— До президентских выборов в России осталось несколько дней. Самое время подвести итоги первого — явно не последнего — срока пребывания у власти Владимира Путина. Итак, ваш вариант ответа на «классический» вопрос: «Who is mister Putin?»
— Каждый государственный человек — Сталин ли, Гитлер или кто-то другой — ищет для себя пример в истории. Для Иосифа Сталина, допустим, такими примерами были Иван Грозный и Петр Первый. Посмотрим на нашего героя. Для Путина идеал — бывший генсек Юрий Андропов. Он ему и памятник собирается ставить, и по-другому всячески выражает свое почтение. А чем Андропов отличился на своем посту? Перед страной во времена Андропова встали чудовищные экономические проблемы — очереди, талоны, дефицит, одним словом — «есть нечего». Андропов искал для экономических проблем административные, полицейские, репрессивные решения. То же самое сейчас происходит у Путина. Он мыслит исключительно в административно-бюрократическом стиле.
— Однако Владимир Путин декларирует партнерство с Западом, пытается представить свое государство европейским или, по крайней мере, уверенно движущимся к европейским стандартам демократии...
— «Глядя из Лондона», как говорят по старинке, я этого движения не наблюдаю. Совсем недавно я мог печатать в России все, что хотел. А вот последняя моя книга «Тень победы» вышла в Украине. Потому как в путинской России такую вещь уже опубликовать нельзя. Для меня это показатель.
— После разгрома остатков оппозиции на прошедших парламентских выборах и переизбрания Путина президентом вторично сосредоточенная в его руках власть еще усилится. Куда может направить ресурс власти и свою энергию Путин?
— Перед Россией стоит очень и очень тяжелая проблема, которую Путин не признает или признает лишь косвенно. Дело в том, что Россия находится на грани развала. Если бы мы с вами два десятилетия назад сказали, что через несколько лет Советский Союз расползется по швам, над нами бы в лучшем случае просто посмеялись. Однако крах СССР и всего коммунистического блока наступил очень скоро. Сейчас Россия оказалась перед аналогичной угрозой. Можете мне верить, можете нет, но россияне признаются в этом сами. Такой пример. Идет война в Чечне. Говорят — не война, а антитеррористическая операция. Но операция должна иметь начало и конец. Где конец чеченской «операции»? Его не видно. Когда мне задают вопрос о Чечне, я говорю: предварительно растолкуйте мне, непонятливому: почему с чеченцами нам хорошо жить, а без них — плохо? Чего вы хотите — приходишь на базар, а там чеченец с автоматом сидит? Говорят, чеченцы — бандиты. Есть чеченская мафия. У чеченцев — работорговля. Хорошо, согласен. Так отгородитесь от них! Пусть они там своей работорговлей занимаются, а вокруг Чечни «китайскую стену» водрузите — пусть там сидят! Почему вы с бандитами хотите жить? Тогда мне говорят — ну, ты же ничего не понимаешь! Там же в Чечне нефть! Ну знаете, я действительно ничего не понимаю. Зачем русскому человеку нефть? Зачем русскому народу нужен газ, бриллианты, золото, уран? Россия добывает нефти больше, чем Саудовская Аравия. И что, народу от этого легче? Добавим еще одно месторождение — и народ станет богаче? Да не станет! Уйдет это в карман какому-нибудь олигарху, купит он себе еще один зарубежный футбольный клуб. Но народу- то что с этого? Мне опять говорят: стой, ты все равно ничего не понимаешь. Если мы Чечню отпустим, тогда же все захотят отделиться! И тогда я говорю: ребята, такую чепуху может сказать только трус. Если вы действительно думаете, что дай свободу Чечне, и все другие захотят свободу, это надо назвать своим именем. А именно — Россия не желает быть под властью Москвы! Вот в чем правда. И нужно искать решение этой проблемы не где-нибудь, а в Москве. Нужно спросить: почему все за Путина голосуют, все так страшно его любят, но дай только свободу — и все разбегутся? Но наш вопрос: куда будет направлена энергия Путина? Ответ: только на то, чтобы удержать Россию от развала.
Думая о будущем России, я долго искал параллель. И вдруг нашел ее. В Африке есть страна — Нигерия. Самая крупная по количеству населения на Черном континенте. И самая богатая. Богатства ее — нефть и другие ископаемые. В Нигерии есть группа очень богатых людей, которые всем этим торгуют. На Запад идет нефть, а деньги от нее оседают в швейцарских банках, на Каймановых островах и т.д. Нигерия — самая богатая по ресурсам страна в Африке. Россия — самая богатая по ресурсам страна в мире. И там и там — небоскребы, яхты, роскошные виллы, шикарные магазины. А в трех шагах влево-вправо от всего этого — жуткая нищета. Мне очень жаль, обидно, я не хотел бы проводить эту параллель, но она сама собой напрашивается. Другой параллели я, увы, не вижу. С Китаем, к примеру, который когда-то был тоталитарным коммунистическим государством, а сейчас занимает первое место в мире по производству стали, телевизоров, компьютеров, ткани, зерна и еще целого ряда важнейших товаров, аналогия никак не напрашивается.
— Вы исключаете возможность построения полицейского государства с развитой экономикой?
— Полицейских государств с развитой экономикой не бывает. Полицейским принято считать чилийское государство времен генерала Пиночета. Однако была принципиальная разница между внутренней политикой Пиночета и того же Андропова. Генерал Пиночет начал с того, что дал людям стимул работать. А у Андропова был один метод: поймать человека и загнать его на завод. Полицейское государство, в котором люди не хотят работать, обречено на провал.
— А что же сделал Пиночет?
— Прежде всего он взялся за малый бизнес, который освободили от налогов. Сейчас в России подоходный налог 13%. Говорят — очень низкий налог, но это все относительно. В Чили, к примеру, если зарабатываешь до 500 долларов, то не платишь вообще ничего. От 500 до 1000 долларов — платишь 1 — 2%. Выше доход — больше процент. Для бедного человека 13% — много, во Франции для бедных налог 7%. Зато для богатого человека там 55%. А в России те же 13 процентов. Кому от этого хорошо? Для очень богатых, миллиардеров — это очень хорошо. А для большинства людей — очень плохо.
— Какие методы, профессиональные приемы спецслужб и т.п. характерны, на ваш взгляд, для стиля российского руководства?
— Дело в том, что мы принадлежали к разным организациям. И когда разведчики ГРУ (Главное разведывательное управление Минобороны СССР. — Ред. ), где я служил, говорили между собой о разведчиках из другой организации — КГБ, где служил Путин, а особенно тех, которые не в капиталистических странах работали, а на территории ГДР, Польши и т.д., мы говорили — они тоже разведчики. Честно говоря, каких-то особых методов я пока не наблюдал, кроме как кого-то поймать, лишить свободы и т.п. Не согласен — значит, в «Матросскую тишину», чтоб не был шибко грамотный. Вот и все методы. То, что власть принадлежит сейчас бывшим или действующим чекистам, не вызывает никаких сомнений ни у кого. Это даже подчеркивается — чекисты там, там и там: губернаторы и наместники, и в Госдуме, и, наконец, кандидат в президенты — действующий президент. Почерк их, конечно, чувствуется. Это — силовое давление. Я не говорю о каких-то хитрых приемах — они мне неизвестны. А взять прессу «за жабры» — это есть.
— Западная пресса откровенно критикует Путина за антидемократизм, в то же время лидеры западных государств стремятся поддерживать с Путиным хорошие отношения. Почему так происходит — европейским и американским политикам на самом деле безразлично, что творится в России с демократией, правами человека и т. д.?
— Судить о них очень трудно: я живу тут уже 25 лет, но понять их логику никак не могу. Появился Горбачев — они кричат: «Горби, ура!» Запад просто изнывал от любви к Горбачеву, это была настоящая «горбомания». А до того был генсек Юрий Андропов — бывший председатель КГБ. Изнывали и от любви к нему: поднимите газеты тех лет. А как же, хороший парень этот Андропов — любит джаз, пьет виски... А еще любили Саддама Хусейна, вооружали его, а потом почему-то разлюбили. Талибан создавался в Афганистане американскими усилиями. А Чаушеску, румынский диктатор, когда приезжал в Великобританию, — его тоже все любили, обнимались с ним, целовались. При этом то, что творилось в самой Румынии, никого особо не интересовало. Откровенно говоря, я даже не пытаюсь вникнуть в их мотивы.
— Несколько месяцев назад в отношениях между Украиной и Россией возник так называемый «тузлинский кризис». Несмотря на то, что ситуация вокруг украинского острова Коса Тузла утратила свою остроту, как политики, так и эксперты до сих пор ломают голову, в чем был смысл действий России по строительству дамбы. Английский эксперт Джеймс Шерр в интервью нашей газете высказал мнение, что это была спецоперация, цель которой заключалась в том, чтобы прозондировать способность Украины защищать свои национальные интересы. Что вы думаете по этому поводу?
— Я придерживаюсь точно такого же мнения — это была спецоперация. Как выражался Сталин, «прощупать штыком». Прощупали Финляндию штыком сначала в 1939 году, потом в 1944-м — она огрызнулась оба раза. После этого ее больше не трогали. А кое-кого пощупали — выявилась слабина. Тут имел место аналогичный мотив: если мы сделаем нечто, каков будет ответ Украины? Если никакого — будем дальше «прощупывать штыком».
— Ваш прогноз: каких еще «спецопераций» Украине следует ждать в ближайшее время со стороны России? Как вообще Россия будет вести себя по отношению к Украине?
— Сейчас России не до Украины. Я не вижу, чтобы консолидация власти в России что-то реально давала бы для действий вовне. Это не как при Сталине. У Путина гораздо больше проблем внутри страны, чем за рубежом. Если Россию куда-то и тянет, то это лишь от непонимания, что страна находится на грани потрясений. Но ситуация скоро обострится. Я предвижу, и никуда от этого не деться, что в ближайшее время в России произойдет серия техногенных катастроф. Если у вас в квартире год, два, три подряд течет вода, искрит электричество или газ выходит, рано или поздно ваш дом придет в негодность. В России в железные дороги давно уже никто не вкладывал никаких денег — рельсы изнашиваются, мосты металлические ржавеют. Похожая ситуация с трубопроводами, по которым идет нефть и газ... Так что им не до вас .
