Украинское казачество не только является одной из наиболее ярких и героических страниц истории Украины, но и представляет собой уникальное явление в мировой истории. Интерес к казачеству всегда был велик как со стороны историков, так и простого народа, воспевшего подвиги казаков в своих песнях и думах. Однако, к сожалению, из-за отсутствия полноценных источников немало проблем, связанных с его изучением, до сих пор не вполне прояснены.
Общеизвестно, что столицей казацких вольностей, куда они обращались своим сердцем и помыслами, и где находился цвет казачества, была Запорожская Сечь. Название «сечь» происходит от слова «сечь, секти», то есть рубить. Первоначально оно означало укрепление из срубленных деревьев и камыша. Нередко употребляют и другое название для казацких поселений — Кош. Слово «кош», вероятно, очень древнего, индоевропейского происхождения. Родственные слова в санскрите означают «войско», «стан вождя» и т.п. Таким образом, с того времени, когда первые казаки начали создавать свои военные объединения, избирать вожаков и строить укрепления-базы, они стали употреблять эти слова для обозначения столицы Войска Запорожского.
Почти всегда Сечь была расположена на идеально укрепленных самой природой местах — на речных островах, которые трудно было обнаружить среди великого множества им подобных в прибрежной лесной гуще, в море плавней. Сама Сечь была окружена рвом и десятиметровым земляным валом, на котором стоял деревянный частокол. Среди крепостных укреплений выделялись высокие башни с бойницами для пушек. Сильно укрепленным был также выход к реке.
Внутри крепости находился майдан с церковью и позорным столбом, где наказывали виновных. Вокруг майдана стояли большие длинные дома — курени, где жили сечевики, дома старшины, канцелярия, а дальше — склады, арсеналы, ремесленные мастерские, торговые ряды. Слово «курень» означало и дом, где проживали казаки и была их кухня, и военную, а позднее — территориальную единицу. Всего насчитывалось до 38 куреней, в которых обычно собирались казаки-земляки.
Таким образом, «сечь» означает лесную вырубку и, следовательно, указывает, что первые поселения запорожских казаков ставились на поросших лесом островах и в прибрежных плавнях. Таких сечей за все время существования Запорожья традиционно, начиная еще с Д. Яворницкого, насчитывают восемь.
Известные на сегодня источники не дают однозначного ответа на вопрос, где была Запорожская Сечь в конце XV — первой половине XVI столетия. Однако для более позднего времени информация в различных источниках становится более богатой. Она дает основания считать первой из известных Запорожских Сечей — Хортицкую, которая существовала в 1553—1557 (по другим данным, в 1556—1557) годах. Хортицкая Сечь была создана при активном участии гетмана запорожцев Дмитрия Вишневецкого, получившего прозвище Байда, человека незаурядной и яркой судьбы. Хортицкая Сечь сыграла важную роль в подготовке походов против татар и турок, но в конце лета 1557 года была захвачена и полностью разрушена многотысячным войском крымского хана Девлет-Гирея.
После Хортицы Запорожская Сечь находилась поочередно на острове Томаковка (1560— 1593), реке Базавлук (1593—1638), Никитином Роге (1638—1652), реках Чортомлыке (1652— 1709), Камянке (1709—1711), в Олешках (1711—1734), на реке Подпольной (1734—1775).
Когда в 1775 году Запорожская Сечь была ликвидирована российскими войсками, часть казаков перенесла ее в гирло Дуная, где она существовала в 1775—1828 годах под названием Задунайской.
Таким образом, восемь сечей существовало на территории современной Украины и одна — Задунайская — в Добрудже (современная Румыния).
Между тем исследование имеющихся исторических источников дает все основания считать, что казацких сечей было гораздо больше.
Первое, на что следовало бы обратить внимание, так это на то, что Дмитрий Вишневецкий- Байда соорудил свой «городок» не на собственно Хортице, а на близлежащем острове Малая Хортица, известном также как остров Верхнехортицкий, Канцеровский, Вырва и, что наиболее интересно, остров Байда. Именно на этом острове археологи обнаружили остатки укрепления XVI ст., а также ружья, обломки сабель, топоры, наконечники стрел и копий, монеты, относящиеся ко временам Дмитрия Вишневецкого.
Любопытно, что на самой Хортице (Великой Хортице) археологических материалов, которые бы подтверждали пребывание здесь казацких укреплений, пока что не обнаружено.
Однако в трудах некоторых мемуаристов — С. Мышецкого, Г. Спасского и других — отмечается, что в 1618—1620 годах запорожские казаки построили крепость — Кош на Хортице.
Считается, что во время морских походов против Турции на острове некоторое время со своим войском находился гетман Петр Конашевич-Сагайдачный. Об этом рассказывают легенды, а также названия отдельных мест — урочище Сагайдачного, «ліжко і люлька Сагайдака» (на Средней Скале), Сечевые ворота, вал Сагайдачного. А. Кащенко в своих «Оповідях про славне Військо Запорозьке низове» утверждает, что построенная Сагайдачным на острове Хортица крепость просуществовала там до 1625 года, когда после восстания М. Жмайла вследствие притеснений поляков запорожцы были вынуждены уйти вглубь непроходимых зарослей Великого Луга. Однако и после этого на Хортице в разное время находилась запорожская застава вплоть до ликвидации Запорожской Сечи.
Таким образом, в истории Запорожья было две Хортицкие Сечи — Малохортицкая (1553— 1557) и Великохортицкая (1618—1625).
Следует также обратить внимание на временной разрыв между взятием Малохортицкой Сечи и возникновением укрепления на острове Томаковка. Неужели в этот период казаки не имели Сечи? Нет, казаки не ушли с Днепра, они отступили на север, к Монастырскому острову (сегодня это практически в центре Днепропетровска). Название острова происходит от основанного здесь около 870 года византийскими монахами и разрушенного в 1224 году монголо-татарами монастыря. Монастырский остров видел многое, на нем останавливались по дороге в Константинополь княгиня Ольга и равноапостольный князь Владимир, но наиболее яркой страницей бурной жизни острова стало длительное пребывание здесь князя-гетмана Байды-Вишневецкого.
После разрушения весной 1557 года первой Сечи Вишневецкий отправляется в Москву, где он был торжественно встречен и обласкан Иваном Грозным. Князь-гетман поступает на службу к московскому царю, получает за это в удел Белевскую волость.
Однако уже весной следующего, 1558 года царь направляет его воевать Крым. Русский летописец говорит об этом так: «И велел государь князю Дмитрею стояти на Днепре и берегти своего дела над Крымским царем, сколько ему Бог поможет». Перед походом на Крым Вишневецкий направляется в Кабарду, а оттуда через донецкие степи поднимается вверх по Днепру, спеша навстречу отряду путивльских ратных людей во главе с дьяком Ржевским, посланным Иваном Грозным на помощь казакам. По свидетельству летописца, князь встретил «диака выше порогов, и
к о ш (курсив. — Авт. ) и запасы оставил выше порогов на Монастырском острове». Таким образом, Вишневецкий перед походом на Крым строит на Монастырском острове укрепленный лагерь под охраной постоянного гарнизона. Выбор места для укрепленного гарнизона был не случаен. Остров издавна использовался как застава купеческими караванами на пути «из варяг в греки» и дружинами киевских князей. В 1559 году на Монастырском острове вместо укрепленного лагеря строится деревянный замок. Об этом свидетельствуют современные тем событиям русские Патриаршая и Воскресенская летописи, четко указывая на существование на Монастырском острове замка, или «острога».
В 1559 году после удачного похода на Крым окольничий Данила Адашев, преследуемый татарской ордой, укрылся в замке на Монастырском острове. Хан, который полтора месяца шел за противником, не решился брать штурмом грозное укрепление и был вынужден бесславно вернуться в Крым. Успешный поход вызвал огромную радость в Москве. Митрополит велел служить во всех церквах молебны, а царь послал гонцов «на Монастырский остров к Данилу с товарищи с своим жалованьем, с золотыми».
В 1550—1562 годах Монастырский замок становится форпостом борьбы с турецко-татарской агрессией. Большую часть времени Вишневецкий проводит в битвах с татарами на Северском Донце, Дону, в Черкессии, несколько раз штурмует Азов. И каждый раз он возвращается на Монастырский остров с крепостью, которая являлась надежной базой для отдыха и пополнения запасов.
В 1562 году на Монастырский остров приезжает двоюродный брат Байды Михаил Вишневецкий и привозит ему охранную грамоту от польского короля (к тому времени мятежный князь решил вернуться под польскую корону). Вишневецкий отправляется в Польшу, а вскоре становится участником похода в Молдову, закончившегося для него трагической гибелью. После смерти Байды казаки покидают Монастырский остров и переносят Сечь на остров Томаковка, ниже порогов.
Все сказанное позволяет считать укрепление на Монастырском острове, построенное Вишневецким, Запорожской Сечью, которую по имени острова можно назвать Монастырской.
За пределами Украины запорожцы также заложили несколько сечей, помимо всем известной Задунайской.
Так, Черкасский городок на Дону, ставший впоследствии столицей Войска Донского, был основан выходцами с Днепра. У Татищева в его «Истории Российской с древнейших времен» сообщается, что «в царствование Царя и Великого князя Ивана Васильевича из-за Днепра с князем Вишневецким Черкасы на Дон перешли и, там поселившись, город Черкасский построили». Напомним, что черкасами в Московском государстве называли украинских казаков (от названия города Черкассы).
Подобно этому освещает событие и современник Татищева, историк XVIII века Болтин. «Когда турецкое войско в 1569 году приходило под Астрахань, тогда призван был с Днепра из Черкас князь Михайло Вишневецкий с пятью тысячами запорожских казаков, которые, совокупясь с донскими, великую победу на сухом пути и на море в лодках над турками одержали. Из сих черкаских казаков большая часть осталась на Дону и построили себе особливый (т.е. отличный от остальных донских поселений. — Авт. ) городок, назвав его Черкасским».
Этот «особливый городок» на Дону представлял собой не что иное, как Запорожскую Сечь, поскольку в точности повторял свои днепровские аналоги. Для поселения, как обычно, был выбран остров, защищенный со всех сторон водой. Крепость окружал земляной вал. На валу стояли стены с двойным рядом дубовых частоколов, набитых внутри землей. Крепость дополняли деревянные башни и ров, заполненный водой. Состоял городок, как и все сечи, из куреней (домов) и землянок. В административном отношении он также разделялся на курени, которые лишь позже стали называться станицами.
Все сказанное позволяет говорить о существовании Запорожской Сечи на Дону —Черкасской Сечи. Следует отметить, что наряду с россиянами украинские переселенцы и в дальнейшем непрерывно пополняли население Дона. Именно этим объясняется нерушимый военный союз донских казаков с запорожскими.
Еще один малоизвестный факт. Новая (Подпильненская Сечь) не была последней на территории Украины. После ликвидации Сечи те запорожцы, которые не пожелали уходить за Дунай, разбрелись по всей Южной Украине. Однако запорожская старшина (А.Головатый, С.Белый, З.Чепига) не оставляла мысли о возрождении Сечи, используя при этом покровительство Г. Потемкина. И уже в 1783 году Потемкин в особой «прокламации» высказал свои намерения снова собрать запорожцев. «Объявляю, —говорилось в этой прокламации, — чрез сие из пребывающих в Азовской губернии, Славянской и Елизаветской провинции жителей, кои в бывшем войске Запорожском служили, что полковому старшине и армии капитану Головатому Антону препоручено от меня приглашать из них охотников к служению в казачьем звании под моим предводительством». Таким образом, уже через восемь лет после упразднения запорожское казачество стараниями оставшейся старшины было возрождено. Правда, без какого-либо определенного центра наподобие Сечи. Но это лишь пока.
В 1787 году, в преддверии войны с Турцией, российское правительство предоставило запорожцам по их просьбе место в урочище Васильково у Бугского лимана для основания Войскового Коша. Казаки быстро завели на Коше старые сечевые порядки, поставив курени и выбрав на раде кошевого атамана — Сидора Белого. Но Васильковская Сечь просуществовала недолго. В это время казаки приняли название Войска верных казаков запорожских, а в конце 1788 г. за активное участие в русско-турецкой войне и особые отличия при взятии причерноморских крепостей Войско верных казаков получило новое наименование — Войско черноморских казаков.
По окончании войны и в связи с расширением российских границ в конце 1789 года новый кошевой атаман Захар Чепига перенес Кош в село Слободзея на Днестре, что в 20 верстах ниже Бендер. Было основано три паланки — Поднестровская, Березанская и Кинбурнская. Слободзейской Сечи также была уготована недолгая судьба. Царское правительство, поначалу пообещавшее отдать казакам земли между Бугом и Днестром, в очередной раз не выполнило своего обещания и в 1793 году переселило черноморцев на Кубань. Сечи, или Коша, на Кубани уже не было, и от запорожских обычаев вскоре остались одни лишь воспоминания.
Ликвидация царизмом Запорожской Сечи в 1775 году и раздача запорожских земель помещикам привели к бегству части запорожцев за Дунай, в турецкие владения. По разрешению турецкого правительства запорожцы создали здесь Запорожскую Сечь, ставшую известной как Задунайская. Однако Задунайская Сечь также была не одна.
Первоначально Запорожская Сечь заняла небольшую территорию на правом берегу Дуная. Султан дал казакам под Сечь остров Святого Юрия, окруженный Сулинским и Катерлезским (Георгиевским) гирлами Дуная. Кроме того, запорожцам было разрешено свободно поселяться по всем рекам и лиманам от Дуная до Буга. Казаки осели своими паланками возле Хаджибейского и Тилигульского лиманов, в том числе — на Пересыпи (современная Одесса). Однако на самом Дунае запорожцам не удалось закрепиться и построить Сечь, так как здесь они столкнулись с липованами, или некрасовцами — потомками старообрядцев, которые переселились сюда с Дона, спасаясь от преследований в петровские времена.
Противостояние между запорожцами и липованами приняло непримиримый характер и нередко превращалось в кровавые и жестокие стычки. Поэтому в 1778 году, чтобы избежать дальнейшего кровопролития, султан приказал запорожцам перейти Кошем выше по Дунаю в Сеймены — местность между городами Силистрия и Рущук (современная Болгария).
В конце 1785 года значительная часть задунайских запорожцев перешла из Сейменской Сечи на реку Тиса в тогдашней австрийской провинции Банат между городами Цента и Панчова (современная Сербия и Черногория). По договоренности с австрийским правительством Войско Запорожское сохраняло свое устройство и обычаи и должно было нести службу на австрийской границе, за что казаки получали от императора жалование наравне с австрийским войском.
На Тисе казаки прожили почти двадцать лет и покинули австрийские земли в 1804— 1805 годах (о Банатской Сечи напоминают казацкие фамилии Банацкий, Збанацкий). Основная масса запорожцев вернулась в Сеймены. Существуют также свидетельства того, что некоторая часть казаков откололась и подалась на остров Мальту, где в то время еще существовал Мальтийский орден. И хотя исторических источников, однозначно подтверждающих этот факт, пока не обнаружено, сохранилась запорожская песня, описывающая события тех лет:
«Ой, бідна наша, наша головонько,
А що не вкупі наші брати сіли.
Наші брати сіли та й пісню запіли
— Один у москаля, другий у турчина,
Третій у мальтиза служить за одежу».
Возвращение побратимов с Тисы вдохнуло новую жизнь в Сейменскую Сечь, придав запорожцам свежие силы. Запорожцы давно уже вынашивали планы вернуться в устье Дуная. Казаки хотели быть ближе к Украине, и в 1811 году новый кошевой атаман Самуил Калниболоцкий с частью войска двинулся из Сеймен в Килийское гирло Дуная, сгоняя с обоих берегов липован. В Вилковом к задунайцам присоединились запорожцы, осевшие там еще в 1775 году, и объединенное войско двинулось к Дунавцу, одному из притоков Дуная в районе города Тулча. Но здесь некрасовцы дали достойный отпор, и запорожцы вынуждены были ретироваться.
Два года длилась война запорожцев с некрасовцами, принеся немало горя обеим сторонам, пока в 1814 году запорожцы наконец взяли штурмом Дунавец. Липоване вынуждены были бежать в Бабадаг, а оттуда турецкое правительство через некоторое время переселило их в Малую Азию, в город Майнос.
Дунавецкая Сечь практически ничем не отличалась от своих предшественниц на Днепре. Как и прежде, на Сечи не было женщин. Все семейные казаки, как и на Запорожье, выходили на хутора и слободы. Многие из них до сих пор сохранились в Добрудже (Слава Черкасская, Слава Руська, Журиловка, Баклажанка, Ганчарка и другие).
В мае 1828 года, в начале русско-турецкой войны 1828—1829 годов, задунайские запорожцы во главе с кошевым атаманом Осипом Гладким перешли под Измаилом на сторону русской армии и приняли участие в войне с Турцией. В отместку султан приказал разрушить Задунайскую Сечь. Так прекратила свое существование последняя из Запорожских Сечей.
Как видно из приведенных фактов, на самом деле Запорожских Сечей было гораздо больше, чем восемь. Почему же в отечественной истории закрепилось именно такое их количество?
Очевидно, не последнюю роль здесь сыграла магия числа семь. Дело в том, что первоначально насчитывали именно семь Запорожских Сечей. Связано это было с царившей долгое время негативной оценкой как деятельности, так и личности князя Дмитрия Вишневецкого. И лишь с переосмыслением этой исторической фигуры и признанием его заслуг в формировании казачества Сечью (восьмой по счету, и первой по времени основания) стали считать основанный им городок на острове Малая Хортица.
Другой, не менее важной причиной является отсутствие достаточно полных и надежных источников, поскольку многие исторические материалы либо исчезли в эпоху исторических лихолетий, либо попросту были уничтожены.
И, наконец, последнее. Несмотря на огромную историографию о казачестве, до сих пор нет четкой и однозначной концепции его возникновения и формирования. Ведь если мы считаем Сечью городок Вишневецкого на Малой Хортице, почему не признать таковой и городок на острове Монастырском. Если мы считаем Сечью казацкое поселение в урочище Олешки, почему не считать таковой казацкий Кош в урочище Васильковом (в устье Южного Буга).
Не менее малоизученной остается и тема участия украинского казачества в формировании других казачьих сообществ. Запорожское казачество принимало активное участие в этногенезе не только кубанского, но также донского, терского, уральского казачеств в России, а также, возможно, днестровско-дунайских гайдуков. Если мы считаем Запорожской Сечью сечи на Дунае (а не только на Днепре), то почему мы не можем назвать Запорожскими Сечами такие же Коши на Дону, Днестре, Тисе. Эти страницы истории украинского казачества еще ждут серьезных и беспристрастных исследований.
