозаври.
А в затоці — мирно: тиша там, не бунт;
І розкинувсь город, давній Трапезунт.
Я не зміг остаться зараз там, у місті.
В мене славне свято: з України — вісті.
«Україна — вільна!» — вчув я новину.
І подавсь у гори! Вільно тут зітхну.
І тобі, Вкраїно, вільная дорога
Зараз заблищала до життя нового.
Ти одкритим морем сміло попливеш!
Ти новітнім щастям гордо заживеш!».
Это писал исключительный эрудит, ученый воистину мирового уровня, человек всеохватывающий знаний, который больше всего в мире презирал невежество и дилетантский апломб (стихийное бедствие наших дней!). 70-летний энциклопедист Крымский признавался друзьям: «Сейчас, на склоне лет, я владею несколькими десятками языков. С этого года начал изучать абиссинский (эфиопский), вавилонский языки...» Можно с абсолютной уверенностью сказать: если бы на совести тоталитарной большевистской власти была бы только (только?!) гибель академика Крымского, это преступление навсегда бы осталось в истории вечным клеймом проклятия. И еще: как же нам сейчас не хватает новых Крымских...
