Бергман писал этот сценарий в период внутренней дисгармонии и вспоминал, что это спасло ему жизнь, не дало выйти из игры. О своем замысле рассказывал так: это будет кино об одной женщине, которая молчит, и о второй, которая говорит, а затем они сливаются в одно.
Первая из них, Элизабет — актриса-звезда, она молчит, чтобы не врать, потому что ей осточертело это делать на сцене. Вторая — разговорчивая медсестра Альма, настолько влюбленная в актрису, что в какой-то момент словно перевоплощается в нее... и переживает то же презрение к лицедейству. В конечном итоге актриса все же возвращается на сцену.
Актрису Элизабет играет Лариса Руснак, а сестру Альму — Татьяна Луценко.
В программке сказано, что перед нами — первое в Украине сценическое воплощение знаменитого киносценария. Однако хочется спросить: зачем А.Приходько это сделал?
...Есть такой старый анекдот о музыканте, который, пребывая в творческом кризисе, подошел к памятнику Бетховену, взглянул ему в глаза и, кривляясь, пропел «Ве-ве-ве-ве-е!» — на известный мотив из бетховенской 5-й симфонии.
Постановка Приходько иногда чем-то напоминает то «Ве-ве-ве-ве!» — и относительно культового сценария Бергмана, и вообще относительно лицедейской профессии, которая трактуется здесь как самое недостойное из человеческих занятий. Потому что еще до начала спектакля мы видим на большом экране какие-то телесюжеты при участии звезд украинских политических шоу, например Юлии Тимошенко, а в финале на экране даже появляется Анна Герман. То есть режиссер будто говорит: «Взгляните, уважаемые коллеги-артисты, в какой попсовой компании мы оказались! Не пора ли ужаснуться?». Спектакль как раз и является вот такой попыткой ужаснуться и напоминает процесс изгнания беса. Кажется, здесь Андрей Приходько берет на себя чужие грехи, потому что его прежние спектакли можно обвинить разве что в чрезмерной перегруженности и герметичности, но никак не в попсовой спекулятивности. Возможно, он сейчас просто переживает кризис, усталость и разочарование, с кем не бывает. Ну, хочет человек поиронизировать или самоуничижительно покаяться — пусть кается, пусть гоняет своих бесов. Хотя должен знать, что публика не особо любит такие театральные саморазвенчивания — потому что слишком любит театр. Сначала даже думаешь: ну, вы тут себе покайтесь, а я как бы потом приду, потому что мне ваши грехи нравятся больше, чем ваше раскаяние. Впрочем, процесс затягивает, и начинаешь себе думать: «А может, и я в чем-то виноват? А может, и я к этим грехам причастен. Ведь вот же сижу здесь, стараюсь не забыть, что мне элитарного Бергмана показывают, и наоборот, стараюсь забыть, что люди развенчивают грехи лицедейства с помощью того же лицедейства».
А теперь — о хорошем, о настоящем. Лариса Руснак прекрасно молчит, она это умеет, как мало кто. Приятно видеть молодую актрису Татьяну Луценко в большой роли — до этого она играла у франковцев бессловесные эпизоды. И еще: художница Мария Погребняк сделала на сцене не бутафорскую среду: есть вода, есть морской песок, и даже электрочайник здесь живой, из его носика рождается облако пара...
Следующий показ спектакля «Персона» состоится 27 мая.
