Неумение договариваться с соседями — серьезный человеческий недостаток. Это если говорить об отдельно взятой личности. А если вести речь о государстве или нации, то и подавно.
Черчилль, например, считал компромисс основой, фундаментом любой политики. И какой бы загребущей и, главное, сильной ни была Британия в прошлом, а жила-таки она по этому принципу. А вот события во Львове (после убийства Игоря Билозира) показали, что к компромиссу, причем выгодному для всех, мы не готовы. Похоже, что украинцы рационального зерна в мысли Черчилля не находят. Мы просто мыслим иными категориями, настроены на другую волну. У нас, славян, бескомпромиссность считается чуть ли не наибольшей добродетелью. Закономерен и результат.
А не лучше ли было бы воспользоваться «идейным наследием» британского премьера, к мнению которого когда- то прислушивалась вся Европа? Я имею в виду его отношение к компромиссу. Как бы там ни было, языковая ситуация во Львове далеко не наихудшая. Это не Симферополь и не Луганск. И здесь пока что пассажиры не выбрасывают водителей из троллейбусов или автобусов, как это произошло, например, в столице казацкого края (!) городе Запорожье. Что касается российской «попсы», то она и в патриотически настроенной Литве чувствует себя неплохо, и в соседней с ней Латвии. Разве что соотношение там не настолько угрожающее для песенного искусства коренной нации. Но все это благодаря патриотизму прибалтов, а не вследствие официальных ограничений.
Почему бы и нам серьезно не заняться проблемой патриотизма? А то смешно и горько в то же время читать постановления митингов, в которых на полном серьезе речь идет о недоступности (!) реализации товаров отечественного производства с этикетками на «иностранных языках» (к последним уже обычно зачисляется и русский). И, конечно же, «лучшие умы» сушат себе головы над языком этикеток. «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», — как любили говорить наши бабушки.
Ну почему, скажите на милость, евреи в Израиле спокойно воспринимают обязательную надпись на каждом отечественном пакете молока, а вот украинских национал-патриотов она раздражает? Где же наша знаменитая толерантность и славянская солидарность? Скажете — Россия относится к украинскому языку не лучше? Возможно. Но ведь у них там и проблема «украиноязычного населения» не стоит так остро. Кстати, в некоторых классах школ Тель-Авива русскоязычных детей больше, нежели уроженцев Израиля. И ничего, живут как-то. Главное, что дети успешно учатся, учат иврит и дружат между собой. И не мешает евреям второй государственный язык — арабский, который также изучают, хотя это и язык меньшинства. Арабов в Израиле в процентном соотношении меньше, чем россиян во Львове — а вот изучают. И это при том, что с национальной гордостью у евреев все хорошо. Есть осознание собственной силы, есть патриотизм и есть и здравый смысл. Ведь Израиль живет в окружении арабских стран. Однако случаев «арабизации» евреев пока что не зафиксировано. И в Финляндии шведов только 6%, но шведский, как второй государственный, тоже знают все. Именно такое толерантное отношение к речи бывшего «оккупанта» содействовало безболезненной интеграции шведов в финское общество. Свои прирожденные военные таланты шведы реализуют, защищая свою новую отчизну. О «спасателе Финляндии» — генерале Маннергейме — наверное, все слышали. А то, что шведка Элизабет Рен стала в свое время министром обороны Финляндии, свидетельствует, что уже давно сформировалась «политическая» финская нация. Когда три года назад Чрезвычайный и Полномочный Посол Финляндии в Украине Мартти Исоаро побывал во Львове, его, конечно же, не могли не спросить о государственном статусе шведского языка. Он ответил: «Традиция двуязычности рассматривается у нас как культурное богатство. Но хочу заметить, что на двух языках разговаривает одна, уже сформировавшаяся финская нация».
Когда-то Швеция не захотела воевать с Финляндией за Аландские острова, которые населены исключительно шведами. Те получили автономию со своим правительством, парламентом и даже знаменем. К Швеции присоединяться они не собираются, им и в составе Финляндии хорошо. В 1905 году из состава Швеции вышла Норвегия, образовав независимое государство. Спокойные скандинавы не воевали между собой, как югославы в конце прошлого века. Разошлись с миром. Но разве после этого в мире стали меньше уважать Швецию?
Удивительная северная толерантность гармонично объединяется с высоким патриотизмом. Толерантность — это также «капитал». Кстати, все ли знают, что в поселке Змеевка на Херсонщине проживают выходцы с острова Даго, которые сберегли старошведский язык «образца» ХVIII века? Сейчас его и в Швеции знают только специалисты. Так вот, с 1997 года его начали изучать не только дети шведского происхождения, но и некоторые украинцы.
Следовательно, не в этикетках дело, господа...
Завидуем финнам. Да, они могут себе позволить роскошь двуязычия, поскольку являются единой политической нацией. Украине до этого еще далеко, а идти-то как-то нужно. И начинать нужно с изучения проблем друг друга. Так почему бы нам, гордым славянам, не поучиться толерантности у финнов или шведов? Тем более, что своего негативного опыта — сколько угодно. Во-первых, Союз никогда не распался бы, если бы языковый вопрос решался гибче. Во- вторых, Югославия до сих пор существовала бы как общее государство южных славян, если бы сербы, хорваты и боснийцы были более склонны к компромиссам. И Речь Посполитая не была бы в свое время разделена между тремя государствами, если бы поляки не игнорировали интересы украинского народа. Вот почему нам, гражданам Украины, стоит именно сейчас предпринимать шаги навстречу друг другу, поскольку языковый вопрос в определенной мере снова актуализируется. Кстати, от многих львовян я слышал, что не стоит запрещать русские песни. Достаточно вытеснить «блатную попсу», а во всем остальном следовать определенному «примиренческому» соотношению.
Но важно, чтобы почин этот распространился на территорию всей Украины. Только при таких условиях компромисс становится оправданным (иначе у галичан и далее будет укрепляться комплекс единственных защитников «последнего форпоста» украинцев, а это не будет способствовать ни диалогу, ни формированию единой политической нации).
Пока же украиноязычная и русскоязычная элиты у нас существуют несколько изолированно. Особенно во Львове. И это не очень хорошо, поскольку в идеале должен бы продолжаться постоянный диалог; причем, не через прессу, а наедине. Разница во взглядах сбереглась бы, но происходила бы и определенная «разгерметизация». В обществе господствовал бы другой климат, росло бы доверие к носителям культуры диалога.
Этот процесс стоит начинать и во Львове, и в Симферополе, причем не оглядываясь на политизированный люмпен, поскольку не он должен «делать погоду» в государстве. Все-таки Украина остается государством с высоким уровнем образованности — есть из кого выбирать. А при решении языковых проблем нам совсем не помешает опыт других народов, особенно позитивный.
