Вчерашний визит украинского президента Виктора Януковича в Москву и подписание десятка двухсторонних соглашений вызвало множество вопросов как в Украине, так и за рубежом. Некоторые эксперты считают московские договоренности следствием провала политики Восточного партнерства. Ведь расчет шведско-польской инициативы состоял в том, чтобы страны, охваченные партнерством, сближались с ЕС, а тут Украина в последний момент отказывается от Соглашения об ассоциации и подписывает ряд соглашений с Россией, которые многими воспринимаются как сдача Януковичем страны Путину. «День» обратился к политологу, члену Германо-украинского форума (Берлин), Александеру РАРУ с просьбой прокомментировать значение происшедших событий в Москве и как это все скажется на политике Восточного партнерства.
«ВОСТОЧНОЕ ПАРТНЕРСТВО НУЖНО СРОЧНО ОТКОРРЕКТИРОВАТЬ»
— Пока не нужно говорить о том, что Восточное партнерство таким образом полностью провалилось. Его нужно срочно откорректировать. И надеюсь, что новое немецкое правительство, которое действительно будет иметь очень большое влияние сейчас в Европе, сделает это. Проблема в том, что когда Восточное партнерство в сегодняшнем виде было создано, то «архитекторами» этой политики были Польша, Чехия, Англия и Швеция. Германия и Франция не приложили на первой стадии руки к этому. А идея Восточного партнерства родилась, с одной стороны, как реакция на грузино-российскую войну в 2008 году и имела целью вытащить Украину, Беларусь, Армению, Азербайджан, Грузию, Молдову из российского влияния. Причем России предлагалось сотрудничать, но было сделано такое предложение, что РФ не было интересно в одном мешке с Молдовой, Арменией разговаривать с ЕС о какой-то ассоциации. О России забыли и думали, что Восточное партнерство можно делать без нее. Я помню, как пять лет назад во многих западных СМИ писали о том, что старое Остполитик (Восточное партнерство, которое 40 лет тому изобрел Вилли Брандт) провалилось. Поскольку оно было нацелено в первую очередь на Россию. А следующее ВП должно быть нацелено на другие государства, России следует понять, что она одна среди множества стран и никаких ее национальных интересов в этом партнерстве не должно проявляться. Сейчас Европейский Союз получил горький урок.
— В чем он состоит?
— Что политика Восточного партнерства в том виде, как она планировалась пять лет назад, просто не действует. Потому что нужно было, что касается той же Украины или Молдовы, все-таки договариваться и с Россией: не о суверенном решении этих государств, конечно, но об обустройстве Восточной Европы в целом. Я не защищаю политику Путина, просто считаю, что со стороны Европейского Союза были большие просчеты в отношении ВП. Но еще не поздно. И я думаю, если Украина и Россия сейчас будут нажимать на ЕС, чтобы все-таки начать переговоры о новой стадии ВП, то это будет выглядеть немножко по-другому. Ассоциация, которую ЕС хотел подписать с Украиной, все-таки будет где-то модифицирована с тем, чтобы и Россия могла сотрудничать в экономическом плане с Украиной. Я думаю, мы выйдем из стадии геополитического противостояния и вернемся к тому сотрудничеству, о котором мы все мечтали, когда говорили и писали о создании общего пространства от Лиссабона до Владивостока. Я думаю, этой идее просто нет альтернативы.
— Со стороны выглядело так, что Европа медленно реагировала на обеспокоенность Украины, вызванную тем, что Россия строит обходные газопроводы, и на газовые, а потом и таможенные войны между Украиной и Россией. И последние события явно воспринимались как давление Москвы на то, чтобы Киев не подписал Соглашения об ассоциации. Не так ли?
— Невозможно запретить западным фирмам строить газопроводы там, где они хотят. Об этом открыто не говорилось, но газовые войны, которые состоялись в 2006 и 2009 годах, не были виной одной России. На Западе тоже понимали, что Украина нелегально «таскала» газ из газопровода. И тогда создалась определенная логика, что нужно создать такие условия, чтобы газ попадал в Европу не только через Украину, но и обходными путями. Потому что Европа не хотела снова оказаться в такой ситуации, когда из-за газовой войны Киева и Москвы газ не попадал бы к ней. Поэтому ЕС согласился на Nordstream и фактически на Southstream. И тут вина украинской стороны. Украина имела шанс вступить в Энергетическое сообщество с ЕС и сама упустила шанс, когда Германия предлагала модернизировать украинскую ГТС. Для этого Украина должна была их приватизировать и отдать под контроль или владение западным компаниям, что Ющенко и Янукович отказывались сделать. Поэтому вся эта идея совместного консорциума по газовой политике, где, действительно, практическая помощь Украине была бы дана, не состоялась. Потому что Украина хотела сидеть на своем и не разрешать ничего.
«ЕВРОПА НЕ МОГЛА ЗАМЕНИТЬ И КОМПЕНСИРОВАТЬ УКРАИНЕ ПОТЕРИ...»
— А разве быстро реагировала Европа на торговые войны между Россией и Украиной?
— А что она могла сделать? На высшем уровне через Европейский парламент, через Европейскую комиссию резко осудила российскую политику и нажим. Фактически риторика в сторону Москвы резко изменилась, но этим самым Европа исчерпала свои возможности. Потому что всем было ясно, что она не могла заменить и компенсировать Украине потери от того, что российские рынки вдруг стали закрываться для Украины. И, кстати, Европа никогда не хотела, и просто об этом никто не думал. Кому здесь нужны украинские трубы? Они нужны России. Стратегия Европейского Союза была скорее нацелена на то, чтобы создать в Украине европейскую правовую, свободную экономическую системы с тем, чтобы западные компании пришли в Украину и построили там современную экономику. Это, может, не входило в планы украинских олигархов или окружения Януковича. Поэтому они не подписали ассоциацию. Просто Европа не могла предложить большего, а только то, что могла.
— Согласится ли Европа теперь переписать или изменить Соглашение об ассоциации, на чем настаивает украинская сторона?
— Я надеюсь, после того, как эмоции, которые существуют со всех сторон, уйдут в сторону и люди начнут трезво размышлять, что Европу нужно строить совместно. И тут европейцы должны будут перепрыгнуть через свою собственную тень, они не хотят пока этого делать. Нужно вести трехсторонние переговоры не об Украине, а о будущем Европы вместе с Россией, понимая проблемы, которые возникли бы у России, если бы Украина ушла на Запад. В то же самое время нужно пересмотреть, как вы сказали, некоторые формулировки в этом договоре об ассоциации. Может быть, даже не столько говорить сейчас об ассоциации, а просто сосредоточиться на создании свободной экономической зоны между ЕС и Украиной, где будет больше экономики и меньше политики. Это был бы выход из положения, и параллельно, конечно, было бы очень хорошо, если Брюссель и Москва тоже начали бы переговоры между собой о создании свободной экономической зоны. Все это в логике вещей, потому что Россия вступила во ВТО, и она автоматически приняла уже много стандартов. Она вынуждена принимать эти стандарты, чтобы двигаться в сторону европейских норм, и естественным может быть следующий шаг — подписание Россией договора о ЗВТ с ЕС. Единственное, мне кажется, что Путин это хочет сделать не в формате Россия-ЕС, а ЕС и Евразийский союз. А это может быть проблематично для ЕС, который не хочет признавать Евразийский союз. А у Казахстана и Беларуси нет членства во ВТО.
«УКРАИНЕ ПОЗАРЕЗ НУЖНЫ ДЕНЬГИ»
— Как в Германии рассматривают вчерашнее подписание в Москве соглашений между Украиной и Россией? Потому что новый шеф немецкой дипломатии Франк-Вальтер Штайнмайер четко заявил: «Просто скандально то, как Россия воспользовалась экономическими проблемами Украины в собственных целях, а также чтобы не допустить подписания Соглашения об ассоциации с ЕС».
— Конечно, все это выглядит очень некорректно, если посмотреть, как это происходило. Украинцы и европейцы просто протирают глаза и уже пишут и говорят: вместо того, чтобы оказаться в ХХI веке, мы возвращаемся к политике Бисмарка ХІХ века. Казалось, что такая политика уже неуместна в Европе. Но я скажу так, Штайнмайер не договорил самого важного: что ЕС недопонял проблему Украины. Евросоюз думал, что Украину можно моральными аргументами уговорить и даже заставить подписать Соглашение об ассоциации. Европа абсолютно недооценила и не интересовалась экономическими и финансовыми проблемами, с которыми сегодня сталкивается Украина. Украина может долго думать и размышлять о своем евроатлантическом направлении ориентации. И кстати, оно, по-моему, не сошло со сцены. Но вопрос в том, что Украине сейчас позарез нужны деньги, чтобы выплатить долги и укрепить банковскую систему. Проблема вашей страны заключается в том, что она начала об этом говорить только за неделю до саммита в Вильнюсе. И абсолютно непонятно, почему нельзя об этом было говорить полгода назад на высшем уровне с серьезностью вопроса. Это вызывает большое удивление. Но говоря «А», Штайнмайер должен был сказать «Б», что в европейской политике есть кардинальные просчеты и что сейчас все равно нужно откорректировать эту ситуацию.
— А у вас как у эксперта нет такого впечатления, как сейчас говорят многие, что Янукович сдал Украину?
— Такие разговоры, конечно, пошли. Тоже с подачи Кличко и Яценюка. А что им остается делать? Они видят: произошло то, чего они не ожидали. Они с ним договаривались, и он обещал, что все будет нормально и он идет в Европу. Это сложный вопрос: сдал или не сдал Украину. Мы не знаем, о чем они на самом деле говорили. Но судя по тому, что мы знаем, Украина все-таки не вступила в Таможенный союз. Украина не говорит, что хочет в Евразийский союз. Она остается нейтральной там, где была, и не подписывает ассоциацию именно по финансовым и экономическим соображениям. Поэтому нельзя говорить, что Янукович сдал Украину. Время покажет, насколько, может, этот кредит из России был единственный, который Украина могла в этот момент получить.
«ПУТИН СВОЕЙ ЖЕСТКОЙ ЦИНИЧНОЙ ПОЛИТИКОЙ ВЫЖДАЛ И ПЕРЕИГРАЛ ЕС»
— Почему, по вашему мнению, Путин все-таки пошел на уступки сейчас, ведь Янукович давно хотел получить нормальную цену на российский газ?
— Нужно отметить, что Россия играла очень жесткую и, можно сказать, абсолютно неэтичную, циничную игру и подождала, пока у Януковича настолько испортятся отношения с Западом, с западной частью Украины, фактически с половиной своего собственного народа, что он будет просто прикован к стене. И ему будет нечем торговаться, а только соглашаться на сотрудничество с Россией или все-таки бежать на Запад и совсем отворачиваться от России. Думаю, Путин полностью смоделировал Януковича в это положение, и тот в один момент понял, что у него действительно возврата к Западу нет. А когда американцы начали говорить о санкциях против него, его семьи и окружения, он понял, что даже если он подпишет Соглашение об ассоциации, то потеряет дружбу и всякую поддержку со стороны Запада. И Россия остается единственной страной, от которой он может получить поддержку в 2015 году. Я думаю, что Путин своей жесткой циничной политикой, которая была в российских интересах, выждал и переиграл ЕС, который тоже играл цинично, давал многие обещания и фактически Украине предложил меньше, чем Россия. И вот во время торга на базаре — как можно охарактеризовать — Россия в этом отношении оказалась в более сильном положении.
