Любой новый премьер-министр, прежде всего, думает о самых насущных проблемах внутренней политики. Что и понятно. Однако иногда — и Тони Блэру придется скрепя сердце это подтвердить — международные проблемы могут оказаться более сложными, а их полследствия — потенциально более разрушительными. Есть среди них такие, которые, как, например, события 11 сентября 2001 года, налетают словно гром среди ясного неба и требуют ответа здесь и сейчас. Есть и те, что собираются долго и долго распространяют впереди себя, по выражению Черчилля, «ощущение грозы».
О том, что за рубежом его поджидает немало трудностей, Гордону Брауну наверняка известно. Это и Ирак, и всем надоевший вопрос конституции ЕС, и развитие взаимоотношений с Вашингтоном, и конфликт в Афганистане, и амбиции будущего премьера в Африке. Не все из них, конечно, окажутся такими же страшными, какими их малевали. Однако будут и такие, опасность которых со временем окажется большей, чем предполагалось. Судя по последним событиям, отношения с Россией, вероятнее всего, войдут во второй список.
О саммите Россия—ЕС, прошедшем вчера в «Волжском Утесе», вряд ли можно сказать, что он стал продуктом при полном непротивлении сторон. Со стороны Европейского Союза было выражено беспокойство относительно взятого Россией направления, со стороны президента Путина — бескомпромиссный отказ учитывать любую критику в свой адрес. Разногласия обнаружились по самому широкому кругу проблем — от подавления противников Путина внутри страны и неприкрыто российского «кибернападения» на Эстонию до жестокой ссоры между Москвой и Варшавой о дальнейшей судьбе польского мяса. Еще несколько лет назад об этом можно было бы сожалеть, но ни Великобритания, ни ЕС не приняли бы это близко к сердцу. Однако сегодня, когда Союз продвинулся на восток, отстраняться от этих проблем больше невозможно.
Нельзя отрицать, что Россия с полным основанием занимает в нынешних международных отношениях гораздо более серьезные позиции, чем во времена Ельцина, когда ее звезда совершенно закатилась. Благодаря возрождению экономики и решимости действовать в русле традиционного российского национализма Путин чрезвычайно популярен у себя в стране. Да и жить рядом со слишком слабой Россией никому бы, естественно, не хотелось.
И все же последние события не могут не внушать беспокойства. Создается впечатление, что Россия, во-первых, сама сползает к авторитаризму, и, во-вторых, стремится целенаправленно дестабилизировать обстановку в соседних странах — что тем более опасно, поскольку у России больше соседей, чем у любой другой страны мира. На горизонте уже почти вырисовывается возврат к холодной войне; при этом в приход нового «холодного мира» никто, по большому счету, не верит. Именно этот тезис, если читать между строк, прозвучал во вчерашнем выступлении на саммите канцлера Германии Ангелы Меркель.
В начале следующего года Путин должен уйти со своего поста. Если он, в нарушение нынешней российской конституции, не сделает этого, то тем самым окончательно продемонстрирует миру, что демократический эксперимент в России окончен. Но даже если он, что более вероятно, уйдет в отставку, только самые простодушные поверят, что его преемник будет занимать более дружественные позиции. Всерьез бороться за место в Кремле могут только те, кто добился благорасположения самого Путина, и следующий президент России в любом случае будет считать, что путь к популярности лежит по дороге, проторенной Путиным.
Степень неприличия, которой при этом может достигнуть поведение России, будет зависеть от того, насколько жесткой реакции новый президент будет ожидать от других европейских лидеров, в том числе и от Брауна. Если Великобритания начнет колебаться в своем отношении к действиям России, то Москва, вероятнее всего, превратится для нас в еще более напористого и агрессивного «партнера». А это уже станет поводом для усиления отчужденности со стороны многих членов Европейского Союза, мнения которых Брауну еще придется спрашивать и по новому «мини-договору» взамен конституции ЕС, и по многим другим вопросам.
Кандидат в премьеры уже заявил, что первой проблемой, за решение которой он возьмется после вступления в должность, станет реформа системы здравоохранения. Однако в реальной жизни все может оказаться далеко не так просто.
