Уроженец Львова, на войне Тарас оказался весной прошлого года. Он начал свою службу, покинув высокооплачиваемую должность в родном городе. С тех пор побывал во многих горячих точках, но главным своим заданием видит создание надежной линии укреплений на подконтрольных Украине территориях. Послушаем самого Тараса.
МОЯ ВОЙНА
— Моя война началась во Львове 3 марта прошлого года, когда я пошел записываться в военкомат. Я тогда был директором местного предприятия. В военкомате посмотрели, что мое военное образование — это только кафедра спецразведки в институте, и решили, что пока такие бойцы им не нужны. Но это меня не огорчило, и уже 4 марта я обратился в добровольческий батальон. Вот так и началась моя служба. Тогда мы с побратимами провели много патриотических акций для освобождения Украины от сепаратизма. В батальон «Святая Мария» я попал из Карачуна, а затем были — Славянск, Еленовка, Дебальцево. Я прошел все эти горячие точки.
ПРОБЛЕМЫ И ПЕРВООЧЕРЕДНЫЕ ЗАДАЧИ АРТЕМОВСКА
— Первоочередная задача для меня — обеспечить на должном уровне оборону Артемовска и прилегающих к нему населенных пунктов, укрепить блокпосты. Горловское направление практически никак не было защищено, существующие защитные «сооружения» часто представляли собой всего несколько блоков, лежавших посреди дороги. Что касается солдат, то и они не были обеспечены необходимыми укреплениями на случай сложной военной ситуации. Не имею ничего лично к предыдущему руководству, но у меня возникал и до сих пор возникает вопрос, почему за такой длительный промежуток времени — семь месяцев — блокпосты не оборудовали должным образом?
Еще одна проблема — это употребление алкоголя среди бойцов. Иногда ночной город был похож на Техас, особенно, когда некоторые военные под хмельком «бравировали» и выходили пострелять, погонять на машинах или выясняли между собой отношения. Тогда местные жители прятались по домам, а в центр никто и нос не показывал — боялись вооруженных конфликтов.
Но каждый солдат в форме с надписью «Вооруженные силы Украины» должен осознавать всю ответственность. Это в такой же степени должны понимать и добровольцы. Вид пьяного солдата на улице не прибавляет авторитета украинской армии в глазах местного населения. У людей естественно возникает мысль: «Как он может защитить нас, если сам едва ползет?!»
ЧТО УДАЛОСЬ ИЗМЕНИТЬ?
— Сначала мне не доверяли не только местные. И в штабе обороны думали, что я ищу собственную выгоду или возможности для обогащения. Хотя на первом совещании по штабу обороны в городском совете пообещали и материалы, и технику. А на второй день... просто никто не пришел, кроме трех людей — меня, фортификатора и сапера Государственной службы чрезвычайных ситуаций. Мне было очень досадно, потому что создавалось впечатление, что мне, приехавшему из Львова, наведение порядка на блокпостах и в городе оказалось нужнее, чем коренным жителям. Я знал, что не достучусь до сознания людей, когда скажу что я супермен, но понимал, что нужно быть открытым. Постепенно, шаг за шагом, я пытался разбудить их сознание, и люди начали двигаться.
Через две недели все увидели, что я вставал в 6 утра, работал сам, ездил, объяснял. И вот тогда уже народ «подтянулся» и начался реальный процесс укрепления, а не пустые обещания. Ребята привезли топливо и еду, кто-то техникой помог, кто-то средствами. Интересно, что даже местные депутаты начали грузить мешки для укреплений. А реакция людей — это для меня своеобразная лакмусовая бумажка нашей работы. Это — наша маленькая победа.
После того как закончил с оборонной линией, я поехал во все подразделения, которые находятся в этой местности по краям Артемовска. Мне стало интересно проверить еще и их. Это пять подразделений — Национальная гвардия, инженерно-саперный батальон 308 бригада, два подразделения 30-й бригады, 54 бригада. Я увидел, что из укреплений у них, в лучшем случае — блиндажи, выкопанные наскоро. И вот за месяц мы со своей командой выкопали 57 фортификационных элементов. Чтобы не повторить опыт Дебальцево, чтобы не было никакой возможности и искушения, опираясь на незащищенность территорий, сдать их врагу.
Последние мои планы — я переключился на Константиновку, и хотя это уже другой район, но и там я построил 20 сооружений. Смешно звучит, но я до войны, чтобы вы понимали, даже маленькой собачьей будки не построил.
Теперь относительно злоупотребления алкоголем. Мы договорились с местной властью и комендатурой о проведении общих рейдов по местам, где продают алкоголь и где можно его употреблять. И сейчас меня даже приглашают командиры других подразделений, чтобы я поговорил с бойцами, потому что нам доверяют. Видят, что у нас в батальоне строгая дисциплина и христианское воспитание, здесь не пьют и не принимают наркотики.
О МЕСТНОМ РАЙОТДЕЛЕ И ДИВЕРСИОННЫХ ГРУППАХ
— Когда кто-то думает, что диверсионные разведывательные группы ходят по кустам, то я вам скажу, что они приезжают автобусом. Думать так есть все основания. Вот взять хотя бы рейсовый автобус «Артемовск-Москва».
А когда подозрительных лиц задерживают, то существует другая проблема — освобождение в райотделе милиции, потому что «допросили». Не так давно к нам приезжал советник министра, и мы попросили его сделать элементарный анализ по поводу того количества рапортов относительно людей, которые были приведены в райотдел и отпущены. Но были свидетельства, что эти люди имели связи с «ДНР»! Создается впечатление, что руководство одной ногой на украинской территории, а мыслями — на другой территории. Лично я сторонник того, чтобы в райотделы набрали людей из добровольческих батальонов, потому что думаю, что они будут больше мотивированы. Вот сейчас Департамент добровольческих батальонов получил наше обращение относительно проверки этого райотдела.
СЮРПРИЗЫ ОТ ВРАЖДЕБНОГО СОСЕДА
С нашей стороны вся тяжелая техника отведена, с противоположной — идет постоянный обстрел. И при этом «град» может заряжаться более чем 20 компонентами-наполнителями: химическими, радиологическими, осколочными, кассетными. Были такие территории, на которые мы приезжали после обстрела и замечали, что земля там не только выгорела, а будто бы еще какой-то кислотой прожженна. Я сам наблюдал, что у бойцов рана, даже после осколочного ранения, заживает очень долго. Иногда кажется, что внешне рана маленькая, но оказывается, что внутри уже разрушается мускульная ткань.
У врага есть такие установки, которые полностью глушат рации, по два-три часа может не быть вообще никакой связи, даже беспилотные аппараты теряют связь с базой. У кого телефоны не имели серьезного программного обеспечения, то они просто «повылетали», вот и мой планшет начал «глючить». Бесспорно, работа таких установок влияет и на здоровье бойцов, вот недавно все жаловались на очень сильные головные боли.
О МИРНОЙ ЖИЗНИ
Я часто думаю на тему, кем стану после войны. Я хочу продолжить военную службу, если не в Украине, то в других горячих точках. Также вижу себя на работе в подразделении по борьбе с организованной преступностью и терроризмом.
...Когда готовился материал, я узнала о награждении Тараса Бакая медалью «За оборону родного государства». Поздравляем героя!
