30 апреля 2014 года мне написал частное сообщение один известный одессит: «Едва лишь я прочитал призывы бывшего одессита, а теперь начальника управления информации Крыма А. Васильева (бывший идеолог Маркова и доцент университета). Так вот он ТРЕБУЕТ в ближайших 4 выходные ВЗЯТЬ ОДЕССУ». Тогда я не придал должного значения этим словам и не потому, что не чувствовал опасности расшатывания ситуации на юге Украины, а потому, что не мог представить, в какую кровавую историю превратятся вот такие «призывы брать Одессу» из уст пророссийских идеологов.
Недавно Генеральная прокуратура Украины сообщила о 22 обвиняемых и 13 организаторах трагических событий в одесском Доме профсоюзов. Первый заместитель Генпрокурора Украины Владимир Гузир в частности сообщил: «Утверждено два обвинительных заключения относительно 22 лиц, 11 из которых находятся на сегодняшний день под стражей... Еще 13 организаторов и участников массовых беспорядков объявлены в розыск». В то же время в Генпрокуратуре заявили, что нет доказательств умышленной организации пожара в одесском Доме профсоюзов 2 мая 2014 года.
Год назад перед глазами стояли другие цифры — цифры погибших 48 человек и 200 раненых (по официальным данным), а название «Дом профсоюзов» недобро перекликалось с другими «профсоюзами», которые пылали за несколько месяцев до этого в Киеве. Тогда мученические жертвы в столице словно передали эстафету беды Жемчужине у моря. И там, и там чувствовался один почерк — почерк исключительно жестокой провокации. Сразу же СМИ и интернет облетели шокирующие снимки полусожженных тел в Одесском Доме профсоюзов, которые буквально застыли в неестественных позах, как будто перед гибелью были мгновенно парализованы. На эту деталь немногие тогда обратили внимание и не все заметили, что некоторые снимки вообще были «вброшены» в кучу для придания картинке еще большего эффекта. Российские пропагандисты конечно же сразу обвинили в поджоге Дома профсоюзов «Правый сектор» и как обычно не замечали видеокадров, на которых тот же «Правый сектор» вытягивает из пламени своих якобы врагов. «Каратели», которые спасают своих «жертв», не вписывались в информационную подачу на фоне лозунгов «Не забудем! Не простим!». Перед так называемыми «референдумами» на востоке Украины в оккупированных городах трагедия в Одессе пришлась как нельзя кстати.
Что же произошло в Одессе 2 мая? Все началось вроде бы с футбола. «Ультрасы», которые тогда уже четко заняли проукраинскую позицию по всей стране, в данном случае футбольных клубов «Черноморец» и «Металлист», шли мирным шествием по центру Одессы. Обычно провокации со стороны пророссийских сил ожидались, но, учитывая количество «ультрасов», вступать в серьезное противостояние с ними было самоубийством. И все, возможно, и обошлось бы, если бы не внезапные выстрелы и камни, которые полетели в сторону «ультрасов» прямо в центре Одессы. Конечно, реакция была мгновенной. Как говорил тогда мне очевидец событий: «Вот я только что стоял на улице, на мостовой, как буквально через 15—20 минут этой мостовой не стало». Беспорядки начались мгновенно, и пророссийская толпа побежала от разъяренных футбольных фанатов.
Дальнейшие события на первый взгляд разворачивались хаотически. Лишь потом, разбирая их постепенно, возникнут закономерные вопросы, в частности, кто были те бросатели камней и стрелки со стороны пророссийских сил (именно они стали детонатором обоюдной агрессии), почему погибшие находятся в таких неестественных позах, словно парализованные, что это был за газ в «профсоюзах» и был ли он вообще, и почему люди побежали именно к Дому профсоюзов на Куликовом поле, а следовательно в ловушку. Эти и еще пакет вопросов, безусловно, были вычеркнуты российской пропагандой, которая раскрутила эту трагедию до уровня сакральности.
Собирая пазлы, стало ясно, что ситуация была не просто спровоцирована умышленно, но и до последнего момента будущих действительно сакральных жертв вели. Вели на «лобный город», где все было подготовлено для картинки, которая должна была служить мощным источником дестабилизации. За год количество таких провокаций давно уложились в понятную формулу ожидаемых событий. Но, как говорят, тогда для кукловодов трагедии что-то пошло не так. Вместо дальнейших беспорядков, которые должны были произойти и готовились, как ответ на 2 мая, Одесса получила, во-первых, новую власть, которая завинтила каркасы, а, во-вторых, сами одесситы органично отторгли любые стремления к сепаратизму и другие попытки дестабилизировать ситуацию.
Через полгода, когда террористические акты почти по всей Украине станут частым явлением, заместитель председателя СБУ Виктор Ягун прямо заявит, что к событиям 2 мая в Одессе причастны российские спецслужбы. В частности в январе 2015 года он сообщил: «Также есть доказательства того, что за терактами в украинских городах стоят спецслужбы России».
Так или иначе, но тогда Одесса защитила себя, дав понять, что без боя не сдаст позиции, как это случилось в Луганске или Донецке. Русскоязычная Одесса доказала, что не видит свое будущее вне Украины в так называемом «ватном» союзе, который утопает в крови. Одесса — особенный город, с собственной историей и, будем говорить откровенно, к Киеву относится как к равному. И вот это ощущение полноценности в конечном итоге и сыграло решающую роль в попытке ее расшатать, фактически сорвав планы Путина на блицкриг по югу Украины.
Алексей ГОНЧАРЕНКО, народный депутат, фракция «Блок Петра Порошенко»:
— За год мое отношение ко всему, что произошло 2 мая 2014 года в Одессе, не изменилось. Я не верю во все эти конспирологические теории о газе и специальных изобретениях спецслужб. Просто год назад дошла очередь до Одессы попытки реализовать Донбасский сценарий. Милиция на то время была полностью деморализована, СБУ почти не существовало. Сами одесситы защитили свой город. Произошло это в центре города во время массовых беспорядков. После этого случилось стечение трагических обстоятельств, когда люди погибли в результате пожара в Доме профсоюзов. Также имела место небрежность со стороны противопожарной службы. Все, что прогнило в государстве, проявилось в той трагедии. Однако другой сценарий был еще хуже — это захват административных зданий и стратегических объектов, а после этого попытки создать «Одесскую народную республику». Я не знаю, как бы пережила это Украина — война, «грады» и тысячи жертв. Воспринять такую «республику» Одесса не смогла бы. И она это доказала. Это первый город, который именно остановил сепаратизм, продемонстрировав зрелость и патриотизм. В Одессе намного больше проукраинских сил, чем на Донбассе. Но кроме этого свое дело сделал одесский прагматизм. Люди понимали, что вариант некой «республики» — это катастрофа для города.
Что касается расследования трагедии, то недавно обвинительный приговор уже подали в суд, но суд его во второй раз возвращает Генпрокуратуре на доработку. Идет работа по расследованию ситуации в центре города, когда все начиналось, где погибли 8 человек. МВД обнародовало свой вывод, что в Доме профсоюзов не было никаких специальных газов, а смерти наступили в результате пожара и отравления угарным газом.
