История свидетельствует, что на земле не было религии, которая не делилась бы с течением времени на две или больше ветвей. В лучшем (редком) случае «ветви» сохраняют между собой нормальные отношения, в худшем — между ними начинается вражда, неуважение к верованиям других, дискриминация граждан по конфессиональному признаку. Примерами могут служить мировые религии — буддизм, ислам, а также — христианство. Разделение и вражда между церквами всегда становятся не только существенными факторами политической, культурной и даже экономической жизни как отдельных стран, так и целых регионов, но также причинами войн и кровавых преследований «инославных» (людей, иначе славящих Бога).
В июле исполняется 950 лет со времени разделения главной ветви Вселенского христианства на две враждующие конфессии, которые позже получили название Католической и Православной церквей или Западной и Восточной (их сегодня 15). Раскол сохраняется и сегодня, оказывая влияние на жизнь, привычки, отношение к миру и менталитет миллионов людей. В истории церквей бывали моменты, когда доходило до полного забвения того, что «по ту сторону баррикады» находятся тоже христиане. Как это ни парадоксально, но многие люди более терпимо относятся к иноверцам (буддистам, индуистам, до последнего времени — к мусульманам и др.), чем к единоверцам других конфессий. Согласитесь, что это совсем нелогично и уж совсем не по-христиански.
СТОЛЕТИЯ ЕДИНСТВА
В первом тысячелетии новой эры единство церквей было реальностью (хотя столкновения между ними существовали всегда). На вселенских и поместных соборах коллегиально обсуждались важные для всех догматические вопросы, принимались обязательные для всех церквей решения (блестящий пример — формулирование и утверждение текста Символа веры — «Верую»). На соборах — вопреки сложностям путешествий в те времена — присутствовали делегаты из самых дальних регионов тогдашней ойкумены. Связи между церквами поддерживались также посланиями, странствующими монахами, паломниками, визитами епископов.
Начиная с IV века христианство имело четкую организацию и состояло из пяти автокефальных церквей. Это были Римская, Константинопольская, Александрийская, Антиохийская и Иерусалимская церкви (в течение последующих веков церквей стало в три раза больше). Самой молодой среди них была Константинопольская (Цареградская) церковь, основанная в IV в., а не в апостольские времена, как четыре другие церкви. В связи с тем, однако, что Константинополь стал «Вторым Римом» и что его церковь всегда была под патронатом императора Византии, Константинопольский патриархат (КП) вскоре занял второе место в системе единой христианской церкви. (Отметим, что «Византия» — условное название, вошедшее в научное употребление только в ХVI веке. Жители «Византии» назвали свою страну сначала «Римской империей», позже — «Романией».)
Первое место в христианском мире на протяжении всего первого тысячелетия занимала Римская церковь — как основанная апостолом Петром. Это проявлялось, в частности, в том, что в случаях каких-либо разногласий другие церкви обращались к Риму как к арбитру. Римский же епископ считал себя призванным заботиться «о мире всего мира и благосостоянии св. Божьих Церквей», о единстве христианских веры и обычаев. Первенство Римской церкви и авторитет римских пап все христианские церкви признавали вплоть до раскола 1054 года. Достаточно сказать, что до самого момента разрыва патриархи Константинополя пытались получить согласие Римского папы на расширение своих полномочий на Востоке и на титул «Вселенский». На это папа Лев IХ отвечал, что титул «вселенский» приличествует лишь папе, названному так еще на IV Вселенском Соборе. Такое положение Римской церкви воспринималось Константинопольскими патриархами с неудовольствием и они постоянно соперничали с Римской кафедрой.
Расколы случались во вселенском христианстве и до 1054 года. Первую анафему Римскому папе Юлию восточные епископы провозгласили в 342 году; в 547 году Римский папа Вигилий отлучил от церковного общения Константинопольского патриарха Мину. Но это были как бы отдельные эпизоды, которые всегда улаживались ради единства церкви.
В 800 году произошло событие, радикально изменившее статус Римской церкви в Европе. Папа Лев III короновал короля Карла Великого как Римского императора и тем самым признал его, а не Византийского императора, наследником Римской империи. Одной из причин было то, что Византия, занятая своими проблемами, не могла предоставлять своей далекой западной римской провинции необходимую военную помощь. Папа часто оставался в Риме единственной — церковной и светской — властью и должен был защищать Вечный город от нашествия варваров или вступать с ними в союзы. После 800 года Римская кафедра стала полностью независимой от Константинополя и прочно связала свою судьбу с Западной Европой, с только что крещенными ею народами молодых, еще полуварварских государств. Однако и тогда она оставалась главенствующей кафедрой христианства.
Шло время, Восток и Запад христианского мира постепенно, но неуклонно отдалялись друг от друга. Тому было много причин, таких, например, как этнический состав верующих. Восточные церкви объединяли, главным образом, греков и славян, а Западная — германцев, галлов, саксов. Для Востока языком общения на протяжении многих столетий оставался греческий (язык христиан I века), тогда как ученые и духовные люди (когда-то это были синонимы) Западной Европы широко пользовались латынью. Может быть, именно с «разделение языков» все и началось — христиане не всегда могли понимать друг друга, не умели читать теологические произведения, документы, письма на языке другой церкви или грамотно вести переговоры между собой. Как считают историки, немало различий в очень важных теологических формулировках случилось «благодаря» неискусным переводчикам. Немаловажное значение имело и то, что в V в. Восток и Запад начали пользоваться «разными» Библиями — греческой «Септуагинтой» (иудейский перевод II в. до н. э.) и латинской «Вульгатой» (перевод св. Иеронима IV—V в.). Неуклонно хотя и постепенно накапливались мелкие различия в церковных обрядах, в свершении таинств, в облачении духовенства. Это неудивительно — Восточную и Западную церкви разделяли большие пространства и находились они в среде людей различных культур. Разделяло их также отношение к светской власти — Римская кафедра всегда стремилась к самостоятельности, не хотела подчиняться светским властителям, как это делали Восточные церкви (во все времена — даже под гнетом Османской или Советской империй).
Но вопреки всем возможным различиям и нараставшим противоречиям, в первом тысячелетии христианам было свойственно чувство принадлежности к единой церкви Христовой.
НА ПУТИ К РАСКОЛУ
Большинство историков считает, что раскол между Востоком и Западом начался еще за двести лет до 1054 года — во время конфликта между Римским папой Николаем и Константинопольским патриархом Фотием в середине IХ века. В то время в Константинополе произошла обычная чехарда патриархов — Игнатия и Фотия. Фотий апеллировал к Римскому папе Николаю, который был в этих делах высшей инстанцией христианского мира. Вмешательством папы, однако, оказались довольны не все, что привело к напряженности в отношениях между Римом и Константинополем. К этому добавилось соперничество за болгарские земли, на христианизацию которых претендовали как Константинополь, так и Рим. В результате восточные иерархи созвали Собор, на котором патриарх Фотий обвинил Римскую кафедру в ересях, «повреждающих» православную веру. Папа был предан анафеме, в ответ на что Собор в Риме анафематствовал Фотия. Особых последствий эти взаимные анафемы не имели. Но именно тогда в Константинополе впервые составили документ («Изобличение латинян»), в котором были тщательно перечислены все отклонения западных христиан от «истинной» веры».
ВТОРОЙ И ПОСЛЕДНИЙ АКТ РАЗДЕЛЕНИЯ ЦЕРКВЕЙ
Отношения между Римом и Константинополем еще длительное время оставались относительно нормальными. Об этом свидетельствует, например, то, что в ХI веке император Константин IХ Мономах предложил Римскому папе Льву IX союз для изгнания из Италии норманнов. Но в то же время между кафедрами возникла конфронтация из-за греческой общины на юге Италии. Хотя община веками подчинялась Константинопольскому патриарху, Римский папа решил ее латинизировать — это была последняя часть Италии, сохранившая восточный обряд. Греческое духовенство было изгнано, в храмах ввели латинские обычаи. Константинопольский патриарх Михаил Керулларий нанес «встречный удар» — в Константинополе были закрыты все латинские церкви и монастыри. Решительные действия Михаила Керуллария мотивировались, не в последнюю очередь, также нежеланием папы Льва IX согласиться на расширение вселенских полномочий Константинопольского патриарха. По поручению патриарха был составлен и распространен новый список «еретических» отклонений Римской церкви от православной веры, которые папа Лев IХ опротестовал. Нормальные отношения между церквами были прерваны.
Для улаживания конфликта в Константинополь были направлены папские легаты (послы) — кардинал Гумберт, канцлер Римской церкви Фридрих и архиепископ Петр. Там послов встретили очень торжественно: они были приняты императором, поселены в богатом дворце. Несколько позже в Студийном монастыре был устроен богословский диспут на тему «еретических» отклонений Рима. В присутствии императора, многочисленного духовенства и знати легаты папы опровергли все выдвинутые против Западной церкви обвинения. Это еще более ухудшило отношения с патриархом Михаилом — он отказался встречаться с легатами и запретил им совершать богослужения в столичных храмах. После нескольких месяцев взаимных обвинений и оскорблений кардинал Гумберт для устранения неудобного патриарха прибегнул к крайней мере — обнародовал папскую буллу, данную ему в Риме папой Львом IХ. Этот документ содержал отлучение от церкви Михаила Керуллария, другими словами — анафему. Заметим, что к тому времени папа скончался.
И вот 15 июля 1054 года во время обедни в Святой Софии папские легаты мрачно-торжественно прошли, разделяя толпу, к самому алтарю. Они обратились к верующим с обвинениями против патриарха, потом провозгласили анафему и, положив на святой престол папскую буллу, вышли из Святой Софии, отрясая прах со своих ног и восклицая по евангельски: «Видит Бог и судит!». При гробовом молчании паствы. А 20 июля экстренно собранный в Константинополе Собор обнародовал ответную анафему; папская булла была публично сожжена. Провозглашение этих взаимных анафем считается свершением раскола (разделения, разлома — схизмы) мирового христианства на две части, который привел в дальнейшем к драматическому разделению Европы на Запад и Восток.
Некоторые историки считают веху «1054» в известной степени условной, тем более, что раскол приняли всерьез далеко не сразу и не все современники. И только после 1204 года — после осады, штурма и разграбления Константинополя католиками-крестоносцами — раскол стал общеизвестным, общепринятым и, в сознании верующих многих поколений, необратимым фактом. Постепенно прерывались все контакты между Восточными и Западными церквами — между церквами, которые имеют одно Святое Писание и Святое Предание, соборно формулировали Символ веры и важнейшие догматические положения христианства, вместе «воевали» с ересями, имели общих святых. И самое главное — верили и верят в одного Бога.
Ко времени раскола на стороне Восточных церквей было все могущество Византийской империи, высокий уровень цивилизации, образованности, а также — большинство верующих христиан. Римская же церковь получила (вернее — взяла) в «наследство» еще необжитые просторы тогдашней Западной Европы, негусто заселенной недавно крещенными «варварами» (в начале второго века в Константинополе проживало свыше 1 млн. людей, тогда как в Западной Европе не было ни одного города с населением свыше 10 тысяч). Со временем, как известно, ситуация полярно изменилась — как относительно уровня цивилизации, так и количества христиан.
РЕАКЦИЯ НАШИХ ПРЕДКОВ
Как восприняли раскол христианства в Киевской Руси? Оказывается — никак, о чем свидетельствует «Повесть временных лет». Под 1054 годом там идет речь о действительно значительном и печальном для Киевской Руси событии — о смерти князя Ярослава Мудрого. Как известно, перед смертью он сказал сыновьям своим: «Если будете в ненависти жить, в ссорах и междоусобицах, то и себя и землю родителей и дедов своих погубите, которую получили с большим трудом». О событиях же в Константинополе летописец не говорит ни слова.
Одно из первых упоминаний о схизме находится в сохранившемся письме Киевского митрополита Иоанна, написанном в 1084 году непризнанному папе Климентию III. Киевский митрополит знает о схизме и о недоразумениях, которые возникли «непонятным образом между вами и нами» (между Западной и Восточными церквами); признавая при этом апостольское происхождение Римской кафедры. Единство, по мнению Киевского митрополита, можно восстановить устранением из Символа веры слов «и Сына», а полное евхаристическое единение — отказом латинян употреблять опресноки — «хлеб мертвый». В своих замечаниях митрополит очень осторожен — очевидно, он надеется на дальнейший мирный диалог между Римом и Киевской Русью.
Позже, в ХIII в., киевские епископы не считали греховным участие в Лионской унии (ХIII век), созванной Римским папой с целью восстановления единства. Примерно в то же самое время князь Данила Галицкий находился в постоянных отношениях с Римской кафедрой. Он даже принял от папы Иннокентия IV корону, надеясь на обещанный папой крестовый поход против монголов. Можно, наверное, утверждать, что и позже, до присоединения к Московской церкви (1686), украинское православие не отделялось от католицизма глухой стеной. Для примера можно указать на многочисленные факты получения образования в католических университетах киевскими спудеями.
ЧЕМ ОТЛИЧАЮТСЯ ПРАВОСЛАВНЫЕ И КАТОЛИЧЕСКАЯ ЦЕРКВИ?
За 950 лет разделения между двумя конфессиями накопилось много отличий как вероисповедного, так и обрядового характера. Православные видят искажения истинной веры в таких учениях Католической церкви: догмат Католической церкви об исхождении Св. Духа не только от Бога Отца, но и от Бога Сына (вставка в Символ веры латинского слова «Filioque» — «и Сына»); учение о главенстве папы в христианском мире как наследника власти апостола Петра; учение о существовании чистилища; о непричастности Богоматери первородному греху; о непогрешимости папы в делах веры. Далее идут различия в обрядах: католики крестят обливанием а не погружением; в причащении используются опресноки, а не квасной хлеб; миряне причащаются только хлебом (без вина); обязательное безбрачие для всего католического духовенства; сидения для мирян в храмах (сегодня введено некоторыми православными церквами, например, Греческой); открытые алтари в храмах; звонки во время богослужений в наиболее важные моменты священнодействия; ношение епископами колец на пальцах; бритье бороды духовенством и др. важные различия. Ранее Католическую церковь упрекали также в том, что богослужение ведется там исключительно на латинском — непонятном народу — языке. После II Ватиканского Собора языками богослужения повсеместно стали национальные. (Русская православная церковь все еще сохраняет непонятный верующим церковнославянский язык.)
ВСХОДЫ ЧЕРЕЗ СТОЛЕТИЯ
Как показало время, от разделения церквей наиболее пострадали страны, расположенные на стыке двух враждующих конфессий, двух культур. Именно в таком положении оказалась Украина, на востоке от которой лежала страна с недавно почти 100 процентным православнымнаселением, а на западе — со 100-процентным католическим. Обе эти страны долгое время претендовали на обладание «ничейной» (украинской) территорией, энергично используя как орудие ассимиляции конфессиональный» фактор.
На протяжении столетий украинско-польские отношения осложнялись, кроме других факторов, «несовпадением» конфессий, хотя в расколе 1054 года ни поляки, ни украинцы не принимали никакого участия: тогда эти два народа только-только вошли в христианское сообщество. Интересно отметить, что первые шаги их христианского пути были одинаковыми. Киевская Русь вошла в состав Восточных церквей в 988 году; Польша — немного раньше.
Польский князь Мешко I принял христианство восточного обряда, вступив в брак с сестрой православного Богемского князя Домбровкою. После смерти Домбровки Мешко женился на принцессе Саксонского дома, что привело к переходу князя в латинскую веру (966) и усилению латинского влияния. Но позиции восточного православия в стране были довольно сильными. Еще в ХIII ст. католические монахи- миссионеры терпели здесь поражения, а количество православных епархий возрастало. Так, в городах Хелме и Перемышле были основаны православные епископские кафедры, подчиненные Киевской митрополии Константинопольского патриархата. Только в ХIV ст. король Ягайла, в соответствии с Кревской унией, принял католицизм и официально отказался от православной веры. Окончательный удар православию нанесла Люблинская уния (1569), положившая конец толерантного отношения к православным. Соседей-славян разделила конфессия.
Православие в Речи Посполитой было «второсортным христианством». Православные епископы, в отличие от католических, часто не допускались в польский Сейм; их права попирались, что распространялось на весь народ православный. Это привело, среди прочего, к почти полному растворению украинской шляхты в польском католицизме. Так возникла еще одна схизма-пропасть — между украинской элитой и украинским народом.
Защиты православные не имели. К тому времени Византийская империя пала (1453), Константинопольские патриархи потеряли все свое былое влияние, были в полном подчинении Османских султанов, «оскудели» и на положение православных за пределами Османской империи имели не много влияния. Именно это и привело западных украинцев к идее союза с могущественным Римским понтификом, т.е. к Унии. (А россиян — к «силовому» провозглашению Московского патрирхата.)
Брестская уния разделила украинский народ на православный Восток и католический Запад, создав в стране очаги конфессиональной нетерпимости, огонь которых пылает и сегодня. Ситуация усложняется той непримиримостью, с которой Русская православная церковь до сих пор воспринимает Брестскую унию (1596). Унию, которая есть не чем иным, как восстановлением частью украинских православных общения с Римской церковью, прерванного в 1054 году. Сегодня со стороны РПЦ это только бесконечное повторение одних и тех же деклараций и протестов, не содействующих, мягко выражаясь, мирным отношениям между католиками и православными, и странно похожих на разжигание вражды. В прошлом же это означало нечто значительно более серьезное — имперские и советские карательные акции против униатов.
Но дело не только в Унии и униатах. Москва, вопреки вековой безграмотности и многочисленным суевериям (провозгласив себя «Третьим Римом», Москва не переняла у Константинополя его учености), всегда считала себя форпостом истинного православия, а украинское православие постоянно подозревала в «нечистоте». Украинские богословские книги фанатично уничтожались, грубо устранялись и запрещались малейшие признаки католического, т.е. западного влияния во всем — литературе, иконописи, духовной музыке, архитектуре и др. Что, конечно, не могло не отразиться на общем уровне образования, культуры украинцев, ставило постоянный заслон между ними и европейской культурой.
Так — в конечном счете в результате раскола 1054 года — Украина оказалась между молотом и наковальней, между Польшей и Россией. Для одних она всегда была недостаточно католической, для других — недостаточно православной. Финал этой исторической драмы еще не сыгран.
Но! Жизнь на стыке двух культур привносит в менталитет любого народа нечто стимулирующее, формирует людей более свободных, гибких, толерантных и любопытствующих, нежели те, которые столетиями были «со всех сторон окружены» только одной верой-конфессией. Невозможно представить себе, чтобы средневековая Россия сформировала таких личностей, как Константин Острожский, Петро Могила, Богдан Хмельницкий, Юрий Немирич, Феофан Прокопович, или чтобы поляк-католик смог на определенное время отказаться от своей конфессии ради получения образования, как это делали в свое время бурсаки Киево-Могилянской академии.
ПРИМИРЕНИЕ?
Столетия жизни «в расколе» привели к полному отчуждению Православных и Католической церквей. И это вопреки тому, что анафемы 1054 года не повлияли на взаимное признание благодати и действенности таинств обоих церквей: католики всегда признавали таинства православных, и наоборот. Так, после Брестской унии Рим принял в лоно своей церкви православных иерархов — в «сущем» сане. Тоже же случилось — с другой стороны — в 1946 году, когда РПЦ насильственно присоединила к себе украинское греко-католическое духовенство. Это означает полную — теоретическую — возможность преодоления раскола.
Наиболее яркой попыткой примирения можно считать историческую встречу в Иерусалиме 5 января 1964 года (30 лет назад) Вселенского патриарха Афинагора и Римского папы Павла VI. Это была первая встреча папы и патрарха после падения Константинополя в 1453 году. Как позже написал патриарх Афинагор, «мы обнялись как братья, встретившиеся после долгой разлуки». Состоялась беседа, потом общая молитва двух делегаций. А 7 декабря одновременно в храме Св. Георгия в Стамбуле и Св. Петра в Риме было провозглашено «Общую декларацию Римо-католической и Константинопольской православной церкви по вопросу о снятии анафем» 1054 года. Пастве и духовенству, которые заполняли храм, патриарх сказал: «Мир устал столетиями жить во тьме. Мы решили устранить из памяти и из жизни церкви анафему, которую провозгласил патриарх Керулларий и его Синод 1054 года». Тогда же II Ватиканский Собор выработал и принял формулу «Церкви-сестры» для православных церквей.
Казалось бы, с расколом покончено. Но нет! Снятие анафем, общая молитва патриарха Афинагора и папы Павла VI приняли далеко не все. Церкви продолжают, как по инерции, жить так, как будто ничего не случилось — в отчуждении. Хотя Католическая церковь прикладывает много усилий для нормализации отношений с Православными церквами — ведь, как повторяет Римский Папа Иоанн Павел II, «того, что нас соединяет, значительно больше, чем того, что разъединяет». Ради церковного мира Ватикан часто идет на серьезные уступки православным. (Последний пример — несогласие Папы Иоанна Павла II на украинский греко- католический патриархат по той единственной причине, что против патриархата возражает РПЦ.)
Закончим словами российского православного священника Александра Меня: «Факт разделения Церкви есть вопиющий грех христианского мира, противление воле Христа. Последствия разделения в духовном плане огромны. Можно доказать, что бесчисленные бедствия разделенного христианского мира были порождены расколом... Но главное заключено в том, что нарушен долг христиан — прощать, а не помнить зло».
При подготовке материала использованы работы Дино Геанакоплоса, Вацлава Гриневича, Оливье Клемана, Натальи Кочиной, Джозефа Линча, Александра Меня, Михаила Поснова, Александра Сагала, Петра Смирнова
