Несколько дней назад российский телеканал «Дождь» транслировал запись дискуссии между одиозным спецпредставителем президента России по международным вопросам Михаилом Швыдким и руководителем Британского Совета Кироном Деваном о роли культурной дипломатии в современном мире. В этом разговоре, который состоялся в конце мая в Третьяковской галерее и стал вступлением публичных диалогов о культурном лидерстве между российскими и британскими спикерами, нас интересует контраст в ценностях и риторике, которыми пользуется российский культурный дипломат и его британский коллега.
Представители двух государств сильно отличаются в своих подходах к культуре и дипломатии. Если для генерального директора Британского Совета, выходца из Ирландии, для которого английский язык является вторым после родного ирландского, британская культура является выразителем различных жизненных устремлений представителей всех регионов Соединенного Королевства, то для Швыдкого эта формула непонятна. Для него российская культура как выразитель стремлений всего народа — это монолит, который стоит на трех китах: византийском православии, русском языке и, на языке оригинала, — «ощущении расширяющегося пространства». И хотя перед этим Швыдкой отмечает, что Россия — это славяно-тюркское и православно-мусульманское государство, это утверждение никак не коррелируется с действительностью. Где, в таком случае, потерялся представительский голос этой второй составляющей российской идентичности в ее внутренней и внешней культурной политике? Разве что остался в формате ордынской ментальности политических элит. Поэтому на этом, собственно, экспансионистском ощущении и держится вместе российская культурная политика и дипломатия.
«Если вы спросите, какова культура Великобритании, то она весьма различна. Ведь культура в Шотландии и Эдинбурге в корне отличается от культуры в Лондоне и в Бирмингеме. 25-летняя молодежь существенно отличается от 70-летнего валлийца. То, как люди живут и что для них важно, в большей степени определяет британскую культуру, чем культурные архетипы», — отмечает сэр Кирон. Культурные архетипы и всякого рода «скрепы» для ирландского руководителя Британского Совета являются иллюзией, о чем он говорит откровенно.
Швыдкому странными кажутся и европейские принципы открытых дверей, так называемая «инклюзивность» в культуре: «Сегодня под сомнение ставится все принципы Французской революции. Ведь после того, как выходца из Пакистана избирают мэром Лондона, многие правомерно утверждают — «что-то не так с нашим избирательным правом». И это не только какие-то фашисты, а нормальные люди. А когда началось нашествие мигрантов из Сирии, многие начали говорить — «нужно закрывать Европу», — апеллируя к «братским» голосам из Европы россиянин продолжает — «Способны ли мы с помощью определенных (политических?) инструментов сохранить привычную для нас культурную систему, в которой мы выросли и жили?».
Для сэра Кирона проблема беженцев сводится к культурному взаимодействию с ними — им нужно дать образование, работу и развитие, а не играть в самоизоляцию. «Потролить» господина Швыдкого решается даже модератор дискуссии, журналист и телеведущий Александр Архангельский: «Избрание выходца из Пакистана мэром Лондона — это результат преобразования империи. Такое себе может позволить только постимперская страна». Непрозрачный намек понимают все, и в этой атмосфере бывший министр культуры РФ выглядит более чем растерянно. Такие публичные дискуссии очень хорошо разоружают искусственно построенную российскую ментальность, ее соломенный фундамент и иллюзорную прочность.
Михаил Швыдкой мечтательно анонсирует «скоро поеду читать лекции в Украине в Музей Шевченко и Театральный институт ...». Как известно, недавно Фонд Бориса Олийныка пригласил российского представителя прочитать ряд лекций для культурной аудитории Киева, на что газета «День» отреагировала рядом публикаций, а представители украинской интеллигенции обратились к руководству украинского МИД и СБУ с требованием запретить въезд одиозного дипломата в Украину.
