Президентские выборы в Беларуси, назначенные на сентябрь, должны ответить на два главных вопроса: кто станет президентом страны, и что после этого изменится. Дело в том, что реакция белорусского избирателя, как это уже было на президентских выборах 1994 г., последних, которые на Западе признали легитимными, может оказаться непредсказуемой. А вследствие этого трудно спрогнозировать, по каким законам будет развиваться белорусское общество далее, какими будут отношения республики с Россией — в частности, какая судьба ожидает российско-белорусский союз. Автор статьи, базируясь на данных социологических опросов, не считает, что следующим президентом обязательно станет Лукашенко, по крайней мере, «Лукашенко-1». Возможно, свою роль в этом сыграют и недовольство избирателей уровнем жизни, и попытка раскрутить «тейп-гейт» по-белорусски.
Президентских выборов в Беларуси не было семь лет — старая «совковая» привычка быть хозяином в стране не ушла в прошлое.
Вряд ли сегодня средний белорус полностью доволен жизнью. И дело не только в том, что уже несколько лет пропадают люди из числа известных представителей оппозиции — такая «дикая охота» прочно вошла в жизнь нашей страны.
Отличие белорусов от своих соседей заключается в том, что они упорно не хотят экономической свободы, предпочитая ей социальное равенство, часто маскируемое под вывеской «социальной справедливости».
В конечном итоге средний белорус получил искомое равенство. Если в Советском Союзе разрыв между 10% самых бедных и 10% самых богатых составлял 1:7, то к 2000 году в Белоруссии эта пропорция составляла всего 1:4. В России аналогичный показатель равняется 1:13. Эпоха равенства в бедности стала символом наступающего нового тысячелетия для европейской страны с 10 миллионами жителей.
Парадокс белорусского общественного мнения — в том, что в отличие от России, граждане не считают первостепенными проблемами борьбу с преступностью, или международным терроризмом. Две трети населения считают главными проблемами уровень жизни, социальную незащищенность, бедность и нищету. Упадок культуры представляется более важной проблемой, чем президентские выборы — что может говорить о реальном неверии в политические институты.
На вопрос: «Изменилась ли ваша жизнь и жизнь вашей семьи с 1994 г.?» половина опрошенных ответила, что жизнь стала хуже. Таким образом, можно считать, что у нынешней власти протестный электорат имеет ресурс до 50% от всех избирателей.
Однако более важным является и прямой вопрос о том, хотят ли белорусы видеть в качестве будущего президента нынешнего главу государства? Социологические опросы показывают следующую картину: 40% отвечают «нет», 34% — «да». Неопределившихся остается всего 25.3%. Рефлексия электорального поведения этим не исчерпывается, но размежевание общества — налицо. Еще до раскрутки основных альтернативных кандидатов противников нынешнего президента больше, чем сторонников — и наверняка понадобится второй тур выборов. Вопрос в том: появится ли новый «Лука-2», который обманет и переиграет своих соперников, или будет продолжаться прежняя линия, как политическая, экономическая, так и избирательная.
РОССИЙСКИЙ ФАКТОР
Российское влияние само по себе всегда было, есть и будет. Только в информационном отношении российские телеканалы имеют около 70% белорусской аудитории. И отключение российских каналов 9 мая было нелепой попыткой имитации суверенитета.
Общий расклад факторов внутреннего и внешнего влияния на белорусскую политику может быть следующим: 50% — внутренние факторы; 30% — Россия; 20% — западные страны. Это соотношение получено белорусскими экспертами на основе и социологических, и фактологических исследований. Оно дает ясное представление о ситуации в стране и ее перспективе.
Это соотношение изменялось в течение всего транзитного периода. В частности, возникли новые формы зависимости от России. До 2001 года 49% покупаемых в России инвестиционных, ресурсных и потребительских товаров получали по бартеру. Весной 2001 года российское руководство потребовало перехода на денежные расчеты. Стали останавливаться крупные предприятия (автомобильный и тракторный заводы). Новые русские собственники стали требовать приватизации белорусских предприятий и включения их в финансовые и промышленные группы России. Это резко изменило взаимоотношения А.Лукашенко с российскими экономическими элитами. Он фактически стал их заложником.
Мнение белорусского электората по этому поводу неоднозначно. За добрососедские отношения высказались, в частности, 38% опрошенных, за союз независимых государств — 33,7%, за объединение в одно государство — 26,5%.
Конечно, если Кремль даст отмашку на поддержку А.Лукашенко, то господство нынешнего президента по всем информационным полям будет тотальным. Этого пока не происходит. Путин и часть его команды явно не собираются играть на стороне белорусского президента. Однако и политика нейтралитета не будет соблюдена. Хотя, что под этим можно понимать? Совсем недавно Всемирный банк выделил Беларуси два десятка миллионов кредита. Совсем немного, но именно накануне выборов. Многие бы посчитали это политической поддержкой А.Лукашенко, что не соответствует долговременной политике Запада по отношению к белорусскому главе государства.
КТО БУДЕТ ПРЕЗИДЕНТОМ?
Наиболее серьезными из двух десятков претендентов на президентское кресло могут считаться сам Александр Лукашенко, коалиция пятерых демократических независимых кандидатов (Чигирь, Домаш, Калякин, Козловский, Гончарик), оппозиционная режиму Лукашенко, и не объединенная между собой номенклатурная «тройка»: Маринич, Синицын, Калугин. Появление этих кандидатур было неожиданным, хотя специалисты прогнозировали появление директората и хозяйственных руководителей на данной фазе избирательной компании.
Другие кандидатуры едва ли соберут необходимые 100 тысяч подписей.
Вместе с тем национально-радикальный лидер Зенон Позняк может набрать такое количество заявителей в силу организованности своих сторонников. Проблема в том, чтобы это было потом признано достоверным.
В июньском опросе 37,2% опрошенных все же признались, что голосовали бы за Лукашенко. Рейтинг Чигиря, занявшего второе место — 6,6%. С другой стороны, его коалиция, которую можно расценить как прообраз центристской, устраивает пока как Запад, так и Восток. Настоящая цена каждого из кандидатов проявится немного позже — в процессе сбора подписей и агитационной кампании.
