Они в этом не виноваты. Они делают все по сценарию, в котором расписан едва ли не каждый шаг каждого участника на каждый день и час. И не их вина в том, что они или слишком молоды, или у них слишком короткая память.
Кто сегодня добровольно вспомнит передовицы газет двадцатилетней давности, согласно которым в стране «ширилось социалистическое соревнование», молодые и немолодые граждане постоянно соревновались между собой в начинании новых и новых инициатив, посвященных самым разнообразным датам и юбилеям. Никто не вспомнит, даже раздобревшие в своих офисах банкиры, которые как раз и развлекались в комсомольской юности этими «починами», «инициативами» и «соревнованиями». Не помнят они этого, помнят другие, настоящие события. Мне с коллегами тоже не очень хочется вспоминать о редакционных заданиях написать очерк о передовике соцсоревнования. Как мог, избегал тогда подобной работы, чтобы не слышать потом от людей в заводской курилке или в вагончике строителей, что именно они думают обо всех этих соцсоревнованиях и о нас, которые об этих пустяках в газетах пишут. Только некоторые из побратимов по перу брались за такие темы с удовольствием и вдохновенно врали в своих статьях, чтобы быть первыми кандидатами на повышение по партийной, комсомольской или служебной линии. Чтобы узнать правду, слушали мы тогда по вечерам зарубежные радиоголоса, которые врали на порядок меньше, чем отечественные.
Привычка слушать эти голоса сохранилась у многих и до сих пор. Тем более, что их теперь у нас не глушат, а ретранслируют в высококачественном стереорежиме. И что же мы ныне там слышим? «По стране шириться массовая акция протеста», «население высказывает полную поддержку активистам «Украины без Кучмы». И так далее по десять раз в день уже не первый месяц. Я понимаю, что уважаемые коллеги из тех радиостанций бывают в основном на пресс-конференциях и общаются почти исключительно с активистами оппозиции. Вот и прекрасно — оппозиция должна иметь возможность высказаться. Но ведь можно и пройти по улицам столицы, можно и не только в столице побывать. Но и из регионов также сообщают о «размахе акций протеста», беря интервью у нескольких активистов рядом с неумело поставленными на асфальт палатками. Что поделаешь, если другого этим корреспондентам не заказывают. Кого интересуют настоящие проблемы людей — сказано-пересказано о них. А здесь материал просто сам в руки идет. Все тебе скажут, покажут, объяснят. И в редакции довольны будут, скажут, что молодец, мол, нашел то, что нужно.
Тогда тоже говорили «молодец», когда удавалось среди мрачных и щедрых на ругань работяг найти одного, который мог говорить в микрофон о выполнении соцобязательств. А если и цифры приводил о росте производительности труды — цены ему не было. О зарплате тогда у людей спрашивать было не принято. Мы же не за зарплату соцсоревнование организовывали, а за идею, не так ли? И теперь стыдно спросить у мужиков, которые мерзнут около палаток, о деньгах. Они же только за идею, за «Украину без Кучмы». Те, кто «за Кучму», те, бесспорно, за деньги, их власть сгоняет. А кто против — все без исключения альтруисты, которые бросили рабочие места и пошли на бой за свободу.
А, может, давайте серьезно? Может, подумаем, почему произошло так, что бывшие запрещенные радиоголоса начали выполнять хорошо забытую работу комсомольцев-пропагандистов, выдавая желаемое кем-то за действительное? Ибо нет никакой массовой акции, есть несколько конкурирующих между собой групп оппозиционеров, которые желают воспользоваться ситуацией. Увидев растерянность власти, умноженную на дерзкую тупость силовых структур, они задействовали «протестный ресурс», чтобы если не спровоцировать массовые выступления против власти, то хотя бы продемонстрировать свои возможности. Возможности оказались довольно ограниченными. Обкатанная еще организаторами шахтерских «походов» технология не стала от определенной модернизации более результативной. Странно, однако, кого хотят запугать своими акциями те, что «за правду»? Их нынешние оппоненты имеют не меньший опыт подобной работы и даже расценки знают.
Отличие нынешних акций состоит разве что в несомненной талантливости их режиссеров. Иногда хотелось аплодировать остроумным лозунгам и острым выступлениям палаточных активистов. Но ведь и драматургия имеет свои законы. Представление должно иметь завязку, кульминацию и финал. Герой не может несколько суток картинно умирать на сцене. Если вовремя не опустить занавес, зрителям придется объяснять, чем это он там занимается. В результате зритель точно не поверит в глубину страданий. Поэтому жаль становится людей, чьи руководители не просчитали последствий своих действий. Палатки на Крещатике становятся все более карикатурными на фоне полного безразличия населения, которое, по замыслу, должно было поддержать протестующих. Выдыхаются постепенно и режиссеры, начинают повторяться, что уже неинтересно.
А радио тем временем продолжает рассказывать о «широком размахе соцсоревнования», прошу прощения, «акций протеста». Так и видишь, как «мощно возрастает процент жиров в масле». Но это, кажется, уже от другого драматурга. Сознаюсь, перечитал недавно его произведения. Не слушать же радио, пусть и заграничное, которое стало полным антиподом официальному телевидению, также дезинформируя слушателей, только в противоположную сторону. Искренне сочувствую коллегам, которые сегодня кто сознательно, а кто за деньги, описывают вымышленную картину событий. А, может, так и нужно, может, таким образом возвращаемся мы в бывшие времена, когда верили только слухам, даже наиболее невероятным, но ни в коем случае не прессе, радио и ТВ?
Одним словом, если что-то где-то «ширится», значит, это кому-то очень надо, если даже оно и не ширится совсем. Не виноваты они, что выдают желаемое за действительное — задание у них такое.
