Как-то у Рейнгольда Глиэра спросили: что сложнее написать — симфонию или песню? «Самое сложное — создать мелодию, а будет она звучать в симфонии или песне, это уже другое дело», — ответил композитор.
Любое произведение Мирослава Скорика очаровывает, прежде всего, мелодичным звучанием. Эта особенность музыки Мирослава Михайловича соединяет всех — и тех, кто не знает нот, и аматоров, и музыкантов-профессионалов. Один из Титанов культуры ХХ века Дмитрий Шостакович после просмотра фильма «Тени забытых предков», автором музыки к которому является Скорик, в письме обратился к композитору со словами: «С большим восторгом слушал вашу удивительно прекрасную музыку!».
Самая широкая гамма образного мира Мирослава Скорика — от тончайшей лирики и задорно-веселых всплесков до трагических и скорбных чувств — звучит музыкой, обращенной к человеческой душе. «Музыку надо писать так, чтобы люди хотели ее слушать», — уверен композитор. Его «Карпатский концерт», «Гуцульский триптих», инструментальные концерты, квартеты и многие другие произведения с восторгом слушают на разных континентах, а его «Мелодия», давно ставшая музыкальным бестселлером, трогает миллионы людей. Только один из недавних примеров: — завораживающая тишина после завершающей интонации и бурные аплодисменты в аудитории знаменитого Тринити-колледжа в Кембридже, где она прозвучала в исполнении автора и украинской скрипачки Богданы Пивненко.
Открытость чувств музыки Скорика, яркий мелодизм и виртуозность особенно проявляются в любимом жанре композитора — инструментальном концерте. Его восемь скрипичных, фортепианные и виолончельный концерты-симфонии презентуют современную украинскую музыкальную культуру мирового уровня. Их с удовольствием играют ведущие оркестры и солисты, среди которых Олег Крыса, Мария Чайковская, Николай Сук, Юрий Мазуркевич, Владимир Винницкий, Наталья Хома, Богдана Пивненко, Назарий Пилатюк, Андрей Белов. Скорик не может пожаловаться на невнимание к его творчеству исполнителей и слушателей.
В свои 75 композитор вызывает восторг, когда он — элегантный, седой мэтр, в смокинге с бабочкой — виртуозно играет на филармонической сцене свои джазовые фортепианные композиции, а на следующий вечер уже стоит за пультом Национальной оперы и дирижирует своей оперой или балетом. А перед вечерним выступлением Мирослав Михайлович еще успевает заниматься в Национальной музыкальной академии Украины с композиторами-студентами или провести научную конференцию на кафедре истории украинской музыки и музыкальной фольклористики, которую возглавляет, или принять участие в работе секретариата Национального союза композиторов Украины, почетным председателем которого является, и обсудить программу следующего международного «КиевМюзикФеста» как глава его оргкомитета. И найти еще время для главного своего предназначения — создавать музыку. Все это он скромно называет «работой», а свою профессию определяет так — «создавать мелодии».
Духовность и благородство заложены в нем генетически: ведь Мирослав Скорик является потомком самых древних галицких родов, все представители которых принадлежали к художественной, научной и духовной интеллигенции. Отцовские корни уходят в старинный казацкий род, сам отец окончил философский факультет Венского университета, был заместителем Филарета Колессы в отделе Львовской академии наук. Со стороны матери родословную ведут несколько поколений священников. Прадед по материнской линии, Григорий Савчинский, является автором одного из первых стихотворений на украинском языке. Отец матери, Владимир Охримович — известный фольклорист и политический деятель. Тетя, Анна Крушельницкая — певица и профессор Львовской консерватории, а сестра бабушки — легендарная Соломия Крушельницкая. Много лет назад Мирослав Скорик напишет посвящение своей «бабусі Со» — балет «Возвращение Баттерфляй» о ее творческом и жизненном диалоге с Дж. Пуччини.
Атмосфера в семье будущего композитора наилучшим образом содействовала развитию его музыкального таланта: на домашнем фортепиано музицировала мама и ее сестра, осталась в памяти и игра сестры Соломии Крушельницкой Анны. Феноменальный слух и мелодичный дар Мирослава заметила как раз Соломия Крушельницкая. Словно легенда воспринимается рассказ Скорика о том, как шестилетним ребенком он осмелился ей сыграть на фортепиано свои мелодии. Но, коснувшись клавиш, остановился, возмущенный фальшивым звучанием. Оказалось, что инструмент был настроен на полтона ниже от привычного. По совету Соломии Крушельницкой родители отдали сына в музыкальную школу-десятилетку. Отец был уверен, что сын обязательно станет композитором, поэтому бережно собирал и хранил его первые опусы.
Однако беспощадные тиски тогдашнего режима жестоко изувечили судьбу всей семьи. Одноклассница Мирослава Т. Коноварт вспоминала, как в один из школьных дней его парта опустела и дети «шепотом ей сказали, что Миросьо с ними больше не будет учиться, потому что их семью «вчера забрали». «Нас загрузили в товарные вагоны, и мы ехали в ужасных условиях почти месяц. Некоторые умерли по дороге, не выдержав нечеловеческих мук, холода и голода», — рассказывал композитор в одном из интервью. Восемь лет жизни Мирослава прошли в сибирских лагерях, куда вывезли всю репрессированную семью. Но и там он продолжал занятия музыкой: его учителями были такие же ссыльные, среди них даже ученица С. Рахманинова.
Только в 1955 году 17-летнему Мирославу удалось вернуться в родной Львов. С тех пор начался его стремительный творческий рост: учеба во Львовской консерватории по классу композиции и, параллельно, на теоретическом отделении у известных музыкантов — Станислава Людкевича, Романа Симовича, Адама Солтиса, успешное окончание консерватории кантатой «Весна» на слова Ивана Франко, защита дипломной теоретической работы, которая впоследствии стала основой для кандидатской диссертации, поступление в аспирантуру Московской консерватории, которую он окончил в классе известного советского композитора Дмитрия Кабалевского.
Начиная со знаковых 1960 годов, вот уже полвека украинская музыкальная культура теснейшим образом связана с именем Мирослава Скорика. В новаторской партитуре советской музыки он стал одним из лидеров направления, получившего название «новая фольклорная волна». Новое мышление и творческие поиски вывели его на музыкальный перекресток, где академические формы, классические жанры и аутентичные традиции, прежде всего карпатского фольклора, пересекались в его творчестве с модерными средствами, эстрадной музыкой и стилистикой джаза, «пробивавшегося» в советский молодежный быт. В 1963 году фортепианная «Бурлеска» Скорика, весело соединившая вихрь гуцульской коломыйки с негритянским джазом, открыла новую страницу украинской музыки. Композитор словно бросил вызов поверхностному этнографизму, протест против «шаровар как единственного направления художественных достижений нации», как он сам высказался.
Знаковой для украинской культуры 1960-х стала музыка Мирослава Скорика к гениальной киноленте Сергея Параджанова «Тени забытых предков». Именно ему, 25-летнему композитору, режиссер доверил озвучить свое произведение. «Я изучал гуцульский фольклор, буквально вбирал все ритмы Карпатского края», — вспоминал Скорик. Его музыкальное полотно стало мифопоэтической симфонией, без которой «Тени забытых предков» невозможно представить. Впоследствии из музыки к фильму возникло одно из самых известных произведений композитора — «Гуцульский триптих» для симфонического оркестра.
Существует еще один феномен, который, возможно, остается в тени новаторских поисков музыки 1960-х: это песенное творчество Мирослава Михайловича. С его именем на украинскую эстрадную сцену ворвались авангардные для нее ритмы и жанры, господствовавшие тогда в мире. Старшие поколения, возможно, помнят, какой популярностью пользовались и какого шума наделали шлягеры Скорика — песня-твист «Не топчіть конвалій», танго-блюз, фокс-танго «Намалюй мені ніч», «Я тебе почекаю», «Нічне місто» и др. Оказалось, что украинская поэзия, галицкая песня-романс и гуцульский фольклор замечательно сосуществуют с ритмами американского рок-н-ролла, хали-гали, танго, босановы! Тогда же он организовал и стал руководителем первого украинского ВИА «Веселі скрипки».
Как и те украинские композиторы, которые исповедовали европейский авангард и «ловили» информацию на радиоволнах преимущественно из соседней Польши, Скорик тоже слушал новую музыку через польское радио, присутствовал на сенсационных концертах во Львове «Голубого джаза» из Польши. Увлечению «мейнстримом» Скорик остается верным и сегодня. В самые «серьезные» его опусы проникают дерзкие синкопы, блюзовые интонации, ритмы танго, а пианисты с большим удовольствием играют его джазово-фольклорные пьесы.
В 1963 году Мирослав Скорик становится самым молодым в то время членом Союза композиторов Украины, как и самым молодым педагогом! В свои 25 он начал преподавать сначала во Львовской, а с 1968-го в Киевской консерваториях. Одним из его первых учеников стал Евгений Станкович, которого лучше назвать коллегой: ведь Станкович младше своего учителя только на пять лет. Газете «День» Евгений Федорович рассказал: «Случилось так, что мы, ученики Бориса Лятошинского Освальдас Балакаускас, Вячеслав Лиховид и я, после смерти нашего незабвенного учителя должны были заканчивать учебу у других педагогов. Тогда на кафедре композиции преподавали такие мэтры, как Андрей Штогаренко, Глеб Таранов, Николай Дремлюга, Анатолий Коломиец. Мирослав Скорик, который только начал работать в Киеве и уже проявил себя очень хорошо такими произведениями, как партиты, «Гуцульский триптих». Он был блестящим профессионалом, который получил замечательное музыкальное образование. И студенты это хорошо чувствовали. Для нас, учеников Лятошинского, было очень важно и то, что Скорик прекрасно знал, что происходит в современной мировой музыке. Ведь в классе Бориса Николаевича мы уже были хорошо знакомы с ее новыми направлениями. Поэтому мы, его воспитанники, отдали преимущество молодому, талантливому профессионалу, который представлял современную музыку.
Мирослав Скорик олицетворял то, что для меня лично было ближе: он возглавлял одно из ведущих направлений, известное как «новая фольклорная волна». В советской музыке того времени расцвел яркий букет, который представлял русскую, армянскую, грузинскую, узбекскую, эстонскую, латышскую, литовскую национальные музыки. И направление это, тогда официально поддерживаемое, оказалось весьма перспективным, поскольку показывало разнообразие и богатство национальных культур. В Украине его лидером стал Мирослав Скорик. Впоследствии это направление продолжили Виталий Губаренко, Валентин Бибик, Олег Кива, Леся Дичко, много других талантливых композиторов. Он существовал рядом с так называемым европейским авангардом, который в украинской музыке представляли Валентин Сильвестров, Игорь Блажков, Леонид Грабовский, Виталий Годзяцкий, Станислав Крутиков, Владимир Загорцев. Мы знали друг друга, посещали музыкальные собрания, обмениваясь информацией, своими произведениями. Еще одна, с моей точки зрения, очень важная черта Скорика-педагога — присущая ему толерантность, уважение к творческой личности. Имея колоссальный багаж знаний и профессиональных навыков, он не давит на своего ученика. Это очень важно для такого деликатного дела, как воспитание молодого композитора».
Возможно, как раз поэтому каждый из чрезвычайно талантливых воспитанников Мирослава Скорика смог стать неповторимой творческой личностью — Освальд Балакаускас, Иван Карабиц, Олег Кива, Ярослав Верещагин, Владимир Зубицкий, Анна Гаврилец, Виктор Степурко, Александр Козаренко, Богдана Фроляк, и этот ряд можно продолжать. Композиторскую педагогику Мирослав Михайлович успешно совмещает с воспитанием будущих специалистов в отрасли истории украинской музыки и народного творчества.
В канун юбилея композитора в Национальной опере прозвучала премьера его новой оркестровки — увертюры к «Запорожцу за Дунаем» С. Гулака-Артемовского. Мирослав Михайлович рассказал, что в следующем сезоне опера будет звучать в его редакции и оркестровке. «Оригинал вступления к опере, — уточнил композитор, — содержит только 16 тактов. Увертюра была написана В. Йоришем, которому принадлежала редакция и инструментовка произведения. Я написал новую увертюру, в основе которой ведущие мелодии оперы. Не знаю, как слушатели воспримут обновленный образец национальной классики, но я пытался придать музыкальной партитуре современное звучание».
Это уже далеко не первая попытка «вмешательства» Скорика в национальный оперный репертуар. На сцене Национальной оперы, музыкальным руководителем которой он является, состоялась постановка «Наталки Полтавки» Николая Лысенко в его оркестровой обработке. Профессиональное внимание к классическому наследию, возвращение из небытия образцов национального достояния Скорик считает важной частью своей деятельности. Именно он расшифровал Львовскую лютневую табулатуру — уникальную нотную рукопись ХVI в, которая содержит образцы итальянской, французской, польской, немецкой и английской музыки. Благодаря его редактированию в национальную музыкальную культуру вернулась «Юношеская симфония» Лысенко, оркестрована и завершена опера «На русалчин Великдень» Леонтовича, отредактирована и оркестрована опера «Купало» Вахнянина. А знаменитые скрипичные каприсы Паганини Скорик превратил в современное симфоническое произведение, впоследствии ставшее балетом «Каприсы», который с успехом идет в Национальной опере. Знаковым явлением современной украинской культуры стал новаторский балет «Перехрестя» на музыку его трех скрипичных концертов. Один из ведущих мировых балетмейстеров Раду Поклитару, созданный им «Киев модерн-балет» и известный сценограф Александр Друганов раскрыли с помощью языка жеста, танца, сценографии каждую интонацию музыки Скорика, неповторимость красоты ее мелодий и образов.
Еще один подарок сделал композитор к своему юбилею. Недавно во Львове известные украинские пианисты Оксана Рапита, Мирослав Драган, Ежи Ерминь и сам автор записали CD и DVD, где звучат его джазовые пьесы и джазовые парафразы на произведения Бетховена и Шопена.
