Честно говоря, читаю в последнее время «День» по разным причинам нерегулярно, по случаю. Привлекли мое внимание бурные отклики на заметку молодого аспиранта о национальной идее для Украины. Полюбопытствовал, разыскал и прочитал ее в номере от 14 апреля. Был потрясен. Просто не верится, что такой молодой человек, Артем Петренко, аспирант-социолог 24-х лет, сумел буквально в двух словах выразить то, что многим ученым дядям не удается сделать в толстенных монографиях. Говоря языком математики, это какой-то гипертекст, манифест, настоящая поэзия в политике! Ведь здесь наше прошлое, настоящее и проект будущего, касающиеся всех сторон нашей жизни: культуры, политики, государственного устройства, межнациональных, да и межгосударственных отношений, прав человека, наконец. Того, что как раз и укладывается в понятие так называемой национальной идеи современного европейского государства. Его призывы — без страха и сомнения подхватить идеи глобализации, достойно ответить на вызов времени, отбросить замшелые идейки провинциального, все еще агрессивного национализма, — просто лапидарны. Иного слова не придумаю. Особенно впечатляет, что предлагает все это молодой ученый, социолог. А мы нередко плачем, сетуем, мол, «были люди в наше время»… Оказывается, были и есть. Так держать, Артем и К 0 ! Спасибо также «Дню» — оказался, как всегда, на высоте.
Новая волна дискуссии о национальной идее не могла оставить меня равнодушным. Считаю, редакция полностью права, предоставляя возможность высказаться читателям с различными взглядами. Однако в ряде писем полемика, если можно так выразиться, здравого смысла подменяется откровенно украинофобскими рассуждениями. И если такие взгляды аспиранта Артема Петренко («День», № 66) можно списать на издержки нашего образования и воспитания, которое пока еще во многом остается «советским», а также на присущее молодым желание чем-нибудь выделиться — вот, мол, какой я смелый, то письмо поддержавшего его профессора из Донецка («День», № 77—78), откровенно говоря, удивило. Ну нельзя же почтенному ученому уподобляться своему земляку-шахтеру, который, чересчур вульгарно восприняв постулат марксизма — бытие определяет сознание, — в конце 1980-х годов на всю страну заявил, что ему все равно, как говорить: «колбаса» или «ковбаса», лишь бы она была в магазинах. Вопрос в том, далеко ли мы уйдем с такой «колбасной» идеологией и по какому пути?
