На прошлой неделе состоялось рабочее совещание руководителей западно-украинских областных организаций партии Демократический Союз, на котором было принято обращение к Президенту, Главе Верховной Рады и премьер-министру Украины. В документе в частности говорится, что «наравне с ликвидацией последствий наводнения в Закарпатье более значимой является проблема ликвидации причин катастрофы». По мнению участников акции, основной причиной стихийных бедствий последних лет стала бессистемная, хаотичная и неконтролируемая вырубка лесов. При этом экспорт готовых стройматериалов из Закарпатской области составляет лишь 15%, это и приводит к тому, что при отсутствии инфраструктуры деревообрабатывающей промышленности, местное население вынуждено заниматься «пиратскими рубками лесов», чтобы заработать себе на жизнь, говорится в обращении. В связи с такой ситуацией,в документе содержатся конкретные предложения: Президенту Украины — назначить специальное заседание СНБОУ для обсуждения эколого-экономических проблем региона, инициировать комплексные исследования Карпат и обеспечить принятие Государственной программы рекреационных мер в регионе и переориентацию хозяйственного комплекса на экологически безопасные виды деятельности, развитие туризма и оздоровительной индустрии. Главе Верховной Рады Украины и Кабинету Министров предлагается инициировать принятие законов о расширении территории природно-заповедного фонда и внедрении в горной части Карпат эколого-экономической зоны с предоставлением льгот субъектам хозяйствования, которые развивают безопасные виды деятельности. Правительству предлагается также ввести десятилетний мораторий на вырубку лесов.
В целом, как сообщает агентство «Пресс- КИТ», по экспертным оценкам на площадях наводнений сегодня проживает около 20% населения Украины. Ежегодные убытки государства от вредного действия вод оцениваются более чем в 4,5 млрд. гривен. По словам начальника Главного управления планирования и действий в чрезвычайных ситуациях МЧС генерал-майора Александра Евдина — главная причина «нерадивости стихии» — не природные катаклизмы, а именно деятельность человека. В частности, прямым следствием многочисленных наводнений является зарегулированность основных водных артерий и беспрецедентная по масштабам система мелиоративных мероприятий с созданием оросительных систем и водохранилищ. Вследствие этого лишь в зоне Северо-крымского канала подтоплено 96 тыс. га, в районе Каховской оросительной системы — 5,1 тыс. га, Каланчацкой — 9.1 тыс. га. На данный момент в гидротехнической системе страны — 12 гидроузлов и 16 водохранилищ. По мнениям различных специалистов, если не привести их в порядок, в ближайшем будущем вероятно подтопление площади в 7 тыс. кв. км территории страны с населением свыше 1,8 млн. человек. В зоне бедствия полностью или частично могут оказаться 529 городов, в том числе Киев, Днепропетровск, Запорожье, Херсон, Кременчуг, Днепродзержинск, Николаев.
В то же время потери из систем водоснабжения в среднем по стране составляют 8 процентов, а на устаревших водогонах — до 30 процентов. Риск подтопления застроенных территорий грунтовыми водами существует в 542 населенных пунктах. В некоторых городах ежегодно уже сегодня «подмокает» до 30 % их территории. Наиболее неблагоприятными с этой точки зрения являются урбанизированные районы в Днепропетровской, Житомирской, Запорожской и Луганской областях. Об уровне правительственного понимания проблемы — в интервью «Дню» министра экологии и природных ресурсов Украины Ивана ЗАЙЦА.
— Как бы вы оценили общую экологическую ситуацию в Украине?
— Украина находится в сложном экологическом состоянии. Каждый регион нашего государства имеет свою «специфику». Если мы говорим о Закарпатье, вспоминаем наводнения, заиливание рек, разрушение русел и т. д. Говоря о зоне Донбасса, — загрязнение воздуха. Однако общей проблемой является обеспечение питьевой водой. Речь идет и о поверхностных водах, и о подземных водах. Мы должны сейчас построить эффективную систему очистительных сооружений. Нужно провести большую работу по ликвидации страшного наследия советских времен. Нам оставлено около 25 млрд. тонн различных отходов, уровень распаханности земель во времена СССР достигал почти 60 % ежегодно и ликвидировать все это быстро не удастся. С другой стороны, у Украины есть большой потенциал улучшения экологической ситуации. У нас есть значительный заповедный фонд и большое разнообразие флоры и фауны, что обеспечивает нам устойчивость экологических систем. Перед нами сейчас открываются две возможности: наращивать производство на старых неэкономных технологиях или создать новые технологии информационного периода. Сегодня необходимо исходить из того факта, что у нас есть еще возможность пойти старой дорогой. У нас есть старые технологии, есть люди, работавшие на них, есть средства, которые были сердцевиной этих технологий. Пойти в эту сторону легче всего. Чтобы этого не произошло, мы должны сформировать новую идеологию жизни. Человечество, собственно, уже имеет такую идеологию — идеологию устойчивого развития. Она базируется на том, что экологические требования рассматриваются наравне с экономическими и социальными требованиями и императивами. Только при таких условиях можно обеспечить устойчивое экономическое развитие. Ведь без бережливого использования природных ресурсов не будет эффективной экономики, и на примере Советского Союза мы это увидели. Должен быть обеспечен интегральный принцип управления экологическими ресурсами. Это значит, что управление всеми природными ресурсами должно быть сосредоточено в одном учреждении не ниже министерства, а все хозяйственные функции, выполнявшиеся до этого, должны взять на себя другие ведомства.
— Сейчас, после того, как прошло уже какое-то время после наводнения в Закарпатье, вероятно, наступило время разобраться в его причинах. Ваша оценка: что же стало главной причиной?
— Мы здесь должны говорить о комплексе взаимосвязанных факторов. Первый фактор — климатический. Это зона регулярных наводнений, зона паводкового риска, и это обусловлено тем, что гряда Карпат фактически пересекает ряды облаков, которые формируются над Атлантикой. Т.е. эта естественная система приводит к тому, что в зоне Карпат за короткий промежуток времени выпадает большое количество осадков и формируется отток вод. Если говорить о последнем наводнении и его силе, то можно говорить о том, что в ряде мест исторические отметки уровня воды были превышены. Связано это в свою очередь с тем, что на территориях, где формируются водозаборы, выпало очень большое количество осадков. Второй фактор — это хозяйственная деятельность людей, и мы не получим ответы на вопросы, если рассмотрим только последние десять лет. Здесь нужно анализировать деятельность человека по меньшей мере в течение века.
Если эта зона является зоной интенсивных дождей и наводнений, то система ведения хозяйства и система жизни должна быть адаптированной к такой системе. Параметры жизни людей должны отличаться от других областей. Сейчас эта система вообще не адаптирована к жизни в зоне наводнений, не говоря уже об изменениях, произошедших в природно-климатических условиях в последние десятилетия. Берем, например, лесохозяйство. Говоря о регулирующем и аккумулирующем потенциале лесных экосистем, мы исходим из того, что они имеют определенные ограничения. Из-за экономически несбалансированной хозяйственной деятельности и сельского хозяйствования аккумулирующий и регулирующий потенциал лесосистем снижался в течение десятков лет. За эти годы лесистость зоны Карпат уменьшилась в полтора раза. Изменилась вековая структура лесов: мы имеем очень большой процент молодых и средневозрастных насаждений, в то время как наибольший водорегулирующий потенциал имеют леса возрастом от 90 до 120 лет. Следует сказать и о самой системе рубок. Они идут по сплошному методу — это приводит к тому, что много воды не аккумулировалось, а скатывалось вниз. Большинство лесозаготовок велось в прибрежных полосах и водоохранных зонах, т.е. там, где это запрещено. Существует проблема опоздания с восстановлением лесов после рубок, и в лучшем случае происходит самозалеснение, в худшем — большие площади остаются без лесов и водорегулирующая функция снижается. На сегодня преобладают экологически неэкономные методы трелевки леса. Когда мы, например, рубим дерево и бросаем его на очень тонкий слой почвы, в нем создаются своеобразные желоба, которые становятся каналами для быстрого передвижения воды. Нужно отметить, что за последние десять лет люди не только не увеличили уровень приспосабливаемости и адаптации к условиям, но даже ухудшили его. За последние же пять-шесть лет наиболее губительными были сплошные рубки на склонах гор, сплошные рубки в непосредственной близости от населенных пунктов, не продумана система трелевки. Ведь если в 1976 году в Закарпатье было 256 канатных систем трелевки, то сегодня остались около десяти. Раньше делали и желоба из древесины, по которым спускали древесину, сейчас их перестали делать. Далее, все маленькие речки, которые впадают в большие, никем не регулируются, нет каскадов, русла загромождаются, это, конечно, также увеличивает опасность наводнений. Необходимой же работы по берегоукреплению на перспективу не проводится, проводится только ликвидация последствий. Т.е. мы сами углубляем существовавшую ситуацию.
— В каком состоянии сейчас находятся системы защиты населенных пунктов от подтопления?
— Они не оптимальны. Ведь старая мелиоративная система была предназначена не для экстремальных условий, а для нормального ведения хозяйства. Во многих местах люди даже строят жилища в заводях и на берегах рек. Понятно, что и властные структуры не осуществили надлежащий контроль, ведь ясно, что в прибрежных зонах селиться нельзя. И это другим словом, как беспечность, назвать нельзя. Я говорю все это именно исходя из принципов адаптации системы, а не для того, чтобы кого-то кольнуть.
— Какие же меры были бы адекватными в этой ситуации?
— Мы должны посмотреть на нашу систему именно с позиций адаптации. Мы много говорим об изменениях климата. И когда подписывался Киотский протокол или Конвенция об изменениях климата, исходили из того, что сегодня легче не допустить изменения климата, чем потом приспособиться к этим изменениям. Так же мы должны поставить вопрос и тут. Закарпатье — это зона повышенного риска наводнений и сдвигов, поэтому у нас должна быть государственная политика, которая бы базировалась на приспособлении жизни людей к специфике этого региона. Мы пренебрегли многими требованиями такой идеологии.
Сегодня я как министр уже ставлю вопрос о восстановлении разрушений не по временным схемам, а по схемам, ориентированным на экстремальные условия и предупреждения катастроф.
— Как именно вы видите действия не по временным схемам?
— Мы говорим о необходимости регулирования оттоков рек, чтобы не давать разогнаться воде. Будем делать маленькие каскады, которые будут замедлять и успокаивать поток воды и уменьшат ее разрушительную силу. Мы говорим о берегоукреплении рек по всей длине, строительство габионных стенок или стенок из дерева, и я считаю, что эту работу мы должны делать при помощи большого количества местных жителей. Мы выделяем деньги на это. Это, кстати, очень выгодно: очень много людей в том регионе не имеют работы, и если мы предложим им модель широкого привлечения к работам, мы решим много проблем. Нужно также учитывать и то, что эти люди будут работать для себя, а это уже высокое качество, повышенная ответственность. Это будет непрерывно и надежно.
— Это только планы, можно ли уже говорить о каких-то реальных шагах?
— Сейчас в этой области ведется действительно большая работа, делаются расчеты. Где-то придется строить и водохранилища, но я лично считаю, что здесь нужно действовать очень осторожно. Эти водохранилища должны быть аккумулирующими, а поскольку зона Закарпатья является сейсмоопасной, то к созданию большого количества постоянно заполненных водохранилищ нужно подходить очень осторожно. Сейчас речь идет и о том, чтобы создать польдеры, где в моменты критического нарастания паводка открывается территория, куда сбрасывается определенное количество воды, что снижает общий ее уровень. Потом же, когда паводок спадает, вода оттуда также спускается. Наши «водники» сейчас говорят о том, что есть необходимость зарегулировать около 400 млн. кубических метров оттока. И все это необходимо учитывать. Хочу отметить, что нет простых схем разрешения этой проблемы. И работа здесь должна быть проведена очень большая. Должны быть разработаны проекты, которые бы прошли и экологическую экспертизу, и экспертизу на экономическую целесообразность, и тому подобное. Т.е. я еще раз подчеркну, что мое желание таково, чтобы работа не делалась по временным схемам.
— Под силу ли Украине самой решить проблему паводков на Закарпатье?
— Если кто-то думает, что проблему можно решить только в пределах национальных мероприятий, то это большая ошибка. Здесь нужны международные проекты.
С другой стороны, решать такие проблемы можно только тогда, когда будет исповедоваться бассейновый принцип управления водными ресурсами. В данном случае мы имеем дело с бассейном реки Тиса. Для разрешения проблем здесь, по меньшей мере, необходимо сотрудничество четырех стран: Румынии, Венгрии, Словакии и Украины. Ведь есть же конвенции о международных водотоках, акцентирующие, что такие проблемы должны регулироваться и решаться многими государствами. Хочу отметить, что наводнения стали катализатором усиления международного сотрудничества. К тому же в 2003 году планируется проведение в Киеве европейской конференции министров европейских стран, занимающихся охраной природы и использованием природных ресурсов. Наша сторона выступила с инициативой по принятию на этой конференции так называемой «Карпатской конвенции», в которой бы были разработаны механизмы регулирования проблем, связанных с транснациональными водотоками среди стран зоны Карпатского региона. Т.е. мы смотрим далеко вперед, и прошедшие события в определенной мере катализируют наше сотрудничество. Мы должны четко понимать задание объединения усилий, четко понимать проблему адаптации нашего экологического законодательства к законодательствам стран ЕС. Ведь в Закарпатье все еще очень остро стоит проблема загрязнения вод, а международная договорная база практически не содержит механизмов, которые бы приводили в действие принцип «загрязнитель платит». Поэтому нужно проделать очень большую законодательную работу. Только в таком случае будут созданы нормальные условия для сотрудничества.
