Начало каждого года — пик сезона экономических предсказаний. За несколькими исключениями, экономисты с Уолл- стрит пытаются дать настолько оптимистическую трактовку, насколько это позволяют данные: они хотят, чтобы их клиенты купили акции, а мрачные прогнозы мало помогают их продать.
Но даже продавцы предсказывают более слабую американскую экономику в 2005 году, чем в 2004-м. Я с этим согласен и фактически нахожусь на пессимистической стороне: в 2005 году мы можем начать платить за ошибки прошлого.
Самая большая глобальная экономическая неопределенность — это цена нефти. Понятно, что нефтяные производители не ожидали роста спроса в Китае — и это называется мудрость и предвидение частных рынков. Проблемы аспекта предложения на Ближнем Востоке (а также в Нигерии, России и Венесуэле) тоже играют определенную роль, тогда как трагедия в Ираке привела к еще большей неустойчивости. В то время как цены немного упали по сравнению со своими пиковыми показателями, ОПЕК прояснила, что она действительно намеревается позволить еще большее снижение цен.
Высокие цены на нефть — это огромные затраты для Америки, Европы, Японии и других стран — импортеров нефти. Эффект точно такой же, как от огромного налога, который передает богатство странам-экспортерам нефти. За один только прошлый год счет Америки за нефтяной импорт увеличился приблизительно до $75 миллиардов.
Если бы была хоть какая-то гарантия того, что цены постоянно будут оставаться выше хотя бы $40 за баррель, то были бы найдены альтернативные источники энергии (включая сланцевую нефть). Но мы теперь находимся в худшем из всех возможных миров — цены настолько высоки, что они наносят вред мировой экономике, а неопределенность настолько серьезна, что инвестиции, необходимые для снижения цен, до сих пор не были сделаны.
Тем временем центральные банкиры мира были обучены сосредотачиваться исключительно на инфляции. Наиболее вероятно, что многие вспомнят, как повышения цен на нефть в 70-х годах прошлого века привели к быстрой инфляции и не захотят, чтобы это случиось снова. Процентные ставки повысятся и экономики замедлятся одна за другой.
Переход к более высоким процентным ставкам уже начался в США, где Федеральная резервная система играет на фундаментальной асимметрии рынка. В течение трех прошлых лет снижающиеся процентные ставки были двигателем роста, поскольку домохозяйства брали больше вторичных займов на финансирование своих ссуд на недвижимость и использовали часть сбережений на потребление. Федеральная резервная система надеется, что все это не перевернется в обратном направлении и более высокие процентные ставки не затронут потребление.
Но одной надежды может быть недостаточно. Американские домохозяйства сегодня намного глубже в долгах, чем четыре года назад. Этим они увеличивают потенциально неблагоприятные эффекты повышающихся процентных ставок. Конечно, американские ипотечные рынки позволяют домохозяйствам выбирать более низкие процентные ставки. Но в экономике нет такой вещи, как бесплатный завтрак, и поэтому цена здесь может быть огромной: новые покупатели домов должны будут платить больше, и, как следствие, не захотят и не будут иметь возможности платить такую высокую цену. Цены на недвижимость вполне могли бы снизиться, по крайней мере, с большой вероятностью могло бы замедлиться увеличение процентных ставок. Это бы также повысило спрос.
Но это лишь одна из неопределенностей, стоящих перед американской экономикой. Очевидно, что рост в 2004 году (есть сомнения по поводу его величины) частично происходил из-за условий, которые поощряли инвестиции в том году — когда дело касалось избирательной политики — за счет 2005 года.
К тому же у Америки есть огромные финансовые и внешнеторговые дефициты, которые не только подвергают опасности благосостояние будущих американских поколений, но и оказывают давление на текущую американскую экономику (внешнеторговый дефицит — это вычитание из совокупного спроса). Как замечательно сказал один из моих предшественников на посту председателя группы экономических советников Герб Штайн: «Если что-то не может продолжаться вечно, оно и не будет». Но никто не знает, как и когда все это закончится.
Действительно, президент Буш говорит, что он намеревается потратить политический капитал, который он заработал в течение выборов; проблема в том, что он, похоже, также намеревается потратить и экономический капитал Америки. Его обещания включают частичную приватизацию социального обеспечения и закрепление более ранних снижений налогов, которые, в случае их принятия, увеличат дефициты до рекордного уровня. Можно только предполагать, что именно это сделает с доверием к бизнесу и денежным рынком, но результат не будет хорошим.
В результате высока вероятность еще более слабого доллара, что еще сильнее подорвет европейскую и японскую экономики. Кроме того, доходы Америки не уравновесят убытки Европы: неопределенность плохо отражается на инвестициях по обе стороны Атлантики, и если нехватка доверия к доллару приведет к обвалу американских акций и облигаций, то американская экономика ослабнет еще сильнее.
Европа, в свою очередь, наконец-то начинает признавать проблемы своих макроэкономических институтов, в особенности договора стабильности, ограничивающего использование налоговой политики и центрального банка, который сосредотачивается только на инфляции, а не на рабочих местах или росте. Но существует большая вероятность того, что институциональные реформы не окажут достаточно быстрого результата, чтобы поднять экономику в 2005 году.
Китай — и по большей части вся Азия — представляет собой яркое пятно на горизонте. Возможно, еще слишком рано быть уверенным, но перспективы укрощения чрезмерной экспансивности, которая фиксировалась год назад, кажутся вполне приличными, приводя темпы экономического роста к надлежащему уровню, которому могли бы позавидовать большинство других стран.
В отличие от этого, остальные главные мировые экономические системы в течение следующих двенадцати месяцев, вероятно, не смогут начать работать на уровне своего потенциала. Все они застряли между проблемами настоящего и ошибками прошлого. В Европе — между институтами, созданными для того, чтобы избежать инфляции, в то время как проблема там заключается в росте и занятости. В Америке — между огромным хозяйственным и правительственным долгом и требованиями финансовой и валютной политики. И везде — между отказом Америки мудро использовать скудные всемирные природные ресурсы и ее проблемами в достижении мира и стабильности на Ближнем Востоке.
Джозеф СТИГЛИЦ — лауреат Нобелевской премии в области экономики, профессор экономики в Колумбийском университете. Его новая книга — «Ревущие девяностые: Новая история самого преуспевающего десятилетия мира».
