Первая встреча Ющенко с российским президентом в Москве не стала переворотом в истории двух держав. Но лидеры попытались заглянуть в будущее украино-российского диалога, а вместо ЕЭП предложен новый вариант — «вечного стратегического партнерства». Основной вопрос перспектив такого будущего: найдут ли оба лидера обоюдно приемлемые позиции для общего успешного рабочего старта? Ведь если Украина намерена стимулировать процессы евроинтеграции, то Россия пока не спешит с выводами в ситуации бурных перемен у западного соседа.
Ломая политические стереотипы, в первую очередь для себя, украинское общество выбрало «низовое» направление внутреннего национального политического движения, а вследствие с этим и спровоцировало выбор нового внешнего дипломатического курса — ускоряющейся евроинтеграции. Несмотря на всю прагматику украинско-российских геополитических контактов и учитывая перспективы украинско-российского бизнеса, евроинтеграция стала монопольным трендом новой власти, от которого ей невозможно отказаться. Но с которым не всегда будет легко работать с некоторыми другими геополитическими партнерами. Поэтому перевод внешнеполитических отношений Украины и России из плоскости конфликта украинской евроинтеграции и российской энерго- геополитики в поле сотрудничества — ключевая задача новой национальной дипломатии.
По поводу новой динамики евроинтеграции Украины российский ответ будет иметь далеко не односторонний характер. За этим, разумеется, не последует резкое похолодание «братских отношений», но появится фактор наличия не всегда согласной и не легко договорной российской стороны.
Во-первых, российское руководство ожидает глубоких системных изменений в украинской экономике и будет вынуждено играть на опережение в рамках дипломатической и энерго-экономической игры в европейском регионе. Переходя при этом с горизонтальной схемы дипломатии — Россия—Украина на «ломаные линии» — Россия—ЕС—Украина, Россия—США—Украина. Во- вторых, «революционные» разломы постсоветского пространства пока носят болезненный характер с обоюдностью экономических потерь и, стоит надеяться, что Россия и Украина очень аккуратно подойдут к вопросу о модернизации своих отношений, с минимальными экономическими рисками. Ими могут стать энергокризис в Украине и энерготранзитные проблемы России, взаимное сужение рынков, усложнение таможенных процедур пересечения границы и т.д.
Сегодняшней задачей как Ющенко, так и Путина будет попытка сдержать любую тенденцию опасного сценария экономического реваншизма и продемонстрировать возможности взвешенной внешней политики с единственной целью — сохранить весь накопленный экономический объем. Понимание принципа «ломать — не строить» становится тактикой экономического переформатирования, которое не нуждается в дополнительных условиях запуска, достаточно лишь огласить новые правила экономической игры для представителей как российского, так и украинского крупного и среднего бизнеса, чтобы основные наработанные связи заработали в прежнем режиме, а новые перспективные совместные проекты получили необходимый приток инвестиций.
Приоритеты, расставленные в сфере энергетического сотрудничества Украины с Россией, во многом восстановят статус-кво их основных геоэкономических интересов. Для национальной энергетики появляется шанс перейти со схем энергозависимости, на схемы энергостратегичности, то есть установить такие правила, когда энерго-бизнес займет свое место в экономике и будет минимально определять региональные геополитические тренды. И в этом вопросе соединятся как чисто рыночные интересы, так и интересы смежных региональных зон. Тем более, что эффект разрыва ничего не даст в электоральном смысле ни Ющенко, ни Путину. Речь идет в первую очередь о востоке Украины, где сосредоточена критическая масса экономических ресурсов страны, сориентированная на общий украинско-российский рынок.
Если Ющенко резко позиционирует Украину, как государство, которое уходит «под зонтик» европейско-правовых гарантий, восточным партнерам Украины по бизнесу предстоит серьезная переоценка участия в украинской экономике российского капитала. Возможно временное замораживание российских инвестиций. Но если Путин будет отыгрывать «оранжевое поражение» энергетической блокадой Украины, он потеряет рейтинг не только в нескольких соседних с Украиной регионах, но главное —рынку энергоносителей вновь будет угрожать очередной кризис и возврат к временам альтернативных транс-европейских трубопроводов — дорогостоящих и неоптимальных.
Сегодня в украинско-российских отношениях многое зависит от фигуры Путина. Захочет ли он играть в европейские правила игры с Украиной? Предложит ли он Украине новый формат энергосотрудничества? Это существенно повлияет на ход трансформации постсоветского пространства в поле новой европейской геополитической доктрины.
Первый официальный межпрезидентский контакт Ющенко и Путина — это лишь обязательная вступительная часть долгосрочной стратегии под емким названием «энерготранзит». Удастся ли отстоять и развить Ющенко национальный ТЭК под боком у российских гигантов энерго- бизнеса — это первый серьезный тест нового президента и его команды на профпригодность работы с Россией.
Становится понятным, что конфликты и амбиции, коснувшиеся стратегических сфер, — энергетики, металлопроката будут дорогостоящими и ресурсозатратными. И если они окажутся переведены на порядок ниже, где будут сражаться не гостарифы на энергоносители, а рыночные капиталы инвестиций, тогда ситуация энергетической безопасности окажется под контролем.
Сегодня, накануне формирования новой схемы дипломатии, политики, экономики и бизнеса, Украина получила возможность задавать региональный геополитический смысл нации, а Россия обрела условия, в которых способна настроиться на иную ритмику изменений постсоветского пространства. В том числе и на новую политическую и культурную ритмику Украины, которая сегодня берет на себя обязательства вписаться в общеевропейский формат.
Одним из важнейших факторов дальнейшей успешности украинско-российских взаимоотношений станет, доведенный успешно до конца, геополитический проект Украины. На энергоэкономические приоритеты российского руководства во многом окажут влияние те или иные решения Европы по поводу интеграции Украины в ЕС. И если ЕС традиционно неопределенно будет высказываться вновь по вопросу украинской евроинтеграции, то он получит украинско- российскую рефлексию в виде особых энерготранзитных отношений. Если же процесс интеграции удастся ускорить и воплотить в виде унификации таможенных, валютных и политических правил, чтобы участие украинских политиков в европолитике стало нормой, тогда Россия сможет перейти на европейские правила игры с Украиной без особых вариантов энергопартнерства. На это и стоит ориентироваться новому национальному истеблишменту, когда изменение правил игры будет толкать Россию на непопулярные в Украине меры по увеличению цен на энергоносители, в том числе и газ. Хотя это вопросы относительно отдаленной перспективы. И если новые лидеры называют временные коридоры евроинтеграции пять-семь лет, то это время стоит использовать для подготовки украинской экономики к условиям новых энерготарифов и не пытаться убеждать Россию белорусскими неэффективными методами.
У Путина появляется шанс (после прецедентов полувраждебного расставания с Балтией и Грузией) дружественно отыграть украинскую партию и «эксплуатировать» дружбу с Ющенко как фактор разумной демократичности в большой внешней политике. Натянутые отношения с популярным в мире украинским «померанчевым лидером» могли бы значительно повысить риски формирования негативного внешнеполитического имиджа Путина.
В этом контексте Соединенным Штатам вовсе не стоит удалять свой геополитический фокус с украинской площадки. Роль США, как посредника в украинско-российских или украинско- европейских отношениях, по меньшей мере, до момента правового оформления нового геополитического статуса Украины, как полноправного члена ЕС — это серьезная протекция, отказ от которой даст меньше дивидендов, чем ее принятие. До этого момента расчет на высокую энерголояльность России будет приносить, скорее всего, больше разочарования.
Кроме всего, Украина готова изменить свой внеблоковый статус, поскольку претендует на роль члена НАТО. Это серьезная заявка, и скорость интеграции Украины в НАТО — это тот индикатор, который определяет сегодня степень заинтересованности США в игре на украинской геополитической площадке. Членство в НАТО будет являться фактом статусного признания Украины страной, достигшей не только европейских стандартов в военной сфере, но, главное, в гражданских сферах экономики и политики.
Таким образом, в схеме Украина—Россия стоит предполагать существенные правки. И если прежняя модель Украины представляла собой независимое внеблоковое, экономически не интегрированное и ориентированное на многовекторность государство, то в новой схеме появляются новые определения Украины, как государства — члена НАТО, члена ЕС и «вечного стратегического партнера России».
