Но отец Роман, человек среди украинской общины очень уважаемый, узнав, что мы из Украины, встретил нас довольно прохладно. Позже он объяснил, что произошло.
— Мне стыдно, что моей исторической Родиной является Украина. И дело даже не в том, что гуманитарные грузы из Украины идут в Албанию, и при том абсолютно не учитывается то, что в Воеводине проживает 22 тысячи украинцев и русинов, которые бы гордились тем, что их прародина помогает им и сербам такими нужными медикаментами, ведь фармацевтические заводы у нас разрушены. Плохо то, что Украина поставила украинскую общину в неудобное положение перед населением Нови-Сада.
После начала бомбардировок Львов, как побратим Нови-Сада, прислал в мэрию города официальное письмо, в котором вызвался принять на время войны 50 детей из Сербии. Спустя некоторое время в посольство пришло письмо из Киева, в котором сообщалось, что если Львов принимает 50 детей, то Киев берет на себя 100. Мы сразу начали собирать детишек, как сербских, так и украинских. Желающих нашлось много, некоторые украинцы имели родственников в Закарпатье, им не нужно было оплачивать проживание в Украине, а только вывезти, поэтому цифра выросла до 250. Но проходили недели, а автобусов не было…
Тогда я позвонил в мэрию Львова, и оказалось, что краевое правительство Воеводины без нашего ведома отправило во Львов письмо, которое начиналось словами: «Мы очень благодарны, что вы пытаетесь нам помочь, и было бы хорошо, если бы вы прислали журналистов, которые осветили бы правду о Югославии», и заканчивается: «А все остальное, что вы предлагаете, лучше осуществить в более благополучные времена».
— Но при чем здесь Украина?
— Краевое правительство Воеводины начало, а Украина закончила. Сразу после нашего разговора из Украины пошли отговорки: не имеем комнат, не имеем денег, не имеем автобусов. Наконец согласовали, что автобусы подойдут к границе с Югославией, мы подвезем детей за свои средства, чтобы они перешли венгерскую границу пешком. И это уже тянется месяц. За это время венгры забрали к себе нескольких детей, россияне заявили о своем желании, а украинских автобусов не видно.
— Какова численность украинской общины в Нови-Саде?
— Мой приход насчитывает 3 тысячи человек. А в общем по всей Югославии проживает 5 тысяч украинцев и 17 тысяч русинов.
— Откуда возникло разделение на русинов и украинцев?
— Русинами себя называют преимущественно потомки украинцев, которые пришли в Сербию 250 лет назад.
Что же касается украинцев, то наша диаспора сформировалась после Второй мировой войны, когда сотни тысяч беженцев из Украины попали в американскую, английскую, французскую зоны, откуда их отправляли в Америку. Не брали только три категории: уголовников, больных туберкулезом и политических деятелей, патриотов Украины, которые хотели остаться поближе к Родине. Из этих трех категорий и возникла украинская диаспора в Югославии.
— Существует ли проблема национальных взаимоотношений между украинцами и русинами?
— Мы считаем всех русинов украинским народом. Хотя они с этим не всегда соглашаются. Часто говорят о каком-то там Закарпатье, которое оккупировала Украина, об отдельном народе. Хотя при том забывают, что когда они уезжали из Украины, русинами себя называли все галичане. Следует отдать должное русинам, они уже на протяжении 250 лет сохраняют украинскую культуру со своим языком, обычаями, при том, что Украина географически очень далеко. Связи поддерживала только интеллигенция, учившаяся во Львове. Девушки в большинстве своем приезжали после обучения с украинскими мужьями. Это подпитывало диаспору новой украинской кровью. В Сербии проживает старейшая диаспора Украины в мире.
— Каким образом удается сохранять национальную культуру и язык в такой небольшой национальной группе?
— Не удается… В последнее время стало очень много смешанных браков, где в окружении сербов украинское пропадает уже во втором поколении. Мой приход в Нови-Саде — 3 тысячи человек, которые едва говорят по-украински. Русинам немного лучше, более глубокие традиции, интеллигенция. Кстати, русины имеют самый большой процент образованных людей среди народов Югославии. 50 докторов наук в Сербии — русины, столько же кандидатов. Но и их интеллигенции приходится работать вне своего народа. У них наши украинцы не хотят посылать детей на уроки украинского языка, говорят, что и так перегружены. Здесь в рамках своего народа может работать только священник.
— Какова государственная политика Югославии по отношению к национальным меньшинствам?
— Мы имеем все права — хоть школы открывать, хоть институты. С учебниками сложнее — не имеем, но можно привезти из Словакии, где разработаны прекрасные учебники для эмиграции. Не имеем учителей — нашли бы. Но не имеем мы главного — детей. Разве что привезти из Украины?
Чтобы диаспора развивалась, нужно поддерживать сознательность людей, учить их, а также популяризировать Украину среди местного населения. Но без помощи державы-матери очень трудно. Вот даже в посольстве Украины в Хорватии посол Анатолий Шостак заботится о хорватских украинцах, а наши… Чешское посольство в Югославии недавно выпустило книгу, посвященную славянству, «Святой Дунай», где львиная доля написанного принадлежит чехам. Издание этой книги финансировалось из Чехии. Когда я обратился с предложением к украинскому посольству сделать что-то подобное — там ответили, что не имеем денег. Но Украина никогда не имеет денег!
Печально. Если бы хоть та Украина какая-то была, чтобы нам равняться. А то, когда я занимался автобусами, то звонил своему приятелю во Львов и просил его сходить в мэрию. А он: «Так сегодня же пятница — день короткий, а там суббота и воскресенье — выходные, а там День победы — праздник, а во вторник еще не протрезвеют, вот разве что в среду нужно идти». Разве так можно дело делать?
Нужно нам учиться у евреев, их в Югославии проживает всего 3 тысячи, а они сплочены крепко, и ничто не в силах побороть их еврейское самосознание. А украинцы с каждым днем все больше становятся сербами.
