Как будто не было последних 23 лет, как будто нет стрельбы за окном, пресс-служба Луганского областного совета привычным языком советских оптимистических новостей сообщила в материале под громким названием «Путь в будущее», что в этот вторник глава облсовета Валерий Голенко встретился «с командирами и бойцами луганских стройотрядов, которые готовятся к поездке в Ямало-Ненецкий автономный округ Российской Федерации...». «...Луганская область... стояла у истоков стройотрядовского движения, ...его традиции сохраняются еще с советских времен», — обратился к стройотрядовцам Валерий Голенко. «...В нынешнем году в северные районы России отправляется пять отрядов из Восточноукраинского национального университета, Луганского строительного колледжа и Кировского транспортного техникума. — в июне, вторая — в июле, после сдачи экзаменов. ...В предыдущие годы в стройотрядовском движении Луганщины было задействовано до 10 тысяч человек». — Признаюсь, в первый раз увидев это сообщение на сайте Луганского областного совета, я испытал чувство глубокой неприязни, отторжения. Хотелось зло пошутить о неизлечимых совках, которые живут так, как будто на дворе еще глубокие семидесятые, и на стене вместо светлого пятна на месте портрета ростовского беглеца висят изображения двух Ильичей — Владимира и бровастого днепропетровца с мечтой любого фалериста на широкой груди... — В независимой Украине уже выросло целое поколение молодых людей, не знающее СССР, более того, наша страна находится в состоянии необъявленной войны с Россией, а руководство Луганской области отправляет туда на заработки студенческие строительные отряды, да еще и ссылается при этом на свою комсомольскую юность. Глупость, предательство — какие только эпитеты сходу не пришли мне тогда на ум.
Точно такой же была моя реакция двумя годами раньше, когда осенью 2012 года тогда еще премьер-министр Украины Николай Азаров на встрече с представителями прикормленных молодежных организаций, вспомнив свою студенческую юность, заговорил о необходимости возрождения студенческих строительных отрядов. Тут уж Азарову припомнили все — не только лопату с капустой, но и дым впереди паровоза. Вот и показалось теперь, что раздутая в 2012 году правительственными средствами массовой информации и высмеянная всеми кому не лень инициатива Николая Азарова и после его бегства из страны звучит по Украине звонким луганским эхом...
♦ Это была моя первая реакция, и, признайтесь, для большинства из вас она была точно такой же. А ведь тогда, в 2012-м, Николай Азаров даже словом не упомянул Россию, и даже комсомол. Но — таков закон жанра, и с какой инициативой не выступил бы этот персонаж, у большей части публики его слова снова и снова будут вызывать отторжение, иронию и смех, даже если в них и содержалась бы доля реального смысла. Над этим образом Николай Азаров работал многие годы, и, к сожалению, до сих пор не отдает себе отчета в том, почему его взгляды, его ценности отторгаются народом страны, руководить которой он был поставлен прихотью ее президента. Для большей части страны Николай Янович был и остается ископаемым советской эпохи, пародией на советского бухгалтера, сошедшей в кресло руководителя Кабмина из комедийных советских фильмов 50 — 60-х годов. Потому, если Азаров сказал о стройотрядах, это — совок, это — смешно. Смеялся над этим я, смеялся Киев, смеялась Западная Украина, смеялся много кто на востоке и на юге, хотя, понятно, там и сейчас очень много людей, живущих воспоминаниями об СССР, кто говорит с Азаровым на одном языке.
♦ И все же, как человек всегда сомневающийся, в том числе и в собственных первых реакциях, я решил проверить, действительно ли в независимой Украине движение студенческих стройотрядов связано исключительно с печальной памяти беглым премьером, тем более что еще из своей собственной студенческой юности в середине 90-х я припоминал первые робкие попытки возродить эту погибшую в 1991 году советскую традицию. Ведь, оставив в стороне патетику комсомольских строек пятилеток, вроде так и не завершенного БАМа, студенческие стройотряды были для студентов неплохим способом за несколько коротких летних месяцев заработать деньги на год учебы, не говоря уже о том, что многие из них работали не в далекой Сибири, а на строительстве и ремонте учебных корпусов и общежитий собственных же вузов. Обнаружилось, что еще с 2001 года организация молодежных трудовых отрядов указом президента (тогда еще Леонида Кучмы) была включена в число приоритетных мер по реализации государственной молодежной политики, а в 2002 году (на год раньше Российской Федерации) двумя украинскими министерствами и одним госкомитетом было утверждено «Положение о молодежном рабочем отряде». И уже в 2007 году, при президенте Ющенко, студенты Львова (Львова, Львова, — вы не ошиблись) выступили с инициативой организации студенческих стройотрядов для подготовки города к проведению в 2012 году чемпионата Европы по футболу.
♦ Так почему мы возмущаемся и смеемся, когда слышим о студенческих стройотрядах из уст Азарова и главы Луганского облсовета Валерия Голенко, и нейтрально реагируем, когда те же студенческие стройотряды организовывают в Киеве и во Львове? В конце концов, разве и тут, не на Донбассе, эта традиция, это движение не имеет тех же советских корней? Скорее всего, дело в том, что, даже разговаривая на одном языке — все равно, русском или украинском, — говоря об одном и том же, разные части нашего социума, в силу разной культурной традиции (я — о принадлежности к разным культурам, а не об уровне общей культуры у отдельных ее носителей), перестали понимать друг друга. Кто-то называет это цивилизационным разломом, кто-то — расколом между прошлым и будущим. Одна часть общества продолжает, вспоминая комсомольское прошлое, создавать студенческие стройотряды и отправлять их зарабатывать деньги на стройках Сибири, другая — формировать студенческие стройотряды и направлять их на стройки Украины, а то и вовсе на уборку земляники где-то в Европе или чистку рыбы в далекой Аляске.
♦ Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что раскол, разрыв тут больше в головах, а не на деле. Что плохого в инициативе Луганского областного совета? Да, Россия ведет против нас необъявленную войну. Тем не менее, сотни тысяч, если не миллионы, украинских трудовых мигрантов в данный момент находятся на территории России, с одной стороны, конечно, подпитывая своим квалифицированным трудом российскую экономику, но с другой, возвращая своим трудом в нашу страну значительную часть выплат за импорт в Украину российских углеводородов. Более того, в разгар боевых действий тысячи молодых людей получат шанс избежать вербовщиков в ряды сепаратистов и террористов, просто пересидят в российской глубинке самые опасные месяцы антитеррористической операции и, в конце концов, вернутся на Родину живые и здоровые, при этом заработав денег своим трудом, а не войной... Сотни тысяч украинцев, несмотря на войну, сейчас работают в России. Точно так же, как и те украинцы, которые в поисках работы вынуждены выехать в Европу или Америку, они работают не только на себя, но и на свою страну. Пока вся Украина учится ненавидеть Россию, кто-то же должен учиться зарабатывать в России деньги для себя и своей страны. Это очень пригодится потом, когда, наконец, придет мир.
Так что, порой, глубокий раскол между нами, считающими (признаюсь, часто безосновательно) себя европейцами, и теми, кого мы презрительно называем совками, на самом деле существует только в наших головах. И в нашей власти превратить этот чисто умозрительный раскол в настоящий, глубокий и непреодолимый. Мы можем смеяться над теми, кого называем совками и кого можно было бы назвать новыми старообрядцами. Можем даже, как того требуют самые горячие головы, по примеру московитов XVII века запретить их обряды под страхом смертной казни и насильно обращать в новую веру их детей, заставив их бежать из страны, а самых отчаянных из них сжигаться в срубах. В нашей воле принуждать их жить по нашим правилам, породив в XXI веке уже в Украине новый Раскол. В нашей же воле признать, что не такие уж мы разные, и можем мирно жить рядом на одной Земле, как сейчас, спустя три века гонений, старообрядческие церкви в наших городах соседствуют с православными. А кто прав в споре наших культур, рассудит время. Пусть сейчас они смотрят российские телеканалы и ездят на заработки в Россию; в наших силах, чтобы их дети знали иностранные языки и смотрели не на Москву, а на Европу. Рано или поздно, силой принуждения или силой примера и сознательного выбора, старое все равно уступит место новому. Мы не можем заставить их думать как мы, они могут только сами этого захотеть. Как один из моих прадедов в конце ХІХ века покинул старообрядческий хутор под Путивлем, чтобы выбрать новую веру и новую жизнь в растущем на волне всеобщего экономического подъема Киеве.
