ДУЭЛЬ С ВЛАСОВЫМ
— Леонид Иванович, сколько лет прошло, а многие любители спорта до сих
пор еще вспоминают о вашей дуэли с чемпионом римской Олимпиады Юрием Власовым
на помосте в Токио в 1964 году. О ней ходят целые легенды. Я знаю, что
у вас с Власовым отношения не сложились с самого начала. В те годы Юрий
говорил, что вы специально набрали большой вес, чтобы его победить.
— Он может делать любые заявления, но я всегда побеждал честно. Готовился
к соревнованиям задолго до их начала. И не только физически, но и психологически,
тактически. Ведь немаловажен и такой факт, как борьба характеров, нервов
и к тому же надо уметь, как говорят спортсмены, в нужный момент выстрелить.
Впрочем, перед токийской олимпиадой первым начал прибегать к уловкам
Власов... На острове Хортица был организован учебно-тренировочный сбор
для советской команды, с которого Юрий, сославшись на семейные обстоятельства,
через неделю уехал. Ну уехал, так уехал, но вдруг буквально через несколько
дней узнаем, что на соревнованиях в Подольске он побил все мои мировые
рекорды. Представляете мое состояние? В общем, он меня прилично завел.
Правда, я еще тогда не знал, поеду ли на Олимпиаду. Лишь когда стало известно,
что американцы выставят на соревнованиях двух тяжеловесов (помните, СССР
и США тогда состязались во всех сферах), наш тренерский совет решил, что,
мол, и мы не лыком шиты. Понятно, Власов был вне конкуренции. Тут хочу
отдать должное старшему тренеру сборной Аркадию Воробьеву, который сделал
все, чтобы я поехал на соревнования.
Тогда и решил заставить Власова так поверить в свои силы, чтобы он меня
сбросил со счетов. Тем более что рядом с нами по результатам и близко никого
не было. И он «клюнул». Ох, как он «захватил наживку», опередив меня в
жиме на целых десять килограммов и установив сразу два мировых рекорда!
Его даже не насторожил мой успех в рывке, ведь впереди было заключительное
и его любимое движение — толчок.
А потом был для Власова неожиданный удар. Я всем своим видом показал,
что отказываюсь от дальнейшей борьбы (как говорят штангисты, «по горло
наелся железом»), снизив начальный вес. Это ведь было еще одним бесспорным
доказательством моего крушения. Все знают: когда дерутся за первое место,
подходы завышают. Атлета трудно удержать. А тут все наоборот. И он, став
хозяином помоста и уже мысленно держа в руке золотую медаль в троеборье,
ринулся покорять рекорды и... срезался. Я же, забытый всеми и отодвинувшийся
куда-то в угол, взял тот вес, который сразу вывел меня на первое место.
А ответить ему уже было нечем — не осталось походов.
— В то время поговаривали о знаменитых ботинках Юрия Власова, которые
были его своеобразным талисманом и одновременно символом непобедимости.
Выходит, они в тот раз не помогли?
— Да, у него на ботинках красной краской были выведены имена побежденных
соперников — Андерсона, Брэдфорда, Шиманского, Ашмана, Сида, Зорка, Губнера.
А вот Жаботинского там не было.
— Поговаривали, что вы специально били мировые рекорды постепенно, прибавляя
к весу необходимый минимум килограммов. Дескать, за каждый мировой рекорд
платили солидные деньги.
— Это все мои доброжелатели — хорошие, независтливые, бескорыстные.
Был случай, когда я прибавил к рекорду сразу двадцать килограммов. Так,
однажды в Болгарии политический лидер страны того времени Тодор Живков
попросил меня подарить ему на день рождения новый мировой рекорд, но такой,
чтобы все запомнили. Вот я и «бабахнул». Жалко было, что ли?
— Интересно, а сколько вы весили тогда и сейчас?
— Где-то 155 килограммов, а сегодня 136. Я же казацкого рода!
— По-видимому, именно это и, естественно, фактура и сыграли основную
роль с выбором типажа для панорамы в Музее истории казачества на острове
Хортица?
— Не скажу точно, может, у художников под рукой тогда ничего подходящего
не нашлось, но что неделю позировал в костюме гетмана Сагайдачного, запомнилось
мне надолго. Как вы видите, я не из хлюпиков, но стоять в куче одежды и
держать в вытянутой руке булаву, поверьте, дело непростое.
— Верю, тяжеловато, конечно, но зато ваши дети и внуки, приходя на Хортицу,
будут видеть главу семейства в этаком экзотическом виде.
ЗАПОРОЖЬЕ — МАДАГАСКАР — МОСКВА
— Известно, что в столицу люди из провинции (а по-моему Россия и сегодня
Украину подспудно считает своей вотчиной) подаются в поисках славы, комфорта,
словом, лучшей жизни. А может, их туда просто забирают?
— Все это ко мне не подходит. Ведь оказался я в Москве, когда уже сошел
с большого помоста — успехи и награды минули и был списан в тираж. Есть
такое не очень приятное слово, как невостребованность. Я-то уже свыкся,
а каково тому же Анатолию Бышовцу, киевлянину, который сейчас руководит
российской футбольной сборной? Как вы думаете, есть ли у него злопыхатели,
которые мечтают, чтобы этот выскочка из Украины споткнулся? Да еще добавляют,
мол, у нас в стране и своих, коренных, хватает.
Что же касается меня, то сразу после токийской Олимпиады я в Запорожье
(естественно, при помощи местных властей) построил клуб тяжелой атлетики
общества «Спартак» и очень хотел остаться там работать. Кроме всего прочего,
задумал создать фонд Жаботинского для поддержки ветеранов, талантливой
молодежи. Но услуги двукратного олимпийского чемпиона, как оказалось, Украине
не понадобились. Хорошо, что сегодня в Запорожье есть сильные пловцы, прыгуны
в воду, легкоатлеты, команды по разным игровым видам спорта, но что обидно
— авторитетных штангистов нет.
Я же армеец, и в то время появилась возможность поехать военным советником
на Мадагаскар. Кстати, одновременно со мной там находился и знаменитый
полузащитник киевского «Динамо» Владимир Мунтян. Ну, а после того, как
в чине полковника вышел в отставку, по сей день работаю проректором коммерческого
Московского института предпринимательства и права и одновременно возглавляю
в этом вузе кафедру физкультуры и спорта. Кстати, на ней ввел (все-таки
хорошо и полезно иногда быть начальником!) и тяжелую атлетику, и уже несколько
ребят под моим руководством стали мастерами спорта. Но если бы вы знали,
с каким удовольствием я стал бы трудиться на «украинскую» штангу!
— Но, наверное, есть определенная компенсация — солидное и не безбедное
учебное заведение, хоромы в престижном месте?
— Вот насчет хоромов «угадали» — я живу с женой и внучкой в однокомнатной
квартире возле речного вокзала.
— Но ведь есть же машина «Волга» — вашей любимой марки.
— Вы же помните, что это не роскошь, а только средство передвижения.
— Судя по интонации, вы не прочь бы и в Украину вернуться?
— Не прочь, этот вопрос пока открыт. Ведь в Запорожье живут два моих
сына. Так что, если в городе моей молодости мне найдут применение, обязательно
вернусь.
ШВАРЦЕНЕГГЕР, ПЛАТОНОВ И ДРУГИЕ...
— Вы бывали в разных странах и встречались со многими людьми. Что вам
запомнилось больше всего?
— Случилось это в середине шестидесятых на съезде коммунистов Австрии,
в Вене, куда меня, как и многих других советских спортсменов, деятелей
культуры и науки, пригласили, так сказать, для антуража, в качестве почетных
гостей. Подходит в одном из перерывов атлетически сложенный серьезный паренек
и просит у меня автограф. Подписал ему свою фотографию, а потом спустя
много лет узнал, что в то время моим поклонником был нынешняя звезда Голливуда
Арнольд Шварценеггер.
— Я знаю, что вы хорошо играете в шахматы, даже лет двадцать тому назад
были судьей вашего точного шахматного матча в гостиничном номере в Кривом
Роге с ныне покойным киевским гроссмейстером Игорем Платоновым.
— Это, знаете, как в народе говорят: слуха нет, но зато поет очень громко.
Люблю сразиться за доской с друзьями, однажды во время джазового фестиваля
в море на пароходе даже принимал участие в турнире. Если есть время, почему
бы и не сыграть?
— Газете «День» исполняется ровно два года. Что бы вы нам пожелали?
— Годовщина — это хорошо, но после нее голова болит. Знакомое дело,
в этом году свой юбилей уже отпраздновал. Вместе с поздравлениями скажу
одно: не бойтесь нагрузок, они — путь к рекордам.
