Ряд авторских концертов состоялся в Киеве, Львове, а также в Польше (Белосток). В январе с успехом в Одесской опере прошла мировая премьера «Рождественского действа (Вертеп)» (дирижер — Валерий Регрут). В этой хоровой опере Леси Дычко уникально объединились вертеп, мистерия, обработки украинских народных песен, колядки, канонические тексты и рождественские напевы.
На премьерном показе присутствовала автор, которая через 16 лет после создания произведения смогла услышать его в замечательном исполнении солистов Оперного театра и хоровых коллективов.
Вклад Леси Дычко в украинскую музыкальную культуру очень весом. Она раскрылась во всех жанрах — хоровом, музыкально-драматическом (хоровом и балетном), симфоническом, камерном, песенном и т. п. Но при всей широте творческих вкусов преферентной для нее сферой в течение всей творческой жизни была и остается хоровая музыка. Именно здесь композитор высказалась наиболее ярко, неповторимо и индивидуально, создав хоровые оперы и симфонии а capрella, крупноформатные хоровые концерты, кантаты для разных исполнительских составов, причем, что ценно, для детских хоровых коллективов тоже. Леся Дычко одной из первых в контексте «эпохи шестидесятничества» с новых творческих позиций обратилась к фольклору, а именно к его древнейшим слоям. Кроме того, за ней пальма первенства в воссоздании в современной украинской музыке религиозно-духовной тематики, в частности в жанре Литургии.
— Свою любовь к музыке пронесла через всю жизнь, — признается Л. ДЫЧКО. — Кроме музыки, увлекаюсь живописью. Рисую абстрактные картины, интересуюсь архитектурой (могу часами ходить по улицам городов и местечек, рассматривать здания)... В юности прослушала пятигодичный курс лекций по истории искусств в Киевском художественном институте (ныне — Национальная академия изобразительного искусства и архитектуры), курс истории театра и актерского мастерства у профессора Михаила Карасева в Киевском театральном институте (ныне — Киевский национальный университет театра, кино и телевидения имени Ивана Карпенко-Карого), изучала историю эстетики в Национальном университете имени Тараса Шевченко. Кстати, в 1964 году я получила за свое произведение «Пять фантазий по картинам русских художников», которое было создано под впечатлением от картин Исаака Левитана, Ивана Шишкина, Василия Сурикова, Виктора Васнецова, диплом первой степени на композиторском конкурсе. Это — оркестрово-хоровая фреска, раннее, консерваторское произведение.
— Расскажите, как происходит процесс рождения произведения?
— Музыка должна пройти сквозь сердце, иначе это не музыка, а эксперимент. В момент творчества в силу вступает закон взаимодействия эмоционального с рациональным, ведь все эмоции должны быть контролированными, осознанными. Для меня сдерживающим фактором является форма, то есть архитектоника музыкального произведения. Все держится в музыке на архитектуре формы. Умение выстроить форму, полифоническую вертикаль, в частности в хоровой музыке, — самое главное.
— Что является для вас источником вдохновения?
— Когда я, например, писала ораторию «Индия — Лакшми», перечитала много поэзий известных индийских поэтов в украинском и русском переводах, пересмотрела массу репродукций, изучала культуру и искусство этой страны. Это и стимулировало работу фантазии. Я могла очень долго смотреть на изображение какого-то храма, постепенно теряя ощущение реальности и времени, словно виртуально путешествуя по другим пространствам. А дальше уже возникали и оформлялись музыкальные идеи и образы.
— Как определяете основные образные, жанрово-тематические черты своего творчества?
— Духовность — в разных ее проявлениях — вот первейший признак моей музыки. Второй — виденье музыкальных образов в цветовом и архитектурном аспектах, о чем уже говорилось. Мое творчество выделяется и ярким патриотизмом. В кантате «Красная калина», опере «Рождественское действо», ораториях «И нарекоша имя Киев» и «Индия — Лакшми», балетах «Катерина Билокур» и «Предрассветные огни» — немало фрагментов героического характера. Во многих произведениях достаточно выразительно проявляется драматичная нота.
— Вы работаете в разных жанрах — симфоническом, камерном, но больше всего, по-видимому, у вас хоровой музыки...
— Да. Я буквально растворяюсь в хоровом пении — в нем есть какая-то теплота, неповторимая красота. Но большое значение имеет для меня и фортепианная музыка, и оркестровая. Поэтому некоторые хоровые кантаты я оркеструю или создаю их фортепианные версии. Думаю, что смогла воспроизвести универсальные образы не только в хоровом, но и в камерном, и оркестровом вариантах.
— У вас есть произведения, в которых отразились образы других национальных культур — Франции, Швейцарии, Испании, Индии, Китая, Японии. Но вы побывали только во Франции. Как вам удалось создать такие убедительные музыкальные картины этих стран, не видя их «вживую»?
— Перед тем, как написать произведение, посвященное определенной стране, я о ней пытаюсь узнать все, что только возможно. Читаю исторические книги, изучаю географию, интересуюсь городами и их архитектурой (зданиями, соборами, церквями), живописью, поэзией. И вся эта информация превращается в музыкальные образы. По этому поводу вспоминаю слова Леси Украинки: «Фантазія — це сила чарівна».
Я накапливаю музыкальные знания и впечатления, но при написании музыки никогда не пользуюсь методом цитирования фольклора. Наслушавшись разного, обогатившись и разбудив свою фантазию, создаю свое, оригинальное авторское произведение.
— Одна из доминирующих черт вашей музыки — фольклорность в образах, сюжетах, тематике, мелодизме, интонационной структуре произведений. Все ли аспекты фольклора вам одинаково интересны?
— Я воспринимаю народное наследие, с одной стороны, с позиций мышления человека XXI века, а с другой — сквозь призму древних, уже несуществующих культур прошлого. Старинные украинские обряды и обычаи я осмысливала через египетские и греческие мистерии, трипольскую культуру. Представить, какой была трипольская культура, можно только имея сведения о шумерской, вавилонской, ассирийской цивилизации. Изучая их историю и искусство, я сравнивала и мысленно конструировала модель украинской культуры, тем самым выявляя и подчеркивая ее индивидуальность. Изучение культур разных стран дает возможность лучше понять свою, национальную.
— Вы изучали народную музыку по сборникам или сами принимали участие в фольклорных экспедициях?
— Конечно, пересматривала массу сборников народных песен. Но и сама не раз ездила по украинским селам, собирая музыкальный материал. Очень много взяла от известного украинского этномузыколога Софии Грыцы.
— Расскажите о хоровых операх «Золотослов» и «Рождественское действо» («Вертеп»). Как возник замысел написать хоровую оперу без сопровождения, например, «Золотослов»?
— На это произведение я потратила очень много усилий, времени и нервов — столько, что могла бы сочинить несколько других опусов. Решалась проблема рецитации народного текста, а не просто его вокализа. Рецитация шла в плотной связи с мелодикой, поэтому импровизация не допускалась. Кроме того, все дополнял игровой ряд — под рецитацию и пение надо было двигаться, танцевать, жестикулировать.
В ней воспроизведены события дохристианской истории, времени расцвета поздней трипольской культуры со всеми ее языческими богами и мифами.
— А что скажете о второй опере «Рождественское действо»?
— В ней я опиралась на религиозный сюжет. Ее оригинальность — в соотношении фольклорной составляющей с национально-современным мироощущением. В образах Ирода, солдат, Рахили, оставшейся без ребенка, воспроизводится символ конца света. Мы сегодня, равно как и люди в древности, переживаем страх перед всяческими катастрофами. Сюжет вертепного действа остается актуальным во все времена, ведь апеллирует к общезначимым понятиям. Образы Девы Марии, маленького Христа я пыталась выписать согласно с поэтическими, но вместе с тем и религиозно-церковными канонами, к тому же — с ощущением национального колорита, то есть библейский сюжет обыгрывался в национальном ключе.
— Почему вы выбрали жанр хоровой оперы, ведь она сложна для сценического воплощения?
— Мои оперы написаны исключительно для вокально-хорового исполнения. В «Вертепе» я ввела только колокола и ударные, ведь украинское пение — это основа украинской ментальности. Именно это я и стремилась подчеркнуть. Оркестр мне просто был не нужен.
— Когда вы пишете духовно-литургическую музыку, это для вас интересная тема или что-то большее?
— Церковь для меня всегда была основой жизни и духовного развития. Каждый из нас должен жить для людей и творить добро. Для меня важен библейский постулат: «Будьте как дети». В нем слышу призыв к искренности, естественности, которые есть у детей. У творческого человека в глубинах подсознания заложены образы и темы его будущих опусов, в том числе и духовного содержания. Каждая тема выходит «наружу» в удобное время, именно тогда, когда ей надлежит быть реализованной. Иногда мы переживаем состояния, которые можно обозначить словом озарение. В такие моменты музыка получается наиболее искренней и правдивой. Мысль, разум и духовное начало — вот три вещи, лежащие в основе энергетики настоящего, бессмертного произведения. К такому идеалу стремятся все композиторы.
