Сергей КРЫМСКИЙ, доктор философских наук, профессор:
— Я против того, чтобы в стране была только одна конфессия. В таком случае ситуация будет напоминать то, что происходит сейчас в России: единственная православная конфессия начинает диктовать свои условия государству. Поэтому я против создания в Украине единой поместной церкви, пусть будет несколько конфессий, как, скажем, в США и других демократических странах. Это создает условия для высшего проявления свободы совести людей, уменьшает возможность тоталитарного давления со стороны государства и т. д. Мало того, не надо стараться свести все конфессии в одну — в итоге, повторяю, мы получили бы силу, навязывающую свою политику государству. В любой европейской стране много конфессий, в том числе католических, православных и протестантских. Это элементарное условие демократического развития общества. Создание одной церкви даже в Украине можно произвести только насильственными методами, и это в любом случае сузило бы демократическое развитие общества.
Другое дело — как обезопасить общество от засилья различных сект? Это вопрос серьезный. Но в этой сфере у нас достаточно эффективное законодательство, хотя в некоторых случаях необходимо усилить государственный надзор. Учтите, что многие из этих организаций имеют хорошие финансовые возможности и просто оплачивают молодежи ее участие в разного рода мероприятиях. Этому государство должно уделять достаточно много внимания, потому что опасные тенденции налицо.
Меня удивляет, что именно коммунисты делают такие резкие заявления. Ведь они очень далеки от проблем духовности общества. Духовность подменяется идеологией. Коммунисты вообще не понимают суть духовности, потому что она связана с домостроительством личности, а не с какими-то идеологическими догмами. КПУ опрометчиво поступает, навязывая именно Московский патриархат, ведь это опасная тенденция, которая затрагивает очень тонкие струны православных верующих людей. В данной ситуации политические средства вообще недопустимы, здесь можно только в форме открытой дискуссии сообщить о своей точке зрения. Политические акции, вызванные проблемами религии, категорически исключены.
Стоит заметить, что разные конфессии в демократических странах представлены на государственном уровне. Еще год тому назад в такой однородно католической стране, как Франция, премьер-министр был протестантом. Сегодня, с усилением мусульманского анклава в Европе, религиозное многообразие будет усиливаться. В то же время всегда нужно помнить, что религия, церковные проблемы должны существовать отдельно от государства. Государственное вмешательство оправдано лишь в ситуации с тоталитарными сектами, нарушающими государственное законодательство. Ради справедливости стоит подчеркнуть, что различные визитеры по прибытии в Украину могут демонстративно встречаться с представителями только какой-то одной конфессии, игнорируя другие. Это своего рода скрытые формы вмешательства государства в дела церкви. Скажем, посещение Путиным Печерской Лавры выглядит некорректно. Он мог это сделать как турист, но это была политическая акция, сопровождающаяся заявлениями и участием СМИ.
Не стоит спекулировать на противоречиях между католицизмом и православием в политических целях. Православие не помешает нам стать полноправными членами европейского сообщества. По свидетельству Тютчева, ученика признанного авторитета философской мысли Шеллинга, его наставник хотел принять православие, считая, что это более духовная религия по сравнению с католицизмом.
Мирослав ПОПОВИЧ, директор Института философии НАН Украины:
Это, мягко говоря, позиция странная, поскольку, например, аналогичная позиция российских коммунистов очень хорошо согласуется с их общим националистическим умонастроением. Конечно, это результаты поиска способов расширения электоральной базы. В России это понятно: там показной антиамериканизм, унаследованный еще от советских времен, хорошо сочетается с русским национализмом, и это все укладывается в определенные традиции Компартии СССР.
А вот что происходит у нас? В принципе, это чисто националистическая позиция, причем националистическая в самом скверном смысле этого слова. Поскольку национализм не обязательно должен апеллировать к религиозным ценностям. Такое откровенное православие со стороны КПУ удивляет, ведь никаких выражений любви к Украине до сих от украинских коммунистов не приходилось слышать. Остается только развести руками.
Единственной причиной такого умонастроения может быть лишь слепая враждебность по отношению к Западу. Это яркий пример антизападнической установки: «Что угодно, только не Запад». Недаром любое очередное заявление западных деятелей вызывает судороги у главы КПУ, потому что усиление западного влияния автоматически означает ослабление влияния коммунистов. Попытка найти опору среди православных украинцев, взывая к их религиозным чувствам, может быть связана с тем, что позиции коммунистов резко ухудшились за последнее время, в особенности после начала политреформы и ряда других шагов, которые поставили их в один лагерь с властью. По сути, они только и держались на том, что апеллировали к чувствам тех людей, которые сегодня живут хуже, чем жили при советской власти. Их облик как оппозиционной силы, совершенно очевидно, пострадал, доверие к Компартии со стороны ее электората резко упало за последние несколько месяцев.
Это отказ не только от коммунистических принципов, но и от обычного либерального демократического отношения к религии. Если не обязательно быть воинствующим коммунистом, следуя заветам Ленина, то выступать за отделение церкви от государства обязан любой демократ. Нет демократических сил в мире, которые признавали единство государства и церкви. Даже в США, где 90% населения практикуют протестантизм и четко следуют пуританской этике, признается принцип отделения церкви от государства. В этом и раскрывается суть отношения демократии к религии. Отказ от свободы волеизъявления и вероисповедания может в конечном итоге привести к откровенному религиозному фанатизму.
В значительной степени — это «крик души». Я, например, не могу объяснить многие заявления и поступки лидера коммунистов ничем иным, кроме как просто органической ненавистью и страхом перед Западом. С другой стороны, подчеркиваю, они ищут способы расширения электората. А коммунисты народ не принципиальный, и во имя идеи они могут пойти на безыдейные вещи. Здесь налицо налаживание контактов с социальными низами, то есть с представителями малограмотной и малообеспеченной прослойки общества, предрассудки которых коммунисты и пытаются использовать в своих целях.
Леонид КОРЕНЕВИЧ, писатель:
— Удивительно, что коммунисты, которые в прошлом сделали все для уничтожения церкви — как униатской, так и православной, сегодня выступают за божественную суть. Говоря о наличии нескольких конфессий, господин Симоненко, наверное, забыл, что все православие в славянском мире как раз и пошло из Украины. Андрей Первозванный пришел на наши холмы, сказав, что здесь засияет великий город, а князь Владимир окрестил всю Киевскую Русь.
Каждое государство, по сути, имеет свою конфессию, и это вполне нормальное его право. Я вспоминаю в начале перестройки, когда начали транслировать по телевидению ход Пасхальной службы из Владимирского собора, как радовались люди тому, что церковнослужители проводили службу на украинском языке. Вполне нормально, когда религиозные деятели разговаривают на языке народа. Даже в Библии указывается, что каждая церковь должна говорить на собственном языке. Это мы должны помнить, ведь без этого мы никогда не объединимся, будут усиливаться раздоры, разочарование и враждебное отношение друг к другу. Это своего рода вызов глобальных мировых проблем (терроризм, глобализация, экологические катастрофы), перед которыми мы должны объединиться в государстве, в языке и в вере. Вера должна быть нашей, а не одолженной у Московского патриарха или где-то еще.
Хочу напомнить, что Бог один. Сегодня мир глобально объединяется, уважая любые конфессии. Поэтому заявления о «нежелании православных украинцев целовать папскую туфлю», мягко говоря, некорректны. Богу безразлично, кем ты назовешься, лишь бы ты следовал всем заповедям. В таком случае человек будет отмечен Божьей благодатью и перед ним не будет возникать вопрос, к какой конфессии присоединиться.
Мне кажется, коммунисты пытаются за счет востока Украины завоевать благосклонность еще большего количества населения. Лидер КПУ знает, что президентом он не станет никогда, но понимает, что ему нужно продемонстрировать неплохой процент поддержки, чтобы без проблем потом на очередных парламентских выборах войти в Верховную Раду. У него есть два рычага: статус русского языка и статус УПЦ МП. Понятно, что решение этих задач в нужном направлении даст возможность нашему северному соседу нас колонизировать и использовать в своих целях, как это было на протяжении почти 350 лет. Глава КПУ оправдывается таким образом и перед своими избирателями и российскими коммунистами, ведь он открыто пошел на сотрудничество с властью.
Андрей ЕРМОЛАЕВ, директор Центра социальных исследований «София»:
— Есть все предпосылки для того, чтобы утверждать, что за Украину развернулась геокультурная война. Еще год назад я говорил о том, что судьба Украины связана с геополитической игрой, но не столько даже с какими-то удачными или не удачными экономическими прожектами, сколько с новой геокультурной стратегией. И если еще год назад этот тезис выглядел преждевременным и непонятным, то, по мере разворачивания новых крупных прожектов в Европе и Евразии, вопрос геокультурной войны за Украину становится все более очевидным. Причем поле боя теперь — это не трубы, это не фракции в парламенте, это даже не посты в государстве... Это смыслы и установки. Развернувшаяся дискуссия вокруг судьбы православия в Украине, к сожалению, очень кондовая. Тот факт, что в целом ряде украинских изданий, в том числе в газете «Киевский телеграф», за последнее время появились материалы, которые являются не просто дискуссионными, а установочными, и связаны с разговорами о цивилизационном единстве с Россией, о неком православном единстве Украины и России, выглядит, скорее, как культурная спецоперация, а не дискуссионная площадка. Дело в том, что феномен украинского культурного пространства в том и состоит, что Украина заряжена экуменическими идеями. Вообще в идеале, возможно, миссия Украины в том бы и состояла, что она выступила бы в роли соорганизатора диалога между разными конфессиями единого христианского мира. Это не выдумка — это особенность украинского культурного и христианского пространства: количество церквей, история их взаимоотношений, возможность и способность работать в разных формациях с римской католической, российской православной, византийской православной конфессиями. И именно эту специфику сейчас пытаются аннулировать. Положение в этой плоскости не только экспертов, но и политиков, огорчает, потому что они втянуты в сферу, в которой не только некомпетентны, но и выступают теперь уже в роли политических провокаторов. Политизация профессионального диалога приводит вовсе не к решению вопроса веры и церкви. Вообще вопрос веры в Украине — это, скорее, вопрос культуры, нежели верования. У нас еще мало настоящих верующих — у нас очень много людей — носителей христианской культуры. Это тоже наша специфика. Попытка политиков рассуждать о конфессионных особенностях приводит к тому, что люди начинают делиться на политические лагеря. Они от этого не становятся более или менее верующими, но они становятся более политизированными, более социально активными. Политикам это выгодно — они получают избирателей. Но общество получает новые расколы — на пустом месте. Мне кажется, что сейчас создается ситуация, когда необходимо заключить что-то вроде культурного пакта между СМИ, экспертами о том, что этот диалог нужно вынести на более серьезную площадку, возможно даже с привлечением государственных структур. Нельзя допускать, чтобы это стало предметом предвыборных спекуляций. Мы ведь совсем недавно пережили церковный раскол и смогли его преодолеть. Сейчас очень хорошая почва для экуменических идей в Украине. Пока — на уровне конфессионального консенсуса, а не на уровне каких-то объединительных процессов. Обратите внимание, Римская церковь заговорила языком объединительных идей, в Европе сейчас все сильнее объединительные мотивы, тем более, что возникает реальная угроза сектантства, когда традиционные конфессии вынуждены вести диалог по поводу угроз новых синтетических религий. То есть, почва для консенсуса очень хорошая, и Украина, повторюсь, может быть форвардом единения на христианской общей основе. Посему появлению продемонстрированного Симоненко православного шовинизма должен быть дать солидный отпор. Как это организовать? Мне кажется, что это должно быть вне политики. Это должна быть какая-то стабильная экспертная площадка. В свое время была интересная идея — идея создания своеобразной ассамблеи конфессий в Украине как постоянно действующего форума, в котором должны быть заинтересованы не только церкви, но и общественные организации, связанные с верованием, с культурологической деятельностью. Постоянная работа такой ассамблеи позволит решить не только постоянно возникающие грубые материальные вопросы во взаимоотношениях, но она также позволить вырабатывать определенный формат диалога. Религия не должна быть предметом социальных конфликтов. Религия может быть только предметом мировоззренческой дискуссии и не более того.
