Часть журналистов в украинской медиасфере активно продолжает призывать коллег и общество в целом бороться с «языком вражды». Прежде всего — не называть вооруженных людей в так называемых ДНР-ЛНР террористами. Зато украинских военных, по мнению адептов борьбы с «языком ненависти», в СМИ нельзя называть «героями», «защитниками» или «нашими воинами». Еще в начале декабря прошлого года в Школе журналистики Украинского католического университета состоялся мастер-класс ведущей и тележурналистки hromadske.tv Анастасии Станко, где она отметила, что высказывания «террористические войска» по отношению к сепаратистским группировкам и «наши герои» к украинским военным — это пропаганда, и акцентировала внимание на недопустимости их использования.
Позиция Анастасии Станко — не новая. В журналистской среде ее отстаивают многие публичные люди. В частности, известный телевизионный ведущий Андрей Куликов, который не только на словах призывал украинские медиа так сказать не становиться пропагандистскими, но и ездил в оккупированный Донецк и принимал участие, вероятно, в самом принципиальном относительно журналистских стандартов телевидении «ДНР». В этом месяце сторонники «мирного диалога с террористами» учили будущих журналистов в Мариупольском государственном университете применять термин «ополченцы ДНР/ЛНР» вместо «сепаратисты» и «террористы». ВУЗ издал даже соответствующее учебное пособие под названием «Справочник профессионального журналиста». Может ли быть толерантная дискуссия с оккупантом и террористом? Кто и зачем во время войны развивает тему «языка вражды»? На эти вопросы «День» попросил ответить известных журналистов. Очевидно, тема одним опросом не исчерпается, потому редакция готова предоставить слово другим заинтересованным в дискуссии медийщикам.
«КАТЕГОРИЧЕСКИ НЕ ПОДДЕРЖИВАЮ ТОЛЕРАНТНОСТЬ К ВРАГУ ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ»
Леонид ФРОСЕВИЧ, заместитель главного редактора газеты «Вечірній Київ», журналист-расследователь:
— Сегодня украинская журналистика должна быть особенно принципиальной. Мы столкнулись с фактом агрессии со стороны России. Собственно, никогда ранее после Второй мировой войны наши СМИ не были на переднем краю. Но тогда и сегодня — это разные эпохи и разная журналистика, разные подходы к освещению событий. Общим остается только стремление помочь словом в борьбе. Вспомним ту войну, позицию принципиальных журналистов и публицистов, например, Александра Довженко с его «Україною в огні». Какие были чрезвычайно острые, пламенные слова! Это была бронебойная публицистика. Какой невероятный лингвостилистический инструментарий он использовал. У тогдашних авторов были «стреляющие слова». Это были годы войны и искреннее стремление очиститься от фашистской нечисти. Сегодня — аналогичное стремление очищения страны от... российской нечисти. О каком подборе слов идет речь? О толерантных словах террористу, который стреляет тебе в спину?
ВОЯЖ К ОККУПАНТАМ. ОСЕНЬЮ ПРОШЛОГО ГОДА АНДРЕЙ КУЛИКОВ ЕЗДИЛ В ДОНЕЦК И ПРИНИМАЛ УЧАСТИЕ В ТЕЛЕМОСТЕ «ДНР» — УКРАИНА» / ФОТО С ФЕЙСБУК-СТРАНИЦЫ ОЛЬГИ ЛЕНЬ
Как можно подобрать толерантное слово, когда наших пленных расстреливают; когда мы фиксируем сотни фактов зверств на оккупированных территориях, когда российские оккупанты в своей ненависти переходят все цивилизованные нормы и правила? Я совершенно убежден, что слово сегодня не должно быть нейтральным. Наоборот — оно должно «стрелять»! Если мы хотим спасти страну, то украинское слово должно воевать на своем участке фронта.
Сейчас журналисты не должны смотреть на западный стиль в подходах к освещению таких ситуаций, потому что Запад не был втянут в такую ситуацию. Они не почувствовали на себе, кроме Балкан, что такое оккупация, зверство, опустошение земли... На мой взгляд, мы еще мягко пишем. Мы не используем весь лингвостилистический инструментарий, который позволит правильно показывать героизм воинов, который позволит восхвалять патриотизм украинцев в тылу, который позволит гордиться самоотверженностью волонтеров... Наши герои до сих пор остаются недорасспрошенными. Только единицы, как «День», демонстрируют наступательную публицистику.
Я категорически не поддерживаю толерантность к врагу во время войны. Речь не идет о пропаганде... Речь — о жизни и смерти, о том, как вообще спасти страну. Здесь не может быть нейтральной позиции. Должна быть только одна позиция: украинская журналистика вместе с воинами должна добиваться изгнания врага из нашей земли.
К адептам толерантности у меня вопрос. Что скажут бойцы, которые ежедневно рискуют жизнью, о нашем «информационном фронте», где журналисты мирно и любезно называют террористов — ополченцами, «той стороной конфликта»? Зато украинских героев боятся назвать нашими или защитниками.
Как раз сегодня бойцы хотят понимать, что мы говорим с ними на одном языке. Кто-то называет это языком ненависти, может, и так — но сегодня для Украины это справедливый язык ненависти... к оккупанту.
Когда страшная опасность нависла над страной, когда речь идет о вопросе самого факта последующего существования Украины, мы обязаны тоже стать в строй — информационный. Закончится война — будем исповедовать западные стандарты журналистики мирного времени. Сейчас же наши «окопы» — это «окопы» информационного оружия, и мы должны стрелять из разных калибров. Только так можно победить. Собственно, потому мы сегодня на информационном фронте не побеждаем врага, потому что не применяем весь медиа-арсенал для борьбы, не проявляем объединенность, солидарность и принципиальность в профессии. А наоборот, кое-кто призывает толерантно освещать «ту сторону».
«НАРУШЕНИЕ СТАНДАРТОВ ПРИВОДИТ К ПОТЕРЕ ДОВЕРИЯ К МЕДИА»
Зураб АЛАСАНИЯ, генеральный директор канала «UA: Перший»:
— Противопоставление журналиста и гражданина — провокационный вопрос. Боюсь, это именно то, что пытается сделать враг. На мой взгляд, стандарты журналистики неизменны, они не могут зависеть от обстоятельств. Если ты хочешь выразить свою позицию, можешь сделать это в соцсетях, на трибуне, где угодно. Но если ты работаешь журналистом, должен всегда придерживаться стандартов.
Аналогичные дискуссии возникали во время войны в Ираке. Сначала американские и британские медиа были настроены очень «патриотично», они поддерживали свои государства, поддерживали риторику об оружии массового уничтожения. Когда же выяснилось, что его там не было, СМИ потеряли доверие зрителей и читателей — с 70% оно снизилось до 40%. Откуда взялся Дональд Трамп? Это — следствие лжи медиа, которая привела к потере доверия и началу т. н. культурной войны внутри страны. В конце концов в обществе, утратившем доверие, появился запрос на подобных персонажей.
Можем ли мы говорить «наемники», «террористы»? В новостях — нет, потому что эти слова имеют негативные коннотации, они эмоционально окрашены. В новостях можем говорить только о фактах. Исключение — если речь идет о конкретном случае и если ты имеешь доказательства, что этот человек действительно террорист. В таком случае речь уже не о языке ненависти, а о факте. Именно по этим стандартам работает новостийная редакция «Першого». Возможно, именно поэтому новости и опережают другие программы на канале по рейтингам.
«СТАНДАРТЫ НЕ МОГУТ ЗАМЕНИТЬ МОРАЛЬНЫЙ ВЫБОР»
Юрий МАКАРОВ, журналист, документалист, писатель:
— Дискуссия эта началась не сегодня и не у нас. Аналогичный вопрос встал в Британии во время Фолклендской войны, когда Маргарет Тетчер требовала от BBC, чтобы они называли британских воинов «нашими». В BBC ответили, что стремятся оставаться независимыми и быть «над битвой». В действительности же какой-то частью своей непредубежденности они тогда все же вынуждены были пожертвовать.
Убежден, что журналистские стандарты, выписанные в соответствующих документах, — это дело полезное, но не абсолютное. Кодексы, наподобие BBC Guidelines — это «костыли», которые в случае непонятной ситуации могут помочь найти правильное решение. Но само решение каждый журналист и редактор в итоге вынужден принимать сам. Как и, к примеру, врач — несмотря на все инструкции, протоколы, стандарты медицинской этики и тому подобное. Надеяться, что какие-то универсальные правила лишат необходимости каждый раз делать выбор — это иллюзия. Никакие стандарты заменить моральный выбор не смогут.
Уважаю и Анастасию Станко, и Андрея Куликова, но с их позицией здесь категорически не согласен. Стратегия BBC рассчитана на «газон», который стригут уже 300 лет подряд. В бесконфликтных обществах такие принципы могут работать, но наша ситуация — принципиально другая. Мы имеем право на соответствующие высказывания. Называть боевик — боевиком, бандита — бандитом, а марионетку — марионеткой, это сегодня — не только право, но и гражданский долг каждого журналиста.
Конечно, необходимо отделять факты от их трактовки. Это — «азбука», технологический момент работы медийщика. В то же время следует помнить, что наряду с «химически чистой» позицией BBC есть также, будем откровенны, более успешные примеры CNN или Fox News, которые позволяют себе демонстрировать солидарность с той или иной политической позицией, системой взглядов и ценностей.
Разговорами о стандартах мы, к сожалению, часто склонны заслонять намного более серьезные и неотложные проблемы отечественной журналистики. Имею в виду те случаи, когда медийщик недобросовестен, ленив или же просто заангажирован определенным материальным интересом. Если ты изучил ситуацию, «докопался», прошел ножками весь маршрут, то подсказка в виде внешних правил тебе просто не нужна.
