Партия «Реформы и порядок» и российский Союз правых сил подписали на днях меморандум о сотрудничестве. В принципе — рядовое событие; любая партия, претендующая на серьезную роль в политической жизни, старается установить тесные контакты с себе подобными за границей — достаточно взглянуть на то, как, например, организуются фракции в Европейском парламенте.
Процесс партнерства между ПРП и российским СПС уже имеет в активе несколько деклараций на манер: «Наше призвание — быть часовыми демократии», как говорил на съезде СПС Виктор Пинзеник. Или его же слова «за прозрачные равноправные отношения между государствами». Вместе с тем этот процесс вызывает вопросы.
Во-первых, СПС переживает процесс выяснения отношений между бывшими партиями-составляющими. Российские комментаторы отмечают, что взаимоотношения между Гайдаром, Чубайсом, Кириенко по этому поводу сейчас далеко не самые теплые. Тем более что СПС сегодня фактически «ведется» из Кремля, в то время как идеей его создания была необходимость критики власти с праволиберальных позиций. С этой точки зрения контакты и сотрудничество между ПРП и умеренным «Яблоком» Явлинского выглядели бы просто логичнее.
Во-вторых, в состав «акционеров» СПС входит ни кто иной как Чубайс, которого не только в России считают одним из самых влиятельных сегодня олигархов. Если учесть «антиолигархическую» самооценку ПРП, это выглядит несколько странно. Тем более что депутаты от ПРП и их союзников Руха так и не пришли к согласию по поводу главной украинской идеи Чубайса — объединения энергосистем Украины и России.
В-третьих, возможно, к этому и не стремилось руководство ПРП, но внешне это выглядит так, будто партия взяла пример с левых, которые пользуются имидж-ресурсами родственных российских структур. Да и вряд ли само упоминание имен Гайдара и Чубайса сделает ПРП более популярной в Украине.
К тому же ПРП до сих пор не зарекомендовала себя как сторонница именно правой идеологии по признанным в Европе критериям. Хотя, возможно, сотрудничество с СПС (после того, как ситуация в этой среде стабилизируется) может привести к определенным идеологическим, и не только, изменениям. Только по поводу «чистоты бренда» тогда могут возникнуть сомнения. Объяснять либеральной и патриотической риторикой сотрудничество с партией, в которой главными топ-менеджерами являются, например, путинский «генерал-губернатор» Кириенко и Анатолий Чубайс (публично поддержавший спецоперацию в Чечне и, в отличие от наших правых, умеющий отстаивать интересы национального капитала на рынках соседей), как-то неудобно. Не говоря уже об идеологической мешанине такого партнерства: последние события вокруг СПС подтверждают, что он уверенно эволюционирует от праволиберальной к правоконсервативной идеологии (причем в ее российской версии).
КОММЕНТАРИИ
Евгений ГОЛОВАХА, доктор философских наук, главный научный сотрудник Института социологии НАНУ:
— Виртуально правые партии в Украине существуют. По программам, по уставным положениям и по многим другим формальным признакам таких партий у нас много. Реально они еще не выполняют функцию, связанную с отражением интересов той части населения, которая придерживается в общих чертах этой идеологии. Причем по разным причинам. Когда речь идет о правых партиях, которые традиционны у нас — Рухи, ПРП, — то им очень трудно выполнять программу классических правых, ориентированных на либеральные ценности, поскольку очень сложно совмещать это с проводимой национальной политикой. Это связано с тем, что часто их озабоченность национальной политикой вступает в противоречие с их экономическими установками. И большинство их компромиссов в экономической сфере были сделаны тогда, когда им казалось, что уход от либерально-экономической стратегии может дать дополнительные очки в сфере их версии государственного строительства.
А что касается тех правых партий, которые в целом не являются национально-озабоченными, а проповедуют либеральную стратегию, то избиратели о них просто ничего не знают. И их либеральные программы не доходят до избирателей, поэтому они практически не имеют реальной базы. С этим и связано то, что на выборах они все равно прибегают к популистским лозунгам, взятым, как правило, из «розовых» концепций, поскольку это, как они считают, находит отклик у избирателей. Они пытаются понравиться всем избирателям, что, естественно, исключает ту реальную базу, на которую они могли бы опереться. Хотя надо честно признать, что сегодня избирательная база в Украине для либеральных партий в целом не очень велика. Но если бы появилась, по крайней мере, одна такая партия, которая бы исповедовала принципиально либеральную систему взглядов и либеральную программу, а с другой стороны, ориентировалась бы в меньшей степени на национально-озабоченный электорат, а в большей степени на тот, который волнуют проблемы экономических реформ, и если бы эта партия смогла быть построенной по адекватным принципам построения действенной мощной партии, то я думаю, что у нее был бы хоть и не большой, но достаточно стабильный электорат. Достаточный для того, чтобы она могла оказывать влияние на решения, принимаемые в Верховной Раде и на деятельность правительства. Пока что те средства и принципы, которые используют наши правые партии в своем строительстве, недостаточно эффективны для привлечения тех 10—15% либерально ориентированного электората, который у нас есть.
Владимир ДЕРГАЧЕВ, политолог, Одесса:
— Партии, которые используют западную символику правых, в Украине есть. Но настоящих правых партий нет. Дело в том, что, как и, в России, где создан Союз правых сил, в Украине часто думают, что молодое поколение более демократичное, чем старшее. Но все, кто сейчас объединен в правых партиях в Украине, воспитаны в рамках советской ментальности и, к сожалению, не обладают той европейской традицией, которая характерна для правых партий в Европе. В базовой ментальности «молодых» и «старых» политиков различий практически нет.
