Сегодня исполняется десять лет со дня смерти Надежды Светличной - известной правозащитницы, активной участницы движения шестидесятников, политзаключенного, журналиста, лауреата Государственной премии имени Тараса Шевченко.
Надежда Светличная умерла 8 августа 2006 в г. Матавани (штат Нью-Джерси, США), однако последним желанием Надежды Алексеевны было, чтобы ее похоронили на родной земле, в служении которой она видела смысл своей жизни. Эта последняя воля всемирно известной украинки была реализована благодаря усилиям Николая Горбаля - именно он организовал перевозку тела покойной из США в Украину и его захоронение на Байковом кладбище, которое состоялось 17 августа 2006 при участии тогдашнего президента Украины.
Надежда Светличная родилась 8 ноября 1936 в с. Половинкино на Луганщине. После успешного окончания филологического факультета Харьковского университета 1958, где раньше учились также ее старшие брат Иван и сестра Мария, а ее называли «маленькой сестренкой большого брата», профессиональная карьера Н. Светличной складывалась довольно успешно - она работала учителем, библиотекарем, директором школы. Искренне верила в идеалы партии, а о своем вступлении в комсомол отметила следующее: «Как-то так случилось, что меня единственную из всего курса приняли в университет не комсомолкой и принимали в комсомол уже в университете. Пока заполнили этот пробел в моей биографии, я чувствовала это как порок, как физическое увечье, потому что в 14 лет я обошла комсомол не из чувства сопротивления, а наоборот - из-за чрезмерного идеализирование комсомола».
Переезд к брату Ивану в Киев 1964 года стал не только переломным моментом в становлении ее личности, но и был самым счастливым периодом в ее жизни, потому что «окружение брата, - отмечала Надежда Светличная, - было чрезвычайным, просто редкостным в то время. К нему приходили молодые, старшие, объединялись вокруг него. Были такие "субботы Светличного". Он приобрел магнитофон "Весна". В то время это не было так распространено, тогда не ходили по улице с магнитофоном через плечо. Но он имел ту "Весну" и многих записывал - тех, кого он хотел. Приходили молодые поэты, например, Иван Драч, Николай Винграновский, Ирина Жиленко, Василий Симоненко - а они были тогда молоды». Именно поэтому суть шестидесятництва Надежда Светличная прежде видела в «моральном климате, который создавали шестидесятники». Также Иван Светличный - ярый библиофил – имел одну из самых роскошных домашних библиотек того времени, которая конкурировала, в частности, с библиотекой Григория Кочура. В Клубе творческой молодежи Надежда Светличная познакомилась с украинской интеллигенцией, в частности, художницами - Аллой Горской, Галиной Зубченко, Галиной Севрук, Людмилой Семикиной. Впоследствии, по их просьбе, в мастерской А. Горской давала своим подругам уроки украинского языка, а в 1965 году один сезон была в составе группы художников-монументалистов с Аллой Горской в г.Донецке (руководитель Г. Синица).
Некоторое время работала в редакционной группе заочного сельскохозяйственного техникума, редактором издательства «Просвещение», научным сотрудником института педагогики, а также по совместительству - учительницей вечерней школы в Дарнице. Однако после первого заключения брата и его товарищей (Я. Геврича, И. Геля, братьев Горыней, А. Заливахи) в 1965, а также после чествования памяти Шевченко в 1967 попала в черные списки репрессивной системы, из-за чего приходилось часто менять работу - в трудовой книжке было более тридцати записей.
После второго ареста Ивана Светличного в 1972, вместе с другими собратьями (в Киеве тогда были арестованы В. Стус, Е. Сверстюк, Л. Плющ, Д. Шумук, М. Плахотнюк, С. Антонюк, А. Сергиенко, И. Коваленко, а во Львове В. Чорновил, М. Осадчий, И. Гель, С. Шабатура, И. Стасив-Калинец), во время так называемого «январского покоса», Надежду Светличную вызывали на допросы почти ежедневно. Она была морально готова к тому, что разделит судьбу брата, поэтому на допросы в КГБ брала, на случай ареста, зубную щетку и мыло и каждый раз прощалась с малолетним сыном, который тоже был «аргументом» следствия. В то время Н. Светличная работала в библиотеке хладокомбината, а о ее отсутствии на рабочем месте сообщала карточка на двери: «Вызвали на допрос в КГБ», хотя парторг просил объяснять отсутствием как-то иначе и карточки регулярно исчезали ... На допросах Н. Светличная держалась бескомпромиссно, а когда следователь пытался повлиять, манипулируя материнскими чувствами (сыну Яреме исполнилось только 2 года), добиваясь, чтобы признала, что произведения, которые изъяли - антисоветские, Надежда Светличная отвечала твердо: «Прошу прекратить эту торговлю и ведите в камеру, если арестовали». Вот так на практике отрабатывала классическую формулу А. Солженицына:
Не бойся
Не надейся и
Не верь.
18 апреля 1972 - за месяц до ареста - Надежде Светличной сообщили, что ее арестовали, и сказали написать доверенность относительно того, кому она поручает воспитание сына, но это была имитация ареста. 18 мая 1972 Н. Светличную арестовали, а ребенка, несмотря на доверенность, тайно от семьи забрали в приют, «то есть обоих устроили на государственное содержание». Только благодаря сестре брата Леониде Павловне Светличной Ярему удалось забрать из дома ребенка (г.. Ворзель) и отвезти к бабушке на Луганщину. Кстати, уполномоченные органы были против того, чтобы бабушка Мелания Ильинична воспитывала внука, ведь двое ее детей, мол, стали антисоветчиками, поэтому опекуном назначили сестру Марию.
23-24 марта 1973 Н. Светличная осуждена Киевским областным судом по ст. 62 ч. 1 УК УССР «Антисоветская агитация и пропаганда» на 4 года лагерей строгого режима. Наказание отбывала в пос. Барашево в Мордовии. Главным обвинением было изготовление, хранение и распространение воспоминаний политзаключенного Даниила Шумука, которые редактировала и часть которых вернула автору. Также как антисоветские были инкриминируемы самиздатовские повесть М. Осадчего «Боль» и статьи Е. Сверстюка «Собор в лесах», «Иван Котляревский смеется», «На мамин праздник», которые перепечатывала.
В последнем слове Надежда Светличная признала себя частично виновной, иронизируя, отметив, что «имея высшее образование, должна была бы подробнее изучить юридические законы, регламентирующие жизнь в нашем обществе». «Я наивно и слепо верила, - говорила она, - в провозглашенную Конституцией свободу слова, недооценив уголовный кодекс, за что теперь должна горько расплачиваться». Однако не воспринимала приговор как собственную трагедию, потому что «за все унижения, физические трудности - все, что называется словом неволя, имела хорошую компенсацию - возможность быть собой и счастье общаться с гордыми и внутренне свободными людьми - советскими политзаключенными». Признавалась, что «воспитанная в советской школе, в советских условиях, в комсомоле, привыкла думать, что все советское - лучше, советская свобода - это величайшая свобода в мире. И что каждой букве Конституции надо верить». Акцентировала: «Для меня было открытием существование политических заключений не только в прошлом, но и сейчас. Я заинтересовалась этим, и за тот интерес поплатилась потом собственным заключением на четыре года».
Сразу точкой опоры выбрала для себя выражение М. Пришвина - «унизительных ситуаций не бывает, если сам не унизишься», а ирония была спасительным панцирем и способом посмеяться над злом. Вот, например, попав после тюрьмы, где поправилась на 5 кг, в лагерь, говорила следователю, что они должны ее выпустить хотя бы для «агитации и пропаганды того, что советские тюрьмы - лучшие в мире ...». Заключение отбывал в Мордовии в одном лагере с Дарьей Гусяк, Машей Пальчак, Стефой Шабатурой, Ириной Калинец, Ниной Строкатой. И это было отборное общество единомышленников!
В мае 1976 года вернулась из заключения в Киев, но прописки не давали, что могло обернуться арестом за «тунеядство», ведь без прописки невозможно было и устроиться на работу, а сестру брата Л. Светличную регулярно штрафовали за «нарушение паспортного режима». На некоторое время Н. Светличной удалось устроиться дворником в детский сад благодаря «доброму сердцу заведующей сада Шаповаловой Нины Никифоровна, которая должна была дорого платить властям за свою доброту, несмотря на то, что была коммунистка».
В апреле 1977 года вышла замуж за Павла Стокотельного, с которым познакомилась у Бориса Дмитриевича Антоненко-Давидовича в его день рождения 5 августа 1976. Получила прописку на Борщаговке и хотела устроиться в издательство корректором, однако предостерегали, что корректором нельзя, потому что это идеологическая работа, и предлагали воспитательницей в садике, ведь дети «маленькие, они идеологии НЕ понимают». Также находилась под административным надзором - с 21 до 6 утра должна была быть дома. Это все сопровождалось многочисленными обысками, прослушиванием телефонов или его отключением. А вот красноречивая деталь: когда у Надежды Светличной 20 мая 1978 начались схватки перед родами, телефон тоже был отключен, поэтому муж вынужден был вызвать скорую с телефонного автомата, а когда вернулся, то жена уже держала на руках малыша - сына Ивана, которого родила дома сама на кресле-кровати ...
Прекратить все эти мытарства мог только выезд за пределы СССР. В заявлении об отказе от гражданства, которое прислала еще в 1976 году, отмечала: «Ниже человеческого достоинства после всего пережитого быть гражданином крупнейшего в мире, самого мощного, наисовершеннейшего концлагеря». Хотя добивалась выезда в течение двух лет, разрешили только после того, как на руках было двое маленьких детей: «Выгодно было теперь сбыться меня за пределы, и не раньше или позже, а именно сейчас, когда меня одолевали дети и хлопоты в связи с этим», - отметила Н. Светличная в первом радиоинтервью 1979 на Западе.
12 октября 1978 выехала сначала в Рим (нужно было оформить документы для выезда в США), где ее принял Папа Римский Иоанн Павел II, а 8 ноября того же года прибыла в США и сначала жила в семье Тита и Софии Геврик в Филадельфии. Первый год работала в Украинском институте Гарвардского университета, принимала активное участие в работе Заграничного представительства УГГ. Средствами украинской диаспоры регулярно до 1985 года издавала «Вестник репрессий в Украине». 12 лет работала в украинской редакции Радио «Свобода», рассказывая об украинских диссидентах и расправах над ними.
Очень важно помнить, что именно Надежда Светличная подготовила к печати поэтический лагерный сборник Василия Стуса «Палимпсесты», рукопись которого поэт лично прислал ей: «Ранней весной 1978 на мое имя в Киеве, - вспоминала Надежда Алексеевна, - пришла почтовая бандероль с определенной стоимостью в 30 руб. от Василия Стуса, который отбывал в то время ссылку на Колыме. Сначала это выглядело как шутка: в пакете оказался другой пакет, а в том - еще другой и т.д. - каждый старательно обклеен со всех сторон. Только в самой сердцевине этой "луковицы" была самодельная тетрадка карманного размера с мелко исписанными стихами строками. Сборник назывался "Палимпсесты". [...] Поскольку правила административного надзора делали возможным милиции делать обыски у меня практически без прокурорского ордера, возникла реальная опасность потерять оригинал сборника и к тому же навлечь дополнительные проблемы автору. Поэтому я скорее переписала своей рукой весь сборник в грубую тетрадь, не указав, на всякий случай, фамилии автора». Впоследствии эта тетрадь (вариант А), как отмечает Надежда Светличная, нашла ее уже в Америке через два года после того, как в октябре 1978 года выехала с детьми в эмиграцию.
Основав в 1992 году в Киеве музей шестидесятников, в 1994 году Надежда Светличная отдала свою долю Государственной премии Украины им. Тараса Шевченко на его создание. Награждена орденом Княгини Ольги III степени и орденом «За мужество» I степени за гражданское мужество, самоотверженность в борьбе за утверждение идеалов свободы и демократии.
Вечная память!
