20 ноября
Как-то, проходя мимо одного из многочисленных мини- рынков, я услышал довольно странный разговор четырЮх совсем юных девушек, торговавших цветами. Они сгрудились вокруг самой старшей на вид продавщицы и, не обращая внимания на снующих прохожих, энергично обсуждали, достаточно ли пятидесяти копеек «с носа». Одна возразила, что «маленькой» на всех не хватит. ЕЮ поддержали подруги, и было решено добавить ещЮ по пятьдесят копеек и отправить гонца за нормальной бутылкой водки.
Решение было единодушно поддержано всеми подружками, и вскоре нужная сумма уже лежала в кармане одной из продавщиц. Тут совсем юная девушка, лет восемнадцати-девятнадцати неуверенным голосом спросила своих старших коллег по прилавку: «А закуска?». Вопрос явно застал подруг врасплох. Самая старшая, которая и собирала средства на обогрев, смерив девушку слегка презрительным взглядом, после минутной паузы изрекла: «Ладно, возьму тебе «Гулливер». Я не стал ожидать окончания этой колоритной, но, увы, весьма типичной сцены и пошЮл дальше. Я подумал, что разговор юных цветочниц мне напомнил сцену из первых «Старых песен о главном», когда «бригада полеводов» покупала в сельпо бутылку водки. Правда, в увиденной мной на рынке сцене было и существенное отличие: закусывать сорокаградусную вчерашние школьницы собирались не плавлеными сырками «Дружба», а конфетой «Гулливер».
