Когда власть забилась в углы дворцов, заткнула уши и завязала себе глаза, чтобы не бояться вида и шума площадей, она сознательно освободила место провокаторам. Потомкам Евно Азефа на улицах наших городов открываются опьяняющие перспективы. С одной стороны — безвольный режим, ждущий повода для исполнения заученных ролей расправы. С другой — доведенный до ручки народ, вышедший на улицы или ждущий «чем это кончится» у себя дома. Нет промежуточных состояний и нет рефери в поединке сторон. Третейские, арбитражные и прочие суды дискредитированы. Моральные авторитеты — на баррикадах. Нам бы сейчас совет старейшин или вождей племен, к чьим вигвамам можно было бы прийти с вопросами о будущем. Но не выходит из охраняемых периметров президентское трио. То ли, не желая образовывать квартет, то ли сказать нечего. Нет в Украине нейтральных лиц. Увы, за ее пределами — тоже нет. Европейцы пока не готовы к серьезным вмешательствам, а тем более — США с Россией. У каждого из них свой резон и свой интерес в позиционной войне Востока с Западом. А значит, выходи смело темной ночью на большую дорогу, бей активистов мирного сопротивления режиму и потом наблюдай, куда заведут людей предположения. Милиционеры изувечили Татьяну Черновол? Ниндзя из «Батьківщини»? А может, это президентское окружение так «валит папу», ставя на нем, непорочном, каинову печать перед лицом Брюсселя? Или сам он наметил список из всех, задававших ему вопросы по Хонке, а теперь выполняет то, что обещал Мустафе Найему?
Важная примета нынешней украинской политики — новости и прогнозы перестали носить признаки официальной позиции. Мы и раньше не обнаруживали в государственном аппарате особого желания делиться своими планами со страной. Но сейчас пауза в общении затянулась до неприличия. На Банковой и на Грушевского с молчанкой переплюнули ГКЧП. Те в нелегитимном состоянии хотя бы пресс-конференции проводили, а у нас от «законно избранных» ни брифингов, ни заявлений, ни предложений. Только поздравления с Новым годом. Говорят, мол, это такая тактика Виктора Федоровича, ждать, пока море успокоится, чтобы произнести свое слово над тихой гладью волн. Но если уж праздники не умиротворили, то откуда возьмется благодать в будние дни?
Наиболее популярные сценарные планы теплого января пока холодны... Власть, как ворона с сыром, боится каркнуть и потерять, а в лагере ягнят уверены: у сильного всегда бессильный виноват, поэтому не хотят давать слабину. В одном обе стороны сходятся: провокациям дан зеленый свет. На ленту новостей в Facebook каждый день приходят сообщения: как хитроумно выбивают зубы своим же товарищам майдановские братья и как выискивают своих жертв «титушки» с кастетами. И тут, в столкновении противоречивых информационных потоков, вопреки ожиданиям не рождается идея общей вины, как бывает в любой конфликтной среде. В данном случае ответственность за любые провокации лежит только на власти. Ведь, кроме нее, никто не обладает инструментами разрешения конфликтов и обязанностью дорожить жизнью, достоинством и здоровьем граждан страны. Кто бы ни размахивал дубиной в темных переулках, он делает это при попустительстве сверху, при набравших в рот воды первых и вторых лицах. Их тактика выжидания на самом деле превратилась в оцепенение государственной жизни. И хотя поезда ходят, банки работают и конторы открылись после каникул, ощущение неуправляемости вязким туманом висит в воздухе. Бизнес опустил паруса, предприятия перешли в режим самосохранения; люди, освобожденные от труда, пополняют ряды протестующих. Спрос на оплачиваемую работу был велик всегда, а сейчас особенно. За небольшие деньги можно запросто нанять бригаду специалистов по фейкам, подразделение по рукоприкладству и команду хакеров. Здесь работодателей уже не разведешь по двум сторонам. Во власти много углов, и в каждом есть желание воспользоваться ситуацией с максимальной выгодой. Да и оппозиция — не круглая башня. Сообщество «Майдан» плюс три партийных лидера. В таком широком диапазоне спектра легко затеряться любому мастеру интриг и «разводов».
Словом «провокация» мы чаще всего характеризуем подстрекательские действия, искусственное возбуждение толпы и политические инсинуации. Но семантика этого слова многозначна. Провокация в римском праве означала обращение с жалобой высшему народному собранию на действия власти, в классовом обществе — систему борьбы правящей элиты с революционно настроенными массами. В нынешней украинской трактовке провокация стала универсальным средством борьбы и убеждения, доминирующим способом политического выживания. Ею пропитан эфир и сознание, она, как табельное оружие, хранится в арсеналах силовых ведомств. Она превратилась в аргумент дискуссий и стала негласным правилом больших и малых политических игр. А значит, всем овладевшим ее искусством сцена теперь открыта.
