Если у вашего дома вдруг начнут строить мусороперерабатывающий завод или кондитерскую фабрику, вам, вероятно, захочется узнать от инвестора обо всех преимуществах и рисках такого соседства. Сейчас эта информация обнародуется на усмотрение бизнеса и в том объеме, какой он считает нужным.
Раскрыть все карты могли бы так называемые экологические еврозаконы — «Об оценке влияния на окружающую среду» и «О стратегической экологической оценке». За них Верховная Рада Украины проголосовала 4 октября 2016 года, однако Президент наложил вето. Чтобы его преодолеть, нужно повторное голосование. Если этого не произойдет до июня, Украину ждут санкции от европейских партнеров. О том, как избежать вероятных штрафов, и о перспективах, которые открывают пока непринятые законы, «День» беседовал с юрисконсультом Международной благотворительной организации «Экология — Право — Человек» Софией ШУТЯК.
«ВОЗМОЖНО, ЧИНОВНИКИ ОТКАЗЫВАЮТСЯ ОТ ЗАКОНОВ ИЗ-ЗА СВЯЗЕЙ С БИЗНЕСОМ»
— София, что теряет Украина без Законов «Об оценке влияния на окружающую среду» и «О стратегической экологической оценке»?
— Мы теряем экономическое развитие, международный имидж, а также природные ресурсы и здоровье нации. Украина очень богата природными ресурсами. Зарубежные инвесторы, например, компания по производству свинины, в Европе придерживаются определенных правил, проводят оценку влияния на окружающую среду, а в Украине этого не делают. Вот сейчас весна, снова началась обработка сельскохозяйственных полей пестицидами. Мы специально делали запросы во все областные Государственные экологические инспекции, и только три из них имеют лаборатории, которые могли бы делать анализы пестицидов, и то не всех.
Законы об оценке влияния на окружающую среду и стратегической экологической оценке — это процедурные законы, они дают возможность учесть интересы граждан и их право на здоровье и безопасные условия проживания, а также интересы бизнеса. Законы должны помочь государственным органам принять разумные и взвешенные решения. Но бизнес не до конца уверен, как все будет происходить, учитывая однозначное действующее законодательство. Процедура оценки влияния на окружающую среду открывает карты для всех граждан, которые могут оценить деятельность предприятий. Согласно процедуре ОВОС, бизнес с самого начала показывает, что он будет делать, и переводит обязанность провести эту процедуру на государство. Но у бизнеса есть безосновательный страх, что эта процедура будет ставить палки в колеса. На самом деле будет просто объективно показана вся картина: о вреде, прибылях и налогах.
Стратегическая экологическая оценка — это уровень государственного планирования. Например, когда государство принимает решение, что сейчас разрабатываем стратегию обращения с отходами, оно должно пройти СЭО. Решение стратегии должны оценить по разным параметрам: сколько мусора есть в областях, где он будет перерабатываться, сколько и какой дополнительной инфраструктуры нужно.
Сейчас есть энергетическая стратегия, и она тоже должна пройти СЭО. Вот сегодня есть 15 действующих энергоблоков, пять атомных станций. Государство должно понимать, сколько блоков будет выходить из эксплуатации, сколько нужно запускать. Например, Южно-Украинская АЭС имеет проблемы с водой, есть риск поднятия уровня воды. А это составляет угрозу затопления территории Национального природного парка «Бужский Гард». То есть стратегическая экологическая оценка — это разработка и оценка планов на годы вперед. Я долго думала, почему наши чиновники от этого отказываются, если должны в первую очередь думать об интересах государства. Возможно, это из-за их связей с бизнесом и желания иметь все и сейчас.
«ГРИБОВИЧСКАЯ СВАЛКА — ЭТО ИЛЛЮСТРАЦИЯ ОТСУТСТВИЯ КОНТРОЛЯ В ОХРАНЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ»
— Возможно, и самим бизнесменам данные законы не выгодны, так как им придется много чего раскрыть, изменить, инвестировать, переделать? Вот от редакции был запрос к столичному мусоросжигательному заводу «Энергия». Горожане жаловались, что жить возле него невозможно, стоит страшная вонь, а завод отвечает, что имеет сверхсовременное оборудование, переходит на новые технологии. И эти законы все-таки заставили бы всех меняться и работать так, чтобы было как можно меньше вреда для окружающей среды...
— Возможно, это из-за недальновидности. Расходы, вложенные в модернизацию, минимизируют уплату налогов, поэтому является ли необходимость модернизации основанием для отказа от процедур ОВ и СЭО, сказать трудно.
Европа дает нам огромные средства на хорошие проекты, но мы не знаем, как их использовать. По программам касательно изменения климата в 2016 году мы отдали назад свыше 600 миллиардов долларов, так как мы их не использовали, а имели право направить на проекты, которые будут иметь позитивное влияние на смену климата. А это может быть даже ремонт дороги, потому что дорога с ямами ломает машины, образуются заторы, а это увеличивает количество парниковых газов.
— Как бы данные законы могли решить экологические проблемы, которые в настоящий момент на слуху, — например, ситуацию с Грибовичской свалкой, пожаром на нефтебазе в Василькове?
— Законы об ОВОС и СЭО предусматривают прозрачные процедуры, четкие дедлайны для всех субъектов, задействованных в этом процессе, и широкое информирование о том, что будет происходить от начала и до конца.
Грибовичская свалка — это хорошая иллюстрация, как не надо делать. Решение областного совета о закрытии было еще в 2001 году, после этого должны были начать процедуру рекультивации. Но никто не искал варианты нового решения проблемы с мусором, все закрывали глаза на существование свалки вне закона. Так что Грибовичская свалка и пожар на нефтебазе в Василькове хорошо иллюстрируют проблему отсутствия контроля и надзора в сфере охраны окружающей среды уже на момент завершения деятельности, а не в ее начале.
«МЕНЯ УДИВЛЯЕТ, ПОЧЕМУ БИЗНЕС ТАК БОИТСЯ ЭТИХ ЗАКОНОВ»
— Какие штрафные санкции могут нас ожидать в случае неподписания законов?
— Нас могут не взять в ЕС, не дать безвизовый режим в желаемом для нас объеме. Для предприятий это могут быть санкции в виде ограниченной торговли с Европой. Это влияет на имидж страны, на грантовые программы, на инвестиции от бизнеса — поскольку зачем вкладывать средства в государство, которое не выполняет обещаний?
В июне должен заседать комитет по соблюдению Орхусской конвенции. Предварительно дело касается невыполнения Украиной своих обещаний о принятии этих двух законов. Уже есть предварительные решения об утрате Украиной привилегий. Это значит, что украинцы не смогут обращаться в этот комитет с жалобами, мы потеряем еще один рычаг влияния на решение вопросов в интересах нашей окружающей среды. Украина не будет участвовать во встречах в рамках этой Конвенции и не будет иметь права голоса. Если вдруг в Польше будут рассматривать какие-то дела, которые будут влиять на Украину, мы не будем иметь права сказать, что это нам вредит, просить санкций или компенсаций. То есть мы сами себя ограничиваем.
— По вашему мнению, что нужно сделать, чтобы до июня данные законы приняли? Воля Президента, собранность чиновников и их дальновидность?
— Все должно быть в комплексе: парламент должен проголосовать эти законопроекты, а Президент подписать, вместо того чтобы налагать вето, как в октябре прошлого года. Эти законопроекты доработаны с учетом предложений Президента. Думаю, чтобы они были приняты, нужна смелость наших депутатов и понимание, что данные законы не о бабочках и жучках, а об экономически устойчивом развитии Украины.
Экономика не может развиваться, если есть бесконтрольное использование природных ресурсов, так как в один прекрасный момент это приводит к тому, что заканчивается вода, газ, нефть, песок, деревья. Все, кто имеет дело с конвейерным производством, понимают, что значит, когда не приехал вагон с песком: предприятие стоит, это огромные убытки. Оценка влияния на окружающую среду позволяет предупредить такие негативные последствия на будущее, в первую очередь для бизнеса. И меня удивляет, почему бизнес так боится этих законов.
«ЗАКОНЫ ПОЗВОЛЯТ ПОВЫСИТЬ СТАТУС МИНЭКОЛОГИИ»
— Министр экологии и природных ресурсов Остап Семерак отмечал, что экологические еврозаконы позволят запустить экологическую реформу, преодолеть коррупционные схемы в системе разрешений и т.п. Возможны ли эти изменения сейчас?
— Из-за промедления с законами усложняется наступление изменений. Министерства экологии в США или Европе исполняют ключевую роль: они — за бизнес, но бизнес должен понимать, что живет за счет природных ресурсов, и нужно вкладывать в их сохранение и правильное использование. Эти законы позволят повысить статус министерства, которое сегодня слабо. За 25 лет мы ничего хорошего не получили, процветает «янтарная республика», перед АТО процветали угольные копанки, урожайность ухудшается, никто не контролирует, сколько земель распахивается, страшно разоряют юг, где, возможно, нужно оставить степные участки, так как они нужны для определенного микроклимата. Большие проекты осуществляются фрагментарно, без представления о совокупном влиянии на окружающую среду Украины. А законы о СЭО и ОВОС позволят увидеть Украину как единое унитарное государство и покажут реальное положение дел с окружающей средой и экономикой, смогут стать толчком для развития экономики, поскольку при принятии решений будут учитывать все возможные риски, в том числе и экономические, а также будут свидетельствовать о выполнении Украиной взятых на себя международных обязательств.
