Приближается 75-я годовщина Большого террора. Формально начало ему положил февральско-мартовский пленум ВКП(б), который проходил с 23 февраля по 3 марта 1937 года. На пленуме с докладом «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников» выступил Сталин, повторивший свою доктрину об «обострении классовой борьбы по мере строительства социализма».
Вообще временное начало террора советской власти необходимо вести от большевистского переворота в 1917 году. И далее он не прекращался ни на один день. У этого кровавого разгула были приливы и отливы. Касались они не сути, а размаха расстрелов, ссылок и депортаций.
В 1920-х гг. объектом террора были лишенцы, то есть представители так называемой буржуазии, старые специалисты, нэпманы, кулаки и националисты. Характерно, что борьба с последними велась непрерывно. Доходило до абсурда.
Когда в Москве решили перевести графику, в частности тюркских языков с арабской на латинскую, а потом на кириллицу, значительная часть татарской, азербайджанской, узбекской, казахской, крымскотатарской и др. интеллигенции была расстреляна по обвинению в арабизме. Другими словами, достаточно было найти в доме таджикского учителя рубаи Омара Хайяма с арабской вязью, как арест и ссылка были самыми легкими наказаниями. А если это был Коран, то расстрел следовал незамедлительно. Так называемых арабистов, большинство из которых арабским языком не владели, преследовали с такой же свирепостью, как, например, украинскую или крымскотатарскую интеллигенцию по обвинению в буржуазном национализме. Для тюркских народов еще придумали пантюркизм. Практически всех тюркологов-участников съезда, который состоялся в Баку, расстреляли по этому обвинению.
Украина среди союзных республик была «передовой». В ней показательные процессы и расстрелы так называемых националистов начались раньше и приобрели массовый характер на рубеже 1920—1930 гг. Сталин и его окружение прекрасно понимали, что планируемая коллективизация встретит упорное сопротивление украинского крестьянства. Голодомор можно было осуществить при условии расправы с интеллигенцией, элитой народа. Задача ставилась переломить становой хребет, лишить народ носителей его культуры, языка, истории. И превратить граждан в манкуртов, иванов, не помнящих родства. В 1937 году НКВД уже удержу не знало. В Киевской области лишь к декабрю 1937 г. было «вскрыто» 87 повстанческо-диверсионных, террористических организаций и 365 повстанческо-диверсионных вредительских групп. В других областях Украины не меньше.
Термин «Большой террор» ввел американский исследователь Роберт Конквест в своей книге, которую так и назвал — The Great Terror. У нас период 1937—1938 гг. называли ежовщиной, по фамилии главы НКВД Николая Ежова. В памяти народа разгул тех лет оставил настолько глубокий след, что «второй призыв» 1948—1949 гг., когда арестовали, сослали и расстреляли даже больше людей, чем за десять лет до этого, уже никого не удивил. Привыкли...
Причиной Большого террора исследователь Михаил Восленский считает образование в 1920 гг. в СССР огромного слоя профессиональных чиновников, произошедшее в силу поголовного огосударствления большевиками всех сторон общественной жизни. «Ленинский призыв» 1924 года открыл шлюзы для массового приема в партию множества расчетливых карьеристов, в глазах которых «старые большевики» превратились в незаслуженно привилегированный слой и помеху на пути к власти. Вполне возможно, что это так, но всего не объясняет, ведь в огне массовых репрессий погибли как те, так и другие.
И совсем не объясняет «борьба старой и новой партноменклатуры» репрессии в отношении национальных меньшинств, особенно поляков. Причем к последним относили не только этнических поляков, а также тех, кто проходил по так называемой «польской линии», трактуемой органами НКВД совершенно произвольно. Только в сентябре-ноябре 1938 года, когда репрессии несколько сбавили темп, было осуждено по «польской линии» почти 37 тыс. человек. Из них поляков — около 20 тысяч, белорусов — более 5 тысяч, украинцев — почти 5 тысяч, русских — более 3 тысяч. Попали под расправу даже молдаване и татары. Имеются свидетельства о ряде случаев, когда арестованных русских, украинцев и белорусов под пытками заставляли «сознаться» в том, что они якобы являются поляками. И всех обвиняли в работе на польскую разведку. Согласно рассекреченным данным Центрального военного архива в Варшаве, весь штат польской заграничной резидентуры (для всех стран) в 1937-1938 годах составлял не более 200 человек. Кстати, основное внимание польской разведки было сосредоточено не на СССР, а на фашисткой Германии.
Казалось бы, факты массовых репрессий должны стать надежной прививкой от легенд и стереотипов прошлого. Но нет. В соседней России, да и у нас тоже, широко распространяются мифы о благородной борьбе товарища Сталина с вражеской агентурой в преддверии войны с Германией. И только потому, что доблестные чекисты разоблачили и уничтожили ее, мы смогли победить в страшной войне. И никто из апологетов прославления отца и учителя не хочет даже задуматься над простым вопросом: если в стране, где «так вольно дышит человек», нашлось так много врагов советского строя, то, может, с этим самым строем что-то не так. Если человеку хорошо и вольно дышится, то какой ему резон быть врагом своей страны. Ответа ждать не приходится, потому что авторы и вдохновители таких мифов преследуют вполне понятную цель — обелить тирана Сталина и его присных, а также бросить тень на тех, кто боролся за независимость Украины.
И вот здесь мы от истории, хоть и не очень далекой, переходим к нашим дням. Народный депутат Ярослав Кендзер зарегистрировал проект Постановления «О 75-й годовщине Большого террора и чествования памяти его жертв». Помнить о жертвах и почтить их память — дело, конечно, нужное и благородное. Только есть некоторые сомнения.
Постановления принимаются, годовщины отмечаются, и на этом все заканчивается. Вспомним, как власть старается торжественно отмечать День Победы. Накануне вспоминают о ветеранах, число которых непрерывно уменьшается, их поздравляют, приносят цветы, подарки и продуктовые наборы. Гремит музыка и поздравления. И все. Власть отделывается дежурным чиновным отчетом о проделанной работе. И это декларируемая на словах забота о ветеранах, многие из которых ушли от нас, так и не дождавшись возможности пожить в человеческих условиях.
Надо не принимать постановления об очередной годовщине Большого террора, а заниматься кропотливой просветительской работой по разрушению легенд и стереотипов прошлого. Нужно постоянно вести работу историков по выявлению всех аспектов этого события, введению в научный оборот новых документов, а не препятствовать их работе, что мы наблюдаем в последнее время.
Возникает подозрение, что власть боится прошлого из политических соображений, у нее страх обидеть большого по территории соседа, который в Сталине и его режиме видит образец для подражания. А еще больше наша власть боится демократического потенциала народа. Ведь, разобравшись в прошлом, люди начинают задумываться о настоящем и ближайшем будущем. И тогда у многих появятся неудобные вопросы, ответов на которые власть дать не может.
Такое впечатление, что никто — от министра образования и науки до чиновников Администрации Президента — не знает исторической закономерности: правда всегда открывается. А еще история жестоко мстит за пренебрежение ее уроками.
