В активе Андрея немало титулов — чего стоит только серебро
Чемпионата мира 1995 года в Афинах. За год до того Скварук остановился
за шаг от олимпийской медали в Атланте — четвертое место. Весь нынешний
олимпийский сезон украинский молотобоец выступал в стартах мировой серии
Гран-при ИААФ, где по сумме очков занимал четвертое место. И вдруг — десятое
место в Австралии. После возвращения атлета на родину хотелось поговорить
со спортсменом, отойдя от эмоций проанализировать причины неожиданной неудачи
в главном соревновании планеты.
Ждать встречи пришлось довольно долго — после Олимпийских
Игр наш ведущий метатель молота отбыл в столицу Катара город Дохи, где
должен состояться финал мировой серии Гран-при ИААФ. Вместе со Скваруком
право выступить на этих соревнованиях получили еще двое украинцев — толкатель
ядра Юрий Билоног и спринтер Жанна Пинтусевич. Поскольку профессиональные
соревнования серии Гран-при на наших телеэкранах не транслируются и в прессе
широко не освещаются, напомню, что на финал Гран-при попадают по восемь
лучших атлетов в двенадцати видах легкой атлетики, перечень которых ежегодно
меняется. Вместе с Золотой лигой, финал Гран-при является чисто коммерческим
турниром, в котором победители и призеры получают значительные призовые
выплаты. Так Юрий Билоног, который был среди лидеров в общем зачете, в
случае победы в Катаре получил бы 250 тысяч долларов! К сожалению, Юрий
свой шанс не использовал. Не была среди первых и Жанна Пинтусевич. Зато
Андрей Скварук в первой же попытке бросил молот на 81 метр 43 сантиметра,
после чего далее можно было не соревноваться. Это был результат победителя,
который в Австралии принес бы украинцу полноценную золотую олимпийскую
медаль. Пришлось нашему богатырю ограничиться 50 тысячами совсем не условных
долларов, отложив мечту об олимпийском золоте до лучших времен. И все-
таки, почему чудо-бросок, к которому, все знали, наш спортсмен был готов,
не вышел у него на олимпийской арене? С этого мы и начали наш разговор
с Андреем Скваруком.
— Как и для каждого спортсмена, для меня олимпийская медаль
— наиболее дорогая. После того, как в Атланте мне не хватило нескольких
сантиметров чтобы взойти на пьедестал, я поставил себе цель быть первым
в Сиднее. Были относительные неудачи в прошлом году, но я сознательно не
форсировал форму, готовясь к главному старту — олимпийскому.
— Тебе всегда не хватало сантиметров — в Атланте до
олимпийской бронзы, в Афинах до звания чемпиона мира. И в этом году на
стартах серии Гран- при ты каждый раз немного не дотягивал до победы, не
хватало тех самих сантиметров. Не стало ли это для тебя недоброй традицией
— проигрывать считанные сантиметры, бросая снаряд весом свыше семи килограммов
до отметки 80 метров?
— Не могу сказать, что я не стремился побеждать в тех соревнованиях,
в которых выступал в этом году. Однако я действительно не очень переживал
по поводу этих относительных неудач. У меня было две цели — Олимпийские
игры и финал Гран-при. Именно на коммерческих соревнованиях, занимая вторые-четвертые
места, я набрал количество баллов, достаточное, чтобы попасть в число восьми
лучших метателей молота в мире.
— Но ведь в Сиднее эта восьмерка выглядела иначе. Там
не было ни тебя, ни еще нескольких фаворитов. Не лучше ли было готовиться
исключительно к олимпийским стартам, не расходуя силы на многочисленные
коммерческие соревнования?
— В этом вопросе заложен ответ. Мои товарищи по команде
Украины Пискунов и Крикун готовились как раз к Олимпийским Играм, а там
даже не прошли квалификацию. Я не знаю, что стало причиной их неудачи,
однако таков результат. Я же, выступая на стартах Гран-при, не только получал
опыт, но и зарабатывал деньги, что совсем не лишнее, когда тебе уже за
тридцать и у тебя семья. Метание молота не так часто включают в программу
Гран-при, и поэтому я не имел права не воспользоваться таким шансом.
— Что же произошло в Сиднее, почему ты оказался неготов
к финалу?
— Именно это и обидно, что к финалу я был готов. За день
до этого я показал второй результат в квалификации, которого бы хватило
для медали, и готовился улучшить свой результат. Но вдруг пошел дождь.
Увидев резкую перемену погоды, я понял — что это, к сожалению, не мой день.
Метание молота — дисциплина не столько силовая, сколько техническая. Каждое
движение при попытке рассчитано до миллиметра и вырабатывается годами ежедневных
тренировок. Именно техника, а не сила, является залогом успеха в нашем
виде. И вдруг — мокрый сектор. Организаторы Олимпийских Игр, израсходовав
безумные средства на всякие шоу, не удосужились высушить круг для метания.
Перед попыткой мне пришлось вытирать бетонный сектор собственной курткой.
Понятно, что при таких условиях следовало применять другую технику броска,
учитывая скользкую поверхность сектора. Я решил технику не менять и проиграл.
Финал был сплошной лотереей. Счастливый билет выпал, к сожалению, не мне.
— Не намекаешь ли ты этими словами на то, что финал
Гран-при, отбор к которому продолжается несколько месяцев, более объективно
определяет лучшего в мире?
— Я не хочу сравнивать Олимпийские Игры с другими соревнованиями.
Это особенное событие, равных которому нет. Считаю, что мне просто не посчастливилось.
— А в Катаре на финале Гран-при посчастливилось?
— Не думаю, что можно считать счастливым случаем один из
лучших результатов сезона в мире, который я показал в Катаре. В нашем виде
нельзя случайно выиграть — можно случайно проиграть.
— А допинг, о котором так много говорят, и с которым
так боролись организаторы игр Олимпиады?
— Разговоров и слухов о допинге за свою спортивную карьеру
я слышал более чем достаточно. Надеюсь, что за те более десяти лет, которые
я выступаю на высшем уровне, я дал основания не говорить об этом со мной.
— Твоя победа в финале Гран-при в Украине широко не
освещалась, хотя могла бы этого заслуживать. Тебе не обидно, что выдающийся
успех не принес ожидаемой славы?
— Когда перетягаешь столько железа, сколько я, о славе
как-то не думаешь. Я понимаю, что метание молота не является слишком популярным
видом спорта. В Украине нас вообще не пускают на стадионы — мы соревнуемся
на запасных аренах. А слава была бы, если бы я выиграл в Сиднее.
— Жалеешь о потерянном шансе?
— Почему потерянном? Впереди игры в Афинах и там у меня
еще будет возможность стать олимпийским чемпионом. Для метателя молота
— 37 лет, мне будет столько через четыре года, — не возраст. Тем более,
что я уже был в Афинах вторым на чемпионате мира и теперь думаю, что Афины
— это мой город!
До следующих олимпийских стартов — четыре года. Для Андрея
Скварука эти годы, как и все предыдущие, будут наполнены изнурительной
тренировочной работой. Убедительная и несколько сенсационная победа украинца
на финале Гран-при засвидетельствовала, что в Сиднее действительно была
просто досадная неудача, серию которых нашему лучшему метателю молота,
кажется, удалось прервать.
