Мы были рады еще одному письму, пришедшему на конкурс «День любви», которое внесло долю здорового цинизма и ироничного задора в хор исповедального жанра большинства писем. Георгий Семененко из Днепродзержинска прислал... пародию на письмо своего коллеги по чтению «Дня» — Юрия Семчука из Днепропетровска («День», № 30), в котором последний суперпроникновенно описывал свою супружескую жизнь с любимой женщиной. Итак, имена супруги, пуделихи, кошки — изменены. Борщ от супруги Ю. Семчука превратился в отсутствующий хлеб от супруги Г. Семененко, ну, и так далее...
— Дорогой, ты пришел? — нежно лепечет Жена, когда я, опять, пытаясь прийти пораньше, вваливаюсь, как всегда. «Снова навеселе», — на самом деле думает Любимая, целуя мое мужественное лицо, обезображенное гримасой супружеской верности.
Иронию встречаю комплиментами:
— Милая, новая прическа тебе очень идет.
— Тем более, дорогой, что сделала ее год назад.
К счастью, в доме никто не гавкает. Пульхерию Ивановну, нашу пуделиху-лизуху, еще позавчера я, кажется, забыл у соседки (иногда пить надо все-таки меньше). А вот родного «Мя- я-я-у!..» недостает... Батрахомиомахию я случайно оставил на выходные в пивбаре, где мы с друзьями настойчиво пытались научить ее лакать пиво. Когда процесс пошел, кошечка почему-то потерялась. Где ты, моя Батрахомиомахия?!
— Милый, ты поешь? — воркует Любимая.
Жене хоть иногда надо делать приятное.
— Дорогая, йоги не ужинают, — отвечаю, зная, как не любит она готовить.
Взгляд Милой засветился пастельной нежностью. И я доволен. Все равно хлеб в доме бывает только по праздникам. Виноваты в этом не время и государство, а моя дурацкая шутка. Когда обедал с Ее родителями, и теща все время приговаривала: «С хлебушком ешь борщик, Жорочка, бери хлебушек», — я искренне заверил Маму, что, сидя на диете, «хлеб потребляю только в жидком виде». Теща заурчала, как желудочный сок, стекающий по большой кривизне голодного желудка. С тех пор зажимает грибочки. Жена меня за юмор полюбила, а я ее — за пониманье в нем. С того времени блинов, вареников, драников и хлеба у нас в доме явно не хватало.
Сыночек снова заперся в детской. До сих пор, козел юный, дуется: на неделе не поделился с ним презервативами. Лучше бы осваивал рыночную экономику! Я в его 14 на кондомы зарабатывал самостоятельно. В выходные обязательно расскажу ему биографию Людвига Эрхарда.
Домашний уют начинается со спальни. Жена садится на кровать, полы ее кимоно расходятся, и я вижу длинные, стройные ножки Любимой. Что за намеки?! Она что, забыла, как я сильно устал? И вряд ли мне поможет «виагра».
— Сегодня был трудный день, — официально заявляю я. — Зачет сдавали хвостистки- педиатрицы... Потом долго удалял детям гланды, а взрослым — жировые комочки Бишара, нескольким толстым задницам ампутировал обширные излишества на мускулюс глютеус. Ну, а за...
Жена решительно распускает поясок кимоно.
— Милая, только не раздевайся полностью — на улице такой мороз!!! — беспокоюсь за ее здоровье.
Повенчались мы случайно. С Валеркой-однокашником я поспорил, что пересплю с Возлюбленной на старинной люстре актового зала нашей школы... В загс по малолетству нас потом не впустили. Что ж, с эпохи, когда молодые венчались тайно, изменилось немного: тогда любили в 14, а сейчас — еще раньше. Мы знали, что наш сосед по дому — батюшка Валентин — за бутылку сделает все. Особенно на похмелье. Обряд проходил на прокуренной кухне его однокомнатной хрущовки. В открытую форточку врывался грохот трамваев и рев автомобилей. Воняло чем-то прокисшим. Батюшку штормило, и он сильно размахивал руками. Сделав жадный глоток прямо из горлышка «Экстры», он смачно крякнул, вытер губы засаленным рукавом рясы и напутствовал нас:
— Живите с Богом, дети мои!
— Жорочка, ты не хочешь сказать, что любишь меня? — шепчет Любимая, когда мы, наконец, ложимся в постель.
— Нет, дорогая, у меня опять насморк... Кстати, хочу сообщить тебе нечто очень важное.
Часы бьют полночь.
— Что случилось, милый?
— Дорогая, оказывается, Наполеон Бонапарт не выиграл под Бородино не из-за слабости своей инфантерии, а в силу собственной инфлюенции.
Довольный, я засыпаю. Любовь — это не секс, а секс — не прелюбодеяние, ибо без секса любви не бывает, хотя до секса руки не всегда доходят, и тогда на 8 марта говоришь своей Жене:
— Я тебя люблю, Людочка!
Георгий СЕМЕНЕНКО,
Днепродзержинск
