Доктор биологических наук Татьяна Александровна Палладина, биохимик, известный специалист в области изучения мембран растительной клетки. Родилась в Киеве, окончила биологический факультет Киевского государственного университета им. Тараса Шевченко, после чего два года работала в Институте физиологии растений им. Тимирязева АН СССР в Москве. Вернувшись в Киев, поступила в аспирантуру Института физиологии растений АН УССР, где работала в течение многих лет. С 1997 года — ведущий научный сотрудник Института ботаники им. Холодного НАН Украины. Представитель научной династии Палладиных: внучка академика Российской императорской академии наук биохимика В.И. Палладина, одного из создателей теории дыхания растений (1859 — 1922 гг.), дочь биохимика А. В. Палладина (1885 — 1972 гг.), многолетнего президента АН УССР (1946 — 1962 гг.). Имеет двух дочерей и трех внуков.
АНКЕТА «Дня»
1. Какие уроки ХХ века вы считаете наиболее важными для дальнейшего развития цивилизации?
2. Какие тенденции в развитии украинского общества на рубеже веков беспокоят вас больше всего?
3. Место и роль науки в жизни общества у нас и за рубежом. Каковы они сейчас и какими вы хотели бы их видеть?
1. Почти весь ХХ век прошел в борьбе империй за мировое господство, которая вызвала две наиболее кровопролитные войны, и закончилась их распадом. Только на излете столетия человечество начало воспринимать себя как целый организм, существующий в едином экономическом и информационном пространстве.
В настоящее время наибольшую опасность для мира представляет колоссальный разрыв между жизненным уровнем отдельных людей и целых государств, а также пренебрежение моральными нормами, которые позволили бы цивилизованно решить эту проблему. Контраст между унизительной бедностью и торжествующим богатством, который всегда порождал соблазн насильственного установления справедливости, приводя к социальным потрясениям. Социалистические идеи, столь привлекательно выглядящие в теоретическом плане, но не учитывающие человеческую природу, при попытках их воплощения привели в ХХ веке к ужасам национал-социализма и советского строя. Полученный урок показал народам необходимость поддержки своих граждан, оказавшихся за чертой бедности, заботы о стариках и инвалидах Но, кроме того, процветающие государства должны излечиться от своего «национального эгоизма», заставляющего их спокойно смотреть на страдания людей в бедных странах, из которых исходит постоянная угроза терроризма и военных конфликтов.
В результате окончания вооруженного противостояния двух мировых систем значительно уменьшилась опасность возникновения третьей мировой войны, которая означала бы гибель всей мировой цивилизации. Поэтому отпала необходимость в затрате денег на содержание огромных армий и накопление оружия, снизив их до уровня, позволяющего поддерживать порядок в мире. Высвобождающиеся средства необходимо переориентировать на мирные цели — в первую очередь на решение во всех странах продовольственной проблемы, на медицину, образование, культуру, а также развитие науки, без которой всего этого невозможно достичь. Это позволит людям достойно жить у себя на родине, не стремясь массово эмигрировать в развитые страны, для которых они становятся все большей проблемой. В наступающем веке, руководствуясь идеями гуманизма и инстинктом самосохранения человечества, силами технического прогресса необходимо создать равные возможности для всех людей независимо от места их проживания...
2. В современном украинском обществе меня больше всего беспокоит царящий в нем хаос, приводящий к страданиям миллионов людей и дающий отдельным гражданам возможность криминального обогащения в фантастических масштабах. В Украине отсутствует демократия, что становится совершенно ясно, если перевести этот термин как «народовластие», несмотря на такой ее признак, как выборы. Время от времени, затрачивая колоссальные средства из скудного государственного бюджета, народу предоставляют право выбирать тех, кто будет управлять государством от его имени. При этом многочисленные кандидаты ограничиваются популистской риторикой, даже не потрудившись представить программу и доказать реальность ее выполнения. Особенно плохо обстоят дела с выборами в Верховную Раду, куда по партийным спискам проходят никому неизвестные личности, за которых никто бы не проголосовал. Огражденные своей «депутатской неприкосновенностью», депутаты не чувствуют ответственности перед избирателями, которые лишены механизмов влияния на их деятельность. Вместо принятия важнейших законов для реформирования общества они тянут время, сражаясь между собой. Исполнительная власть, представленная армией чиновников, также не выражает интересы народа, а, напротив, противопоставляет себя ему.
Постоянная борьба между «ветвями власти» приводит к тому, что Украина не имеет четкого политического курса, балансируя между Россией и остальным миром, что ухудшает ее международный имидж. В последнее время «левый крен» опасно усилился, что грозит вовлечением Украины на орбиту нестабильного, обнищавшего и воинственного государства, все еще не оставившего своих имперских амбиций. Только далекие от реальной жизни старики, чья активность обеспечила левое большинство в Верховной Раде, могут верить, что с присоединением к создаваемому Россией блоку маргинальных стран их ждет мгновенное возобновление убогого советского достатка по мановению руки лидера, указывающей назад. Поэтому большинство народа совершенно равнодушно к тому, кто из многочисленных кандидатов станет президентом Украины, и даже если придет на выборы, то только чтобы проголосовать за «меньшее из зол».
Национальная идея, которая увлекла на заре независимости даже скептиков, поверивших, что Украина имеет возможности стать за несколько лет процветающим государством, что было совершенно реально, угасла, затоптанная стадом рвавшихся к власти номенклатурщиков. Грустно видеть, как люди, уставшие от фальшивой шароварной шумихи, подменившей идею создания украинского национального государства, снова утрачивают национальную гордость и веру в свой народ. Когда они в поисках моральной поддержки обращаются к Богу, то вместо утешения сталкиваются в церквях с межконфессиональной рознью вопреки завету Христа, «чтобы все были одно».
Таким образом ни национальная идея, ни религия не смогли сыграть в Украине роль факторов, объединяющих народ, каким они являются в Польше и даже в России. Остается только верить в «здоровый глузд» украинцев — великих тружеников, рассчитывающих только на свои силы, которые всегда крепко держатся за собственность, за что подверглись геноциду посредством искусственно вызванного голодомора 1933 г. В силу своей ментальности они должны, наконец, выбрать соответствующий их ментальности европейский путь развития и со всем своим упорством двинуться по нему вперед, поддерживая добрые и взаимовыгодные отношения со всеми соседними народами.
3. Утверждение, что наука является основным двигателем прогресса, который обеспечил величайшие технические достижения современности, не нуждается в доказательствах. К сожалению, в Украине она осталась лишь в качестве знака, который должен свидетельствовать о принадлежности государства к цивилизованному миру. Государственная власть не чувствует необходимости науки и, несмотря на все заверения о ее поддержке, спокойно дает ей пропасть, тем более что обращения ученых менее слышны, чем стук по асфальту шахтерских касок. Трагедия украинской науки состоит в том, что ситуация в ней, как и в других постсоветских государствах, не поддается исправлению из-за созданной в советский период организационной системы. Во всем мире, как было и в Российской империи, фундаментальная наука сосредоточена в университетах, где ею занимаются наряду с учебным процессом, ввиду чего она финансируется государством из бюджетных средств, выделяемых на образование. Поэтому ученые вольны в выборе направления своих исследований, стараясь в то же время получить дополнительное финансирование от государственных, общественных и частных фондов.
Новые идеи, подкрепленные экспериментальными результатами, указывающими на возможность практического использования, скупаются «на корню» фирмами, которые в своих лабораториях превращают их в технологический продукт, не расходуя на это деньги налогоплательщиков. Поэтому все более важной становится роль научных менеджеров, которые организуют контакты ученых с фирмами и помогают в поиске научных программ, предоставляющих гранты. Советская система организации науки вырвала науку из университетов и сделала исполнительницей государственных заданий. При этом главным заказчиком стал ВПК с его неограниченными финансовыми возможностями, которого интересовала преимущественно техника, тогда как фундаментальные науки стали рассматриваться как бесполезный довесок, подвергаясь «идеологическому» вмешательству со стороны безграмотных коммунистических лидеров. Ученых обязали собственными силами доводить свои результаты до уровня технического задания и внедрять их, порой насильственно, в производство. Поэтому параллельно с министерскими НИИ, которым и следовало заниматься прикладными проблемами, в академической системе специально для решения государственных заданий возникало все больше технических институтов, обраставших экспериментальными заводами, ставшими теперь неподъемным грузом для постоянно сокращающегося академического бюджета. Выделяемых средств, «смешных» по сравнению с финансированием науки за рубежом, не хватает даже на зарплату для многотысячной армии ученых и вспомогательного персонала.
Академическим институтам рекомендовано выживать кто как может, причем предоставленная директорам полная свобода действий сделала их независимыми не только от научного коллектива, но и вышестоящего начальства. Принимаемые ими меры сводятся преимущественно к сдаче в аренду институтских помещений и организации фирм и производств, которые в качестве «научных» имеют налоговые льготы. И без того небольшая зарплата сотрудников урезается по решению администрации всем в одинаковой мере или выборочно, на основании разных формальных факторов, начиная от отношения директора к отделу и вплоть до возраста сотрудника, и только такой фактор, как значимость проводимой сотрудником работы и ее успешность обычно не принимаются в расчет. Во всем мире ученые работают очень интенсивно, стремясь опередить друг друга в получении результатов, а у нас они постоянно «отдыхают» в отпусках за свой счет (которого у них, конечно, нет), тогда как для работы остается только несколько дней в месяц. Понимая невозможность получения серьезных результатов за такое ничтожное время, наиболее совестливые из директоров стараются доплачивать сотрудникам из «арендных» денег, тогда как остальные равнодушно взирают на остановку исследований или считают допустимым их проведение за счет эксплуатации бескорыстной любви ученых к своему делу.
Невозможность существования на получаемые в научных учреждениях деньги вызвала массовый уход из них наиболее активной части сотрудников молодого и среднего возраста. В институтах остаются только «старые и малые» — пожилые ученые со своими юными учениками, которые стремятся защитить диссертацию, которая открывает путь в зарубежные университеты и фирмы. Попытка убрать из науки старшее поколение, на котором она еще держится, с помощью предоставления пенсии, превышающей их теперешний урезанный заработок, но без права работы, встречает сопротивление истинных ученых, предпочитающих нищенскую жизнь, в которой главным стимулом служит любимое дело. Государственные мужи относятся к науке как к «собезу», и им даже не приходит в голову, что платить нужно в первую очередь за работу, а не в качестве социальной выплаты. Оставшийся в институтах научный балласт, с которым не спешит расстаться руководство из- за того, что финансирование определяется численностью сотрудников, будет по- прежнему являться за получением своей «пайки», за счет которой следовало бы поддержать хороших исследователей.
При теперешней ситуации, существуя только на энтузиазме ученых, наука обречена на окончательное исчезновение. Коренная реформа науки, которая могла бы спасти ее, но как и все остальные в Украине постоянно откладывалась, теперь уже опоздала, поскольку дряхлая система просто не выдержит ее, и, рухнув, погребет под собой все жизнеспособные элементы. Кроме того, ее некому проводить, поскольку способные, энергичные и честные ученые, которые могли бы правильно и осторожно взяться за это дело, не допускались на академический Олимп, а те из них, кто все же туда попал, предпочли заняться другими делами. Поэтому остается только один рычаг регуляции положения в науке, а именно — распределение финансирования в виде грантов, предоставляемых конкретным исследователям на конкурсной основе. Это начинание, при всем его организационном несовершенстве, проводило упраздненное Министерство науки, и было бы жаль, если оно окончится вместе с ним, поскольку с его помощью главной фигурой в нашей науке, как и в зарубежной, становится ученый, а не администратор.
Я — оптимистка, но не вижу сейчас объективных оснований для надежды на научный ренессанс в государстве, которое не определилось со своим политическим курсом и страдает от постоянного кризиса. Утверждаю, что и наука не может продержаться на энтузиазме «последних из могикан», которые не встречают уважения и поддержки у руководства, и на благотворительности, поскольку уже и Джорджу Соросу недоела бессмысленность употребления его помощи, а украинские миллионеры не спешат становиться меценатами из-за отсутствия льгот, обусловленных этой деятельностью.
Сохранение науки в Украине должно быть делом украинского государства, которое обязано спасти в первую очередь фундаментальную науку, как «мозг нации», продуцирующий новые идеи, способные прославить и обогатить Украину. Я категорически не согласна с утверждением, что Украине из-за ее бедности не нужна фундаментальная наука, а ее ученые должны стать исполнителями заданий иностранных фирм. Наука по своей природе в большей мере является способом удовлетворения собственной любознательности, чем заработка, а талантливые и любознательные люди во все времена рождались и будут в дальнейшем появляться в Украине. Поэтому я «без надії сподіваюсь» на то, что они получат возможность успешно заниматься наукой в своей независимой стране.
