Галина ЖУЛИНСКАЯ известна в нашей стране как один из основателей национального женского движения, которое обрело форму общественной организации под названием «Жіноча громада». Но тяга к общественной деятельности в этом женском союзе не превратилась со временем в сплошные разговоры. Украинские женщины стремились доказать, что способны интегрироваться в рыночную экономику не хуже сильного пола. Помощь в этом многим из них предоставил созданный под крылом «Жіночої громади» кредитный союз «Турбота», который возглавляет пани Галина.
— Как все начиналось?
— С сентября 1993 года в нашей стране появилось положение о кредитных союзах. Это была довольно приблизительная правовая база, на основе которой родилось украинское кредитное движение. Конечно, оно и до сих пор слабое и еще не заняло такого, как в других странах, места в жизни общества. И это именно из-за того, что должная правовая база — закон — появилась у нас только в 2001 году. Правда, по-настоящему он начинает работать только сейчас. Ныне в стране создан еще и регулирующий орган — Госфинуслуг, который начинает перерегистрацию кредитных союзов. В Украине их уже около 800, но никто не знает доподлинно, как они работают и чем занимаются. Поэтому перерегистрация и дальнейшее сотрудничество, мониторинг покажет, как мы все работаем. А для нас Госфинуслуг значит не меньше, чем соответствующий закон. Ведь бывали случаи, когда люди, услышав о кредитном союзе или о финансовых услугах, сразу же вспоминали о так называемых «пирамидах», которые в свое время наделали много бед... Это несло угрозу дискредитации кредитного движения, которое в других странах стало массовым и влиятельным явлением. Тогда все мечтали о том, что, наконец, и у нас будет нормальный закон.
— Дождались?
— К сожалению, надежды были напрасными. Действующий закон страшно несовершенен. Он содержит весьма «интересные» требования. Ну вот, например, в соответствии с ним кредитный союз может зарегистрироваться или в какой-то местности, или при организации. Если он зарегистрировался при организации, общественной или религиозной, то туда можно вступать только ее членам.
— Это можно рассматривать и как ограничение конкуренции.
— Действительно. Союз при этом условии никогда не может вырасти, стать на ноги. Скажем, наш кредитный союз «Турбота» зарегистрировался и организовался при международной организации «Жіноча громада». Но ведь это неправильно, если в союзе не будет ни одного мужчины. Поэтому мы специальным решением на третьем году жизни своего кредитного общества поставили вопрос о гендерном равенстве и решили привлекать в союз также и мужчин. Ведь мы заботимся о благосостоянии семьи, где они играют не последнюю роль, а тем более в финансовых вопросах. Ну что это за финансовое учреждение, где одни только женщины? Это же смешно. Теперь в нашем кредитном союзе 5100 членов, и ровно половина из них — мужчины. Мы так счастливы, что достигли хоть в этом равенства! А тут перерегистрация. И нам говорят, что право вступить в союз имеют только члены «Жіночої громади». Подождите, а куда я мужчин дену? Такие же проблемы и у кредитных союзов, созданных при профсоюзах (их только на центральной улице столицы можно насчитать около пяти). Туда не может поступить даже жена или сын члена профсоюза. Так не может быть. Финансовая организация не может создаваться по таким признакам. Это должна быть широкая, открытая для всех организация, конкурирующая как за большее количество членов, так и за то, чтобы предоставлять больше кредитов людям. В банк «Крещатик» может каждый принести деньги. Потому что это банк. А нас закон ограничивает, хотя в этом нет никакой логики.
— А нельзя перерегистрироваться, скажем, на Печерский район?
— Но куда девать тех членов союза, которые проживают в других районах, в Киевской и других областях, а то и за рубежом? Наша организация международная. Есть у нас участники и из Америки, и из Канады.
— А как поставлено это дело за рубежом?
— В Чикаго есть украинский кредитный союз, он называется «Українська федеральна кредитна спілка», и в нем насчитывается около 40 тысяч членов. Из них, наверное, процентов 30 — поляки. И никто ни в чем в демократическом государстве никого не ограничивает. Но я остаюсь оптимистом и считаю, что мы в Украине способны навести порядок с такими вопросами. Уже готовим небольшие изменения к закону и все. Хотя, честно говоря, дело, по-видимому, не столько в его тексте, сколько в трактовке. Вот что там записано: «Членами кредитного союза могут быть граждане Украины, иностранцы и лица, постоянно проживающие на территории и объединенные признаком членства в кредитном союзе». А затем идет признак членства: член союза должен иметь хотя бы один из перечисленных признаков.
— Так это нормально.
— Действительно. А если их два, то оснований для членства должно быть еще больше. Но чиновники все понимают иначе, чем обычные люди. Они включили в закон еще один коварный пункт: он требует, чтобы мы созывали отчетно-выборные не менее чем раз в год и обеспечивали присутствие на них не менее 50% членов союза. А у нас их, как я уже говорила, 5100. А на «Южмаше» в Днепропетровске в таком же союзе около 7 тысяч членов. Где же мне собрать столько народа и какие деньги на это нужно потратить?
Это — нарушение демократии. Если выбирать президента страны, то человек может прийти, а может и не прийти. А на собрание кредитного союза должны бежать в принудительном порядке...
— Это, по-видимому, взяли из уставов акционерных обществ.
— Да, но кредитный союз совсем другое образование, которое не может стоять на месте, а должно постоянно расти.
— Такой опыт у вас уже есть?
— В 2001 году в союзе было не более 1000 членов. Это мы так хорошо выросли за последние три года. И теперь собрать на собрание 50% становится непосильной задачей. Я приглашаю, а она отвечает: «Нет, я еду в село, мне нужно на огород». А я ей говорю: «Ты должна прийти, потому что не будет кворума и не будет собрания»... Разве это серьезно? Поэтому изменения в закон нужны, мы их будем инициировать и добиваться...
— Мы все время говорим о количестве членов, но еще не упоминали о ваших финансовых мощностях.
— Активы наши уже более 4 миллионов гривень. Практически кредитный союз живет за счет оборота средств. Приходят проценты по кредитам. Мы эти суммы сразу начисляем как проценты на вклады по депозитам, по паевым вкладам... Если будут кредитные союзы ограничивать в поле членства, то они никогда не смогут вырасти, набрать обороты и стать нормальным финансовым учреждением. Время уже нам выходить на такой оборот, который будет давать прибыль. Потому что сегодня кредитные союзы неприбыльны, работают, как говорится, по нолям.
— И если банки рефинансируются центральным банком под довольно низкий процент, то у вас такой возможности нет.
— Только вклады граждан. И потому для нас вопрос членства очень важен. У союза нет средств, чтобы даже нанять нормального бухгалтера, а значит наладить должный учет, и техническое обеспечение для этого.
— Это невозможно даже при таком количестве членов?
— Это абсолютно невозможно. А если нам не удастся внести изменения в закон, то нас будет значительно меньше. Одним словом, поживем — увидим. Жизнь покажет, как будет проходить регистрация, лицензирование. Внимание к нам становится предвзятым. И это нас не пугает. Потому что мы уже семь полных лет на этом рынке. И имеем неплохой опыт.
— Как вы оцениваете этот рынок?
— Он все-таки до сих пор очень и очень слабый. А здесь действует закон: чем он шире, тем больше возможностей предоставлять людям финансовые услуги, тем быстрее растут их объемы. Но дело, я думаю, не только в этом. Кредитные союзы учат людей очень многому. Они учат их дисциплине и самодисциплине, и в конечном итоге принципам хозяйствования на рыночных основах. Достаточно сказать, что человек, который аккуратно, в срок выплачивает свой кредит, не теряет ни копейки. Он для него дешевле, чем для того, кто не привык выполнять свои обязательства.
— А какой процент вы берете?
— Начинали мы, можете себе представить, с огромных процентов, на которых, кстати, работали также и банки. Теперь дошли до 30%.
— Так это довольно много.
— Да. У нас же нет 7-процентных займов Национального банка. Для нас единственный финансовый источник — членские взносы, на которые выплачиваем 18%.
— А сколько по депозитам?
— Тоже 18%. Это такая для кредитных союзов нормальная средневзвешенная ставка.
— Вы работаете как раз на уровне банков по депозитам.
— Нет, депозиты у банков меньше. У крупных банков, а у малых — они именно такие.
— Но вот я кредит бы у вас не взял. Дорого.
— Долгосрочный кредит мы бы вам и сами не дали. А краткосрочный кредит у нас брать можно. Банки во всех случаях работают с залогом, предоставляя те же услуги, что и мы: это покупка в рассрочку холодильников или других потребительских товаров. Но, кроме того, они еще и берут с человека страховку своего риска. К тому же ему не возвращаются те деньги, которые у него берут за открытие счета. А у нас, практически, человек ничего на этом не теряет. Потому что 10 гривен вступительного взноса и 24 гривни членского взноса лежат на счету, и если человек больше не хочет быть членом союза, он их спокойно забирает. Теряет только 10 гривен вступительного взноса. Члены союза имеют возможность получать средства на любые цели: на обучение ребенка, на протезирование или лечение зубов. Это то, на что банк вообще не дает кредиты.
Помню, пришла ко мне приятельница, которая провожала дочь за границу и предложила квартиру в залог, но я ей отсоветовала, дескать, в банке будет дешевле. Но когда она попробовала разобраться в огромной стопке документов, а кроме того, в многочисленных справках, за каждую из которых нужно платить, то она была в отчаянии. Но все же сделала все, что от нее требовали. Но когда пришла за кредитом, то узнала, что ей отказано. Так работает наша банковская система. А мы под недвижимость предоставляем такие кредиты без всяких осложнений. И тогда люди друг другу говорят: там надежно. И вступают в наш союз. Нам хватает нынешнего наплыва желающих, и у нас уже есть люди, которые седьмой кредит получили и вернули.
