55 лет тому назад, 28 апреля 1947 года, началась акции «Висла», то есть принудительное выселение украинцев (около 150 тысяч человек) во внутренние районы Польши. Президент Польши Александр Квасьневский недавно извинился перед украинцами за действия тогдашней польской коммунистической власти. Украинцев переселяли из так называемого Закерзонья, то есть с древних украинских земель (Холмщина, Подляшье, Надсянье, Лемковщина), которые оказались на польской стороне границы. Именно эту линию предложил еще в 1920 году министр иностранных дел Англии лорд Керзон ленинскому правительству как границу для прекращения наступления Красной Армии. В сентябре 1944 года эта линия действительно стала пограничной, а вскоре было принято решение о том, что украинское население должно переселиться с этих территорий.
КАК ЭТО НАЧИНАЛОСЬ?
Это широкомасштабное и трагическое по последствиям переселение осуществляли Правительство СССР и тогдашнее прокоммунистическое Правительство Польши. Польско-украинские переселения происходили еще до операции «Висла», в 1944 — 1946 годах, а потому целесообразно хотя бы коротко остановиться на истории вопроса.
Зимой 1943 — 1944 гг. польское подполье, главным образом Армия Крайова (АК), захватывает эти территории. Все патриотически настроенные украинцы, а также их семьи, подвергаются физическому террору. От остального населения требуют заявлений о безоговорочной лояльности. Летом 1944 года Н. Хрущев делает попытку присоединить к территории УССР Подляшье, Холмщину, Надсянье. Кремль отвергает эти предложения и вместо этого предлагает свою стратегию. С санкции Сталина 9 сентября 1944 года в Люблине между Правительством УССР и Польским Комитетом Национального Освобождения (ПКНО) было подписано Соглашение об эвакуации украинского населения с территории Польши и польских граждан с территории УССР. По поручению Правительства УССР его подписал Председатель Совнаркома УССР Н. Хрущев, по поручению ПКНО — Председатель Комитета Е. Осубка-Моравский.
Соглашением было предусмотрено переселение на территорию УССР всех украинцев, проживавших в Хелмском, Грубешовском, Томашовском, Любачивском, Ярославском, Перемышльском, Лесковском, Замостьевском, Красноставском, Билгорайском, Влодавском уездах. Это касалось также других районов Польши, где были украинцы, которые бы пожелали переселиться с территории Польши в Украину, а также эвакуации в Польшу всех поляков и евреев, состоявших в польском гражданстве до 17 сентября 1939 года, которые жили в УССР и изъявили бы желание переселиться на территорию Польши. В Соглашении отмечалось, что эвакуация является добровольной.
В начале ноября 1944 года первые транспорты с украинским населением прибыли из Польши в УССР, а в декабре этого же года — первые транспорты с польским населением с территории УССР в Польшу. С началом зимы количество желающих выехать с обеих сторон значительно сократилось. Основной причиной этого было то, что Люблинское соглашение не вызывало восторга украинского и польского населения. Из-за этого пришлось неоднократно менять и отодвигать сроки завершения переселенческой акции, а с конца лета — начала осени 1945 года перейти к применению исключительно принудительных мер по переселению. В середине 1945 года под угрозу была поставлена вся переселенческая акция: до 3 сентября 1945 года из Польши было выселено 22 123 украинцев, что составляло меньше 50% лиц, намеченных для переселения.
6 июля 1945 года в Москве Правительство СССР и Временное Правительство Национального Единства (ВПНЕ) ПР подписали Соглашение, которым предусматривалась эвакуация с территории Польши в СССР украинского, белорусского и русского населения, жившего за пределами территории, охваченной деятельностью переселенческих комиссий, созданных на основании Соглашения от 9 сентября 1944 года. А в следующем году встал вопрос и о переселении в Польшу, кроме польского населения западных областей УССР, тех бывших польских граждан, которые на основании постановлений Совнаркома СССР от 5 апреля и 11 июля 1944 года приехали на территорию Украины из восточных областей России.
СОПРОТИВЛЕНИЕ
7 мая 1947 года появилось официальное сообщение правительств Польши и УССР об окончании переселения. В этом сообщении, в частности, отмечалось: «Сейчас, когда эвакуационные работы закончены, оба правительства считают, что осуществленная эвакуация польских граждан из УССР и украинского населения из Польши является для обеих сторон важным фактором, который послужит делу дальнейшего укрепления приязни, взаимопонимания и сотрудничества между нашими братскими народами».
Понятно, что это была официозная риторика. В какой степени осуществленная акция на самом деле служила делу укрепления приязни, взаимопонимания и сотрудничества между украинцами и поляками, свидетельствует реакция на переселение украинского и польского антикоммунистического подполья. Речь идет об Организации Украинских Националистов и Украинской Повстанческой Армии (ОУН и УПА), а также о действиях Армии Крайовой (АК), Народовых Сил Збройных (НСЗ), организации Воля и Независимость (ВиН), Национального Военного Объединения (НВО). Оба вооруженных антикоммунистических подполья действовали как на территории УССР, так и на территории Польши. На украинской территории большее сопротивление переселенческой акции оказывали польские военные организации, а на польской территории — УПА.
Сопротивление поляков переселению в течение конца 1944 — первой половины 1945 года было вызвано, в частности, нежеланием покидать давно обжитые территории и надеждой на возможное вхождение западноукраинских земель в состав Польши. Сначала в вопросе необходимости оттягивания сроков переселения польского населения из УССР деятели местного подполья АК были одного мнения с представителями люблинского Правительства, на которых возлагалась задача по осуществлению этого переселения. Сопротивление эвакуации было вызвано также методами принуждения, применявшимися органами НКВД и НКГБ для обеспечения выезда поляков из западных областей УССР в Польшу.
После подписания Договора между Советским Союзом и Польшей о советско-польской государственной границе от 16 августа 1945 года, а также усиления в связи с этим мер сталинского режима по переселению, сопротивление со стороны польского вооруженного подполья угасает. К концу 1945 года подпольные структуры АК в Западной Украине фактически прекратили существование, хотя, как свидетельствуют документы, аресты деятелей польского подполья продолжались еще и в 1946 году.
Совсем по-другому повлияло подписание Договора о советско-польской государственной границе на характер сопротивления переселению со стороны ОУН и УПА. Начатое в сентябре 1945 года польским Правительством общее принудительное выселение украинцев с территории Польши в УССР Войском Польским стало причиной активизации противодействия. Подчеркну: это противодействие вызрело не в один день и не по субъективным желаниям руководителей ОУН или УПА. Дело в том, что шовинистически настроенные руководители тогдашней Польши позволили милиции, а также отдельным вооруженным группам гражданского польского населения «стимулировать» выезд украинского населения в СССР. «В начале переселение в СССР, — отмечал польский историк З. Ковалевский, — носило, в определенной степени, добровольный характер. Выезжали элементы малосознательные («москвофильские») и прокоммунистические. Однако вскоре украинских крестьян начали вынуждать к эмиграции с помощью ужасающего террора».
Именно эта ситуация решающим образом повлияла на решение руководителей УПА взять под защиту украинское население. В конце марта 1945 года Главный провод ОУН выделил Закерзонье в отдельный организационный край, руководителем которого был назначен Я. Старух («Стяг»), заместителем В. Галас («Орлан»), руководителем Службы безопасности (СБ) П. Федорив («Дальнич»), а командиром УПА — М. Онишкевич («Орест»). Среди наиболее известных руководителей подразделений УПА были Я. Коцелка («Крылач»), П. Миколенко («Байда»), М. Дуда («Громенко»), Р. Грубельский («Бродич»), В. Шишканец («Бир»), В. Щигельский («Бурлака»).
УПА развертывала свою деятельность в Закерзонском крае в тот момент, когда польская прокоммунистическая власть начала расправу со своими политическими противниками, т.е. антикоммунистически и антимосковски настроенными деятелями и структурами. В частности, начались преследования деятелей АК (что стало причиной создания подпольной организации АК Воля и Независимость, ВиН). Такая ситуация давала шанс для создания альянса антикоммунистических польских и украинских сил. В июне 1945 года польское подпольное руководство обратилось к ОУН на Закерзонье с письмом, в котором отмечалось: «...Мы не будем сегодня разбираться в том, кто стал виновником того, что мы оказались во враждующих лагерях... Сегодня об этом нужно забыть... Мы призываем вас объединить и сплотить ваши силы с нашими для общей борьбы». Однако тогда не удалось достичь полноценной договоренности между двумя антикоммунистическими подпольями. Такое понимание было достигнуто только в низовых структурах польского вооруженного подполья и УПА на Подляшье, Ряшевщине, юго- восточной Люблинщине. На высшем уровне эти контакты не были закреплены, что и порождало кровавые эксцессы: польское и украинское подполья противостояли друг другу.
Действия УПА стимулировали жестокость польской власти против потенциальных «националистов», к которым теперь легко было причислить жителей фактически каждого украинского села. В очередной раз (как это уже бывало в истории) началось жестокое польско-украинское противостояние. УПА, считая территорию Лемковщини, Надсянья, Холмщины и Подляшья, оставшуюся в границах польского государства, исконной украинской этнической территорией, выступала в защиту прав и жизни местного автохтонного украинского населения. В первую очередь, ее отряды начали уничтожать переселенческие комиссии, польских военнослужащих, а также сжигать села, из которых были выселены украинцы и в которые заселили поляков (в документах УПА такие села названы «поукраїнськими»). Польская официальная власть, поддерживаемая из Москвы, занимала, разумеется, полностью противоположную позицию, считая собственные насильственные действия вполне логичными против «бандитских» действий УПА.
Однако все меры польских и советских карательных органов и регулярных войск, направленные на борьбу с УПА, не дали в 1945 — 1946 годах желаемых результатов. Разгромленные по несколько раз сотни восстанавливались снова, находя помощь и поддержку в селах у жителей, симпатизировавших УПА. Привлечение войск к переселенческой акции не обеспечило полной депортации всех украинцев. Приблизительные данные свидетельствуют, что в конце 1946 года на юго- восточных территориях Польши проживало около 200 тысяч лиц украинской национальности. Для власти это значило: украинская проблема не решена.
«ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ»
Такое «окончательное решение» началось с того, что в январе 1947 года военные отделы на территории юго-восточных воеводств получили приказ составить списки украинских семей, которые не переселились в 1944 — 1946 годах. Через месяц заместитель начальника Генштаба Стефан Моссор уже предложил план переселения украинцев в западные земли, которые по решению Потсдамской конференции отошли от Германии к Польше. Речь идет о так называемых «земе одзискане» (возвращенные земли), т.е. о Южной Пруссии и Силезии. Именно на этих землях украинцы должны были ассимилироваться с поляками.
Кто же был настоящим автором плана переселения, объявленного С. Моссором? В последнее время проявилась тенденция перевести основную вину на Кремль, а поляков изобразить только исполнителями его воли. Например, сотрудник Института истории Польской академии наук Рышард Тожецкий в одной из публикаций утверждает, что решение о проведении операции «Висла» было принято в Москве в феврале 1947 года, а план ее подготовил, по поручению Л. Берия и Г. Маленкова, не кто иной, как — кто бы вы думали? — нарком внутренних дел УССР С. Савченко. Уже после этого, в марте 1947 года, соответствующее решение приняло Политбюро ЦК ППР, а после того, 12 апреля, — Комитет общественной безопасности ПР. Видите, как все элегантно: виноват Кремль да еще и украинцы руку приложили, чтобы своих же депортировать... К сожалению, Рышард Тожецкий не приводит ни одного документального подтверждения в пользу собственной версии о «московских корнях» операции «Висла». Однако если принять эту версию, то она внесет существенные коррективы в прежние представления о непосредственных причинах антиукраинской активности польской власти. Например, это означает, что убийство солдатами УПА 28 марта 1947 года заместителя министра национальной обороны Польши генерала Кароля Сверчевского совсем не имело такого фатального значения для развертывания операции «Висла», как это считалось раньше. Более того, сегодня бытует мнение, что определенные круги польской власти сами посодействовали тому, чтобы информация о маршруте передвижения генерала, который дискредитировал себя своим поведением и которого сознательно решили принести в жертву, стала известна бойцам УПА. Последние только умело воспользовались предоставленными им сведениями. Значит, еще немало предстоит сделать для всестороннего выяснения причин операции «Висла».
Операция «Висла» проводилась войсками — 5 дивизиями пехоты, 1 дивизией КВБ (Корпуса Внутренней Безопасности) и 3 дополнительными полками (пехотный, самоходный и саперный) — вместе 7 дивизий. Войскам помогала Милиция Обывательская, Добровольческие Резервы Милиции Обывательской и Управления Безопасности. Всего в этой акции участвовало 20 тысяч польских солдат, не считая отделов местной милиции, безопасности и пограничников. Общее руководство осуществлял генерал Стефан Моссор.
Советское командование перебросило из Львовской области одну танковую дивизию, специальные противопартизанские отряды и заблокировало пограничными войсками украинско-польскую границу. Чехи выставили специальную оперативную группу, предоставили полякам транспорт, чтобы их части могли быстрее передвигаться. Вот как в одном из служебных польских документов описывалась ситуация на той территории, где развертывала свою деятельность Оперативная группа (ОГ) «Висла»: «На территории оперативного района живет смешанное польско-украинское население; украинское население процентно преобладает в восточных и юго-восточных районах этой территории. Польское население, живущее в отдаленном районе на границе государства и отдалено от культурных центров, политическое малосознательное, а, кроме того, запуганное террором фашистских украинских банд. Украинское население преимущественно враждебно относится, принимает активное участие в деятельности банд или сотрудничает с ними; банды пользуются большим авторитетом среди украинского населения... По представлениям украинского населения, банды У.П.А. (Украинской Повстанческой Армии) борются за так называемую «Самостийну Украину». Украинское население пополняет банды живой силой и помогает материально, сотрудничает при организации бандитских операций, проводит широкомасштабную разведку с помощью сильно разветвленной гражданской сети и т.п.»
Итак, фактически каждый украинец польской властью трактовался как соучастник УПА, как «националист». Это развязывало польским солдатам руки. На сборы людям давали всего 2-3 часа, крестьян долго держали в пересыльных пунктах, на новых местах, как правило, им предоставляли худшие земли. Не только власть, но и соседи относились к ним в основном враждебно, считали и называли «украинскими бандитами». Переселение обезлюдило Бескиды, уничтожило культуру польско-украинского приграничья. Еще в апреле 1947 года Политбюро ЦК ППР постановило создать для устрашения непокорных концлагерь в Явожно. Здесь находились в заключении 3870 человек, в том числе 700 женщин, 27 греко-католических и православных священников. За время функционирования концлагеря (май 1947 — январь 1949 года) погибло более 160 узников.
Формально акция «Висла» завершилась в июле 1947 года. Однако переселение продолжалось в августе, сентябре и даже в октябре 1947 года. Отдельные лица, временно задержанные или отлученные от своих семей, приезжали на новое место проживания еще в январе 1948 г. Последней группой переселенцев были 32 семьи, переселенные между январем — апрелем 1950 года из уезда Новый Торг в Щецинское воеводство. Это были семьи, не получившие разрешения на пребывание в пограничной полосе, главным образом смешанные семьи.
Теперь посмотрим на военный аспект операции «Висла». Если УПА с полным основанием можно считать армией без государства, то эта операция сделала ее еще и армией без перспективы в Закерзонье. Как указывалось в оперативном приказе за № 0011 штаба Оперативной группы (ОГ) «Висла» от 22 июля 1947 года, «ядром и наиболее боеспособной частью банд У.П.А. были курени «Байды» и «Рена», состоявшие из сотен: «Бурлаки», «Крылача», «Ластивки», «Громенко», «Бира», «Хрина», «Стаха» и «Романа». Все это были сотни чисто лесные, очень боевые, которые состояли из самых ожесточенных командиров и бандитов, которые на своей совести имели наибольшее количество убийств, поджогов и грабежей. Оба куреня полностью разгромлены, они потеряли 80 % своей боевой силы. Остатки перешли несколькими группами на территорию Советского Союза и Чехословакии, где окончательно их ликвидируют союзнические войска». ОГ «Висла» с апреля до июля 1947 года провела 357 боевых акций, было ликвидировано 1509 повстанцев, уничтожено 1178 бункеров и схронов. Одновременно польской властью было арестовано почти 2800 лиц из гражданской сети ОУН и УПА в Закерзонье.
К этому можно только добавить, что депортация украинского населения лишила вооруженную борьбу УПА в Закерзонском крае основной цели — вооруженной защиты этого населения. Вот почему главнокомандующий УПА Роман Шухевич (Тарас Чупринка) отдал приказ прекратить там борьбу.
ИСКАТЬ ЛИ ОТВЕТ НА ВОПРОС: КТО ВИНОВАТ?
3 августа 1990 года Сенат Республики Польша принял специальное заявление, в котором дал политическую и моральную оценку акции «Висла» как присущей тоталитарным режимам. Казалось бы все понятно. Однако, как заметил герой одного из популярных фильмов, «ясность — одна из форм полного тумана». Если все понятно, почему же тогда продолжается то, что я называю для себя «политическим краеведением»: поляки собирают поименную информацию о жертвах «украинских бандитов», а украинцы — о тех, кого убили «польские шовинисты». Не трудно догадаться, что на каком-то этапе количество информации перейдет в качество и обе стороны могут выдвинуть друг другу претензии.
Не думаю, что это конструктивный путь, а поэтому мы должны обоюдными усилиями расставить некоторые акценты. Понятно, без Кремля в подготовке операции «Висла» не обошлось, однако не Кремль, а тем более не нарком Савченко (во всем подвластный Кремлю), выдумали ту ситуацию, в которую попали украинцы в Польше в 1947 году. Действительно, на Потсдамской конференции Сталин провозгласил, что Польша должна стать государством без национальных меньшинств, но разве эта линия была новой для Польши? Она последовательно осуществлялась еще со времен Юзефа Пилсудского (которого, кстати, очень почитают в Польше сегодня и которому в Варшаве поставлено два памятника). А как забыть «пацификацию», проведенную под руководством Пилсудского осенью 1930 года? Тогда польская власть применила принцип коллективной ответственности украинцев, который в 1947 году новый режим только повторил.
Понятно, что такая линия вызвала сопротивление, олицетворением которого и стала деятельность ОУН, а позднее УПА. Конечно, как историк я абсолютно не идеализирую и не «обеляю» деятельность этих структур, но обратите внимание: численность УПА в Закерзонье в начале 1947 года не превышала 2 тыс. человек, а противостояли им 20 тыс. польских солдат из ОГ «Висла». Вполне очевидно, что они могли одолеть украинских повстанцев без ужасной депортации мирного населения. Могли, если бы захотели это сделать: стратегия была другой. На самом деле замысел заключался в «деукраинизации» Польши. И об этом нужно говорить откровенно. Итак, не стоит собирать «компромат» друг против друга, а следует признать то, без чего нельзя пробиться к исторической правде, то, без чего не может быть настоящего понимания между нашими народами.
