По окончании лета руководители правительства накрыли информационный эфир очередной волной оптимистических заявлений об успехах на энергетическом фронте. Впрочем, оптимизм «реформаторов» по поводу отечественной энергетики не совпал с критическими оценками Президента Леонида Кучмы и других представителей властных структур. Точка зрения, альтернативная «кабминовской», вполне аргументирована: разрекламированное на Грушевского повышение денежных расчетов на энергорынке лишь усугубило топливный кризис в энергетической отрасли.
КАБМИН НЕ В НОГУ?
1 сентября премьер-министр Виктор Ющенко оптимистично заверил журналистов, что «формирование запасов угля, а также закупка, доставка ядерного топлива и заправка им реакторов атомных станций проводятся в соответствии с ранее установленными правительством графиками». Объемы накопленного топлива, по заверению премьера, превысили на начало сентября запасы прошлогоднего периода.
Рапорт главы правительства резко диссонировал с более чем пессимистичными оценками готовности украинской энергетики к зиме, прозвучавшими в конце августа из уст Президента Кучмы и министра топлива и энергетики Сергея Ермилова. Одним из наиболее острых выводов Леонида Кучмы относительно энергетических проблем стала резкая критика распределительных счетов облэнерго, через которые «вымываются оборотные средства предприятий». Ермилов же дал противоположную «премьерской», неудовлетворительную оценку состоянию топливных запасов на электростанциях.
Действительно, показатели работы электроэнергетической отрасли свидетельствуют об усугублении «топливной недостаточности» генерации в канун приближающейся зимы.
Энергокомпании, похоже, не способны оплатить даже текущие поставки топлива. Так что все реальнее становится перспектива массовых веерных отключений потребителей от энергопитания с началом отопительного сезона.
По данным агентства Интерфакс-Украина, запас угля на складах тепловых электростанций на 1 сентября составил 1577,3 тыс. тонн — всего 46% запланированного правительством объема на эту дату. Более того, по сравнению с началом сентября прошлого года показатель снизился на 1093,3 тыс. тонн. Темпы увеличения запасов угля на ТЭС поражают воображение: в течение августа, например, его накоплено на два (!) дня работы энергокомплекса в зимнее время. Можно легко расстаться с энергооптимизмом, если вспомнить, что к 1 октября энергетики должны располагать четырьмя миллионами тонн для благополучной зимовки.
Не радужнее ситуация с газом. Энергокомпании в летние месяцы получили 2344,6 млн. кубометров этого топлива а вместо запланированных 3544,6 млн. кубометров. Они так и не наладили своевременные и полные расчеты с «Итерой». И уж совсем плохо с мазутом, запасы которого сократились летом на 3,7 тыс. тонн при плане накопления 118,5 тыс. тонн, составив на 1 сентября 151,6 тыс. тонн (54% к соответствующему прошлогоднему периоду).
Поставляемого в августе на электростанции топлива оказалось достаточно только для поддержания работы энергосистемы на критической частоте 49,2 Гц. Пришлось действовать НКРЭ: в конце месяца на период внеплановой остановки энергоблока Ривненской АЭС было введено чрезвычайное положение на энергорынке.
Удивительно, но полный провал летней кампании накопления топлива состоялся на фоне постоянно декларируемого правительством роста денежных платежей за электричество. В августе на энергорынке зафиксирован очередной рекорд полаты электроэнергии «живыми деньгами»: на единый распределительный счет от энергопоставщиков поступило 716,4 млн. гривен, то есть почти 63% стоимости электроэнергии.
Если добавить к этой цифре еще 25 миллионов гривен, напрямую перечисленные Госказначейством на спецсчет Минтопэнерго, то полученных энергетикам в августе денег должно было с лихвой хватать для 100% оплаты необходимого (согласно кабминовским графикам) угля, газа, мазута. И даже отчасти ядерного топлива.
Однако правительству не удалось в последний месяц лета наладить сносные расчеты ни за один из видов топлива, а единственной панацеей хронического топливного голода государственные менеджеры считают банковские кредиты.
Что означает парадоксальное несоответствие заявлений об увеличении денежных расчетов за электроэнергию и уровня оплаты топлива генкомпаниями? Каков процент искренности в отчетах правительства о «денежных» достижениях?
АЛХИМИЯ ДЕНЕГ
Ответ можно найти, если отвлечься от завораживающих монологов о движении средства на распределительном счете и рассмотреть проблему расчетов за электроэнергию в более широком контексте.
Данные о них рождают настойчивое предположение: «революция» в сборе денег свершилась главным образом за счет перенаправления денежных потоков в отрасли. Плюс благодаря искусственной имитации денежных расчетов скрытыми взаимозачетами.
Первым толчком к перенаправлению денежных потоков на счет энергорынка послужило введение правительством с 1 июня 100% денежной предоплаты за электроэнергию на оптовом рынке. Нововведение касалось кредиторов ОРЭ в лице независимых поставщиков. Между прочим, самыми крупными среди них были сами генерирующие компании.
В результате независимые поставщики покинули энергорынок. Их бывшие платежеспособные потребители, использующие порядка 30-40% украинской электроэнергии, стали перечислять деньги за электроэнергию на распределительные счета облэнерго. Оттуда средства шли на счет энергорынка. Так генкомпании были лишены возможности самостоятельно получать средства и рассчитываться напрямую с кредиторами. Кроме того они оказались в еще большей зависимости от субъективных решений правительственных лиц.
Следующим этапом борьбы чиновников за увеличение «электрических» денежных расчетов стало внедрение на базе индустриальных областей завуалированных механизмов так называемого «прогона» денег. Впервые механизм такого «прогона» был утвержден постановлением Национальной комиссии регулирования электроэнергетики (НКРЭ) № 700 от 22 июня. Согласно ему все деньги, поступающие на счет энергорынка от ОАО «Луганскоблэнерго», должны перечисляться угольным предприятиям Луганской области. Постановление предусматривало временное действие схемы — до перечисления Луганским угольщикам 100 млн. грн. Однако впоследствии по настоянию правительства НКГЭ продлила установленный порядок расчетов на неопределенный срок.
Аналогичный механизм энергетические управленцы запустили в Днепропетровской и Донецкой областях, администрации которых якобы торпедировали НКРЭ соответствующими просьбами. Сначала комиссия постановлением № 807 от 2 августа предписала перечислять ГХК «Павлоградвугілля» 25% средств, получаемых энергорынком от ОАО «Днепрооблэнерго». Затем решением от 15 августа идентичный механизм расчетов установили и в Донецкой области: все деньги, перечисленные в энергорынок ОАО «Донецкоблэнерго» должны идти угольным объединениям Донецкого региона.
Представители НКРЭ утверждали, что установленный для энергетических предприятий угледобывающих областей особый порядок расчетов будет способствовать увеличению денежной оплаты электроэнергии и угля. Угольщики, мол, будут морально давить на энергопоставщиков, требуя от них максимальных расчетов за электроэнергию с оптовым рынком.
Впрочем, для экспертов объяснение НКРЭ выглядело малоубедительным. Известно, что угольные предприятия не только самые крупные потребители электроэнергии в областях, но и наиболее крупные должники за нее. А целенаправленно перечислять угольщикам деньги, собранные облэнерго, генерирующие компании могли бы и без введения правительством спецрежима. Денег то у энергетиков от этого не прибавится, а если генкомпании больше платят за уголь, то автоматически меньше — за газ и ядерное топливо.
Смысл затеи разгадывается просто, если проследить цепочку расчетов за пределами ТЭКа и вспомнить, что у угольных предприятий есть множество кредиторов.
В Донецкой, Днепропетровской и Луганской областях «особенность» расчетов может заключаться в следующем: кредиторы шахт перечисляют по договорам поручительства вместо угольщиков деньги за электроэнергию на распредсчета облэнерго, которые после прохождения через счет энергорынка, счета генерирующих компаний и счета угольных предприятий, благополучно возвращаются их владельцам. При этом коммерческие структуры как главный циркуляционный насос могут продолжать и дальше поставлять на шахты оборудование и материалы по завышенным ценам. Зато правительство получает дополнительные очки в погоне за показателями и рассказывает об увеличении денежных поступлений на счет энергорынка.
Есть и другой источник имитации увеличения денежного сбора за электроэнергию — бюджетные средства. Сначала Государственное казначейство по поручению премьер-министра № 13420/96 от 31 июля направляет средства энергопоставляющим компаниям в счет погашения задолженности бюджетных организаций за электроэнергию, которые затем поступают на счет энергорынка. Бюджетные деньги поднимают уровень расчетов некоторых облэнерго выше отметки 100%, а государственные управленцы используют эти цифры как поучительный пример для всех — дескать, так можно и нужно собирать деньги за электроэнергию. «Энергоденьги» — универсальная валюта. Она удобна как аргумент в политическом торге правительства с обладминистрациями.
Однако в экономике масса денег от перетягивания одеяла не увеличивается, и перечисленные энергокомпаниям бюджетные средства означают эквивалентное недополучение денег шахтерами, учителями и пенсионерами, от платежеспособности которых зависит в конечном итоге работа самой энергоотрасли. Подтверждение тому — факт блокирования налоговыми органами в августе счетов генерирующих компаний после чего они исправно перечислили в бюджет более 100 млн. гривен налогов. «Налоговая» задолженность энергокомпаний перед бюджетом складывается в миллиардные суммы. Это ли не удобная почва для «прогонки» денег через счета энергорынка на бюджетном уровне?
Не следует также забывать, что часть денежной оплаты электроэнергии в августе была получена за счет заключения фьючерсных контрактов с потребителями, которые оплатили электроэнергию до конца года с дисконтом 20%. Убытки от фьючерсных контрактов, кстати, целиком лягут на плечи «Энергоатом» согласно постановлению Кабмина № 1174 от 26 июля.
Логично предположить, что правительство пыталось благодаря описанным комбинациям искусственно нарастить показатели прохождения средств через распределительный счет энергорынка. Вероятно, так можно продемонстрировать свою способность довести денежную оплату электроэнергии до 100% и обеспечить финансирование потребностей отрасли? Правда, эксперты склонны считать, что уровень реальных денежных расчетов за электроэнергию едва ли превышает 40% в целом по Украине, а обнародованный правительством объем денежных расчетов — результат различных скрытых взаимозачетов, когда перечисляемые за электроэнергию деньги возвращаются плательщикам.
ЦЕНА ОПТИМИЗМА
Сомнения в «денежных» достижениях правительства на энергорынке еще более усиливаются под аккомпонимент прогнозов специалистов Минтопэнерго о снижении денежной оплаты электроэнергии в осенние месяцы. По словам экспертов, осенью энергопотребление в Украине возрастет в 1,5 раза, преимущественно за счет коммунального хозяйства, населения и сельскохозяйственных потребителей. А они-то высокой платежеспособностью не отличаются.
Вряд ли правительство сможет сбалансировать своевременную плату и поставки топлива осенью, не сумев этого сделать в благоприятном августе при максимальном поступлении денег на счет энергорынка и минимальном энергопотреблении.
Во-первых, в погоне за централизацией любой ценой денежных потоков в были разрушены старые и не апробированы альтернативные схемы привлечения топлива на электростанции. То есть, упущено время для его накопления. Оставшись без ожидаемых 100% живых денег, правительство пытается залатать топливные дыры за счет навязывания генкомпаниям кредитов со стороны уполномоченного Ощадбанка вкупе с другими коммерческими банками, не прекращая параллельно поиска иностранного кредитора. Однако, если европейский банк реконструкции развития предоставит Украине обещанные 100 млн. долларов кредита на закупку топлива генкомпаниями, своевременно осуществить эту операцию к началу зимы энергетики не смогут физически. Согласно экспертным оценкам специалистов минтпоэнерго, генерации удастся накопить к 15 октября не более 2,5 млн. тонн угля даже при наличии достаточного количества денег.
Монополия «Итеры» на поставки газа украинским энергокомпаниям подразумевает возможность резкого сокращения газообеспечения электростанций. Такая перспектива при мизерном запасе угля чревата катастрофой как энергосистемы страны, так и украинской экономики в целом.
Во-вторых, возрастание кредиторской зависимости энергокомпаний влечет за собой дальнейшее ухудшение их финансового состояния, закладывает почву для углубления энергокризиса в будущем и стратегически небезопасно для Украины. Опасность для энергетиков заложена и в утвержденных правительством условиях предоставления украинскими банками кредитов генкомпаниям. Последние должны в качестве залога предоставить банкам собственное имущество.
Пример возможных последствий подобного кредитования этим летом продемонстрировал донецкий регион. По сообщению Интерфакс-Украина, в июне Высший арбитражный суд постановил описать имущество ОАО «Донецкоблэнерго» в связи с его задолженностью госпредприятию «Донецкий облавтодор» по дорожному сбору. Государственная исполнительная служба не замедлила описать и выставить на аукцион часть электросетей компании на сумму 25 млн. гривен. Если учесть, что автодорожное хозяйство один из самых мелких «кредиторов» энергокомпаний, то не сложно предугадать последствия подобных прецедентов для украинской энергетики. Расчлененная областная электросеть станет менее привлекательной для инвесторов. В результате в проигрыше окажется государство — оно лишится не малых денег при продаже акций компании.
И в третьих, полная централизация финансовых потоков отрасли в руках правительства завершилась ручным распределением средств, которое приобретает все более субъективный характер. Непонятно, к примеру, из каких соображений НКРЭ увеличил смету расходов для ГП «Энергорынок» в сентябре в сравнении с августом с 450 до 880 млн. гривен, и зачем распорядителю средств оптового рынка понадобилась такая сумма?
К произвольному распределению средств добавляется прямое вмешательство чиновников с Грушевского в работу энергокомпаний. Их руководители оказываются заложниками субъективных требований «из Центра» и теряют коммерческую заинтересованность в результатах деятельности компании и своего хозяйствования. Количество внесенных НКРЭ под давлением Кабмина только в июле-августе изменений в алгоритм распределения средств между членами оптового рынка электроэнергии уничтожает смысл существования самого алгоритма. Правительство все чаще устанавливает исключения из общих правил игры все большему количеству избранных участников.
Так что крах энергетической политики «правительства реформаторов», о котором сегодня все чаще говорят на разных уровнях, представляется вполне вероятным — экономика не выдерживает методов «военного коммунизма». Увеличение денежных поступлений на счет энергорынка такой ценой настраивает на пессимистичные ситуации окончательного исхода «энергетических реформ» с наступлением холодов.
