«Менины» Веласкеса (1656): обратил внимание на спокойного пса на переднем плане, на которого поставил ногу карлик. Веласкес вообще, среди прочего, прекрасный анималист. Лошадиная голова на «Осаде Бреды» выразительнее многих человеческих лиц. 7 из 11 персонажей «Менин», включая нечеткие силуэты Филиппа IV и его жены Марианны в раме на дальней стене, смотрят на зрителей. В том числе сам Веласкес, изобразивший себя за мольбертом, с кистями. С него и начинаются вопросы.
Если он рисует короля и королеву, которые, как принято считать, отражаются в зеркале, то кому на переднем плане позируют их дочь, инфанта Маргарита, и карлица? Почему камергер замер вдали в дверях, также лицом к нам, с рукой на косяке? Словно собрался уходить, но вдруг его остановило что-то настолько важное, что он так и застыл на пороге? И, если считать королевскую чету не отражением, а картиной в глубине комнаты, что вполне возможно, то кого на самом деле рисует Веласкес?
«МЕНИНЫ» ВЕЛАСКЕСА (1656)
***
Место рая у Босха в «Саду земных наслаждений» (1500—1510) определяют неправильно. На левой части триптиха надо смотреть не людей (Христос, Адам, Ева), а на животных. А животные убивают и едят друг друга без зазрения совести. Внизу рядом с прудом замешкавшаяся жаба исчезает в клюве утки, еще две птицы рвут на части другое мелкое существо, кошка несет мышь в зубах, на дальнем плане лев готовиться отобедать ланью.
Настоящий рай — центральная часть картины. Никто никого не ест и не мучит (о правой адской створке и так достаточно сказано). Люди и животные — в удивительной гармонии. Делают сообща и без суеты не всегда понятные, но очевидно безобидные вещи. Вот уж где действительно лев возлежит рядом с ягненком. Любовь разлита повсюду. Все нежат и угощают друг друга, едят огромные земляничные ягоды. В качестве побочного эффекта песню «Битлз» Strawberry Fields Forever после более-менее продолжительного рассматривания этой картины воспринимаешь по-иному.
«САД ЗЕМНЫХ НАСЛАЖДЕНИЙ» (1500—1510)
Босх нарисовал свободное человечество в обрамлении недобрых религиозных норм (полный скрытой агрессии «рай», изобретательно кромешный ад), и его счастье, что церковники и короли проглядели подрывной потенциал этой работы.
Вряд ли он сам это понимал.
***
Автопортрет Дюрера (1498) — в первую очередь социальный жест, во всяком случае, мог быть таковым в свое время. Дюрер рисует себя в роскошном убранстве. Богатый, состоявшийся молодой горожанин. Ему было всего 27 лет, и, представая в композиции парадного портрета, он заявлял о своем успехе.
АВТОПОРТРЕТ ДЮРЕРА (1498)
До мельчайших деталей прописанные одежды зрелого Ренессанса — рама внутри рамы. Главное здесь, конечно — лицо, которое смотрит из этого двойного обрамления. Это взгляд меланхолика, не печальника, а именно меланхолика. Всегда ищущего то, что другим не дано даже помыслить, в качестве сомнительной привилегии видящего вещие и никому до поры не нужные сны. Проклятая порода. Лишь после того, как я об этом написал, вспомнилось, что спустя 16 лет Дюрер закончил гравюру «Меланхолия».
***
Все трое, впрочем, были меланхоликами, каждый по-своему:
Ты видел все моря, весь дальний край.
И Ад ты зрел — в себе, а после — в яви.
Ты видел также явно светлый Рай
в печальнейшей — из всех страстей
оправе.
Ты видел: жизнь, она как остров твой.
И с Океаном этим ты встречался:
со всех сторон лишь тьма, лишь тьма и
вой.
Ты Бога облетел и вспять помчался.
На чье бы колесо сих вод не лить,
оно все тот же хлеб на свете мелет.
Ведь если можно с кем-то жизнь
делить,
то кто же с нами нашу смерть разделит?
В тексте использованы цитаты из «Большой элегии Джону Донну» Иосифа Бродского.
